Робин вздернула подбородок и достойно встретила его взгляд.
– Спасибо, и так сойдет. – Она придала голосу подчеркнуто радостное звучание:
– Пойдем, Уэнди, познакомимся с другом.
Шон воспринял ее появление с явным удивлением: такой растрепанной Робин он еще не видел! Сам же он выглядел как обычно – красивый, стильно одетый, с идеально причесанными темно-русыми волосами. Более низкий и субтильный, чем Пол, он вовсе не казался подавленным присутствием другого мужчины.
– Я подумал, что следует заскочить и повидаться с тобой, если уж оказался поблизости.
– Очень мило с твоей стороны, что нашел время, – ответила Робин, сохраняя самообладание, однако лишь внешнее. – Это Уэнди. А это мистер Питере, Уэнди.
Серые глаза быстро, но равнодушно скользнули по лицу гостя.
– Привет.
Шон прибег к своему знаменитому обаянию и ласково улыбнулся.
– И тебе привет. Как поживаешь?
Улыбки в ответ не последовало – лишь спокойный взгляд и бесстрастное «нормально». После чего девочка снова взглянула на Робин.
– Можно мне посмотреть телевизор в другой комнате?
– Если хочешь. – Дурацкий ответ, сокрушенно подумала Робин. – Хотите чего-нибудь выпить? – спросила она, когда Уэнди вышла из гостиной.
Шон покачал головой.
– Я за рулем.
– Я имела в виду кофе или чай. Я все равно собиралась ставить чайник.
– О, в таком случае да, – кивнул он. – Мне кофе, пожалуйста. Без кофеина, если у вас найдется.
– А я выпью нормального, – отозвался Пол.
Только для того, чтобы доставить лишние хлопоты, возмутилась Робин, уже жалея о том, что проявила светскую учтивость.
Прежде чем приступить к делу, она нашла в шкафу, стоявшем в холле, тапочки, гадая, чего пытается добиться Шон, свалившись на них как снег на голову. Ведь она достаточно подробно обрисовала ему ситуацию.
Вкатив несколькими минутами позже тележку в гостиную, Робин нашла Пола в прежнем положении у камина: руки глубоко засунуты в карманы брюк, лицо непроницаемо. Шон по-прежнему сидел, однако чувствовал себя, судя по всему, уже не так свободно. Робин подала чашки и предложила бисквиты, от которых оба отказались. Усевшись сама, она в полном отчаянии оглядела мужчин, ни один из которых не пытался заговорить.
– Мне казалось, что я все объяснила тебе вчера по телефону, Шон, сказала она спустя несколько мгновений.
– Да. – Он приподнял плечи в беспомощном жесте. – Просто я хотел тебя увидеть.
– Скажите уж, – резко вмешался Пол, – что хотели проверить, как обстоят дела. Другими словами, вы не очень-то доверяете ей.
Шон, поджав губы, покачал головой.
– Неправда. Я полностью ей доверяю. Но меня совсем не устраивает то, что вы заставляете ее участвовать в серьезном обмане. Я со всей симпатией отношусь к ребенку, но это только ваша проблема. Вы не имеете права вмешивать сюда Робин.
Серые глаза опасно сузились.
– Вот как?
– Прекратите, вы оба! – Робин была слишком возмущена, чтобы соблюдать дипломатические тонкости. Она подалась вперед, красный цвет свитера перекликался с румянцем, вспыхнувшим на скулах. – Я не вещь! Я сама принимаю решения! Если ты не в состоянии смириться с ситуацией, Шон… что ж, извини, но менять я ничего не собираюсь.
Последовала тяжелая пауза. Лицо Пола оставалось бесстрастным, на лице Шона была написана покорность судьбе.
– И тем не менее я думаю, что ты не права, хотя, похоже, у меня нет выбора, – сказал он. – По крайней мере, от меня не требуют, чтобы я отказался от всяческих контактов с тобой в последующие три месяца.
Робин не дала себе времени на размышления.
– Конечно нет. Мы ведь уже назначили встречу на среду!
Шон, смотревший в сторону Пола, казалось, хотел сказать что-то еще, но затем, по-видимому, передумал и взглянул на настенные часы.
– Мне пора ехать. В пять у меня назначена встреча:
Робин встала, стараясь не смотреть на Пола.
– Я тебя провожу.
Только оказавшись в холле, она осмелилась сказать:
– Тебе не стоило приезжать, Шон. Это ничего не изменит.
– Стоило, – уверенно ответил он. – Я должен был уяснить для себя, что происходит на самом деле.
Робин и самой хотелось бы это знать.
– И к какому выводу ты пришел? – спросила она, избегая его взгляда.
– Думаю, твой муж пойдет на все, чтобы разлучить нас.
Ее сердце на мгновение замерло, а затем пустилось вскачь.
– Но зачем?
– Ты нужна ему, чтобы заботиться о ребенке. Не исключено, конечно, и то, что он хочет возобновить супружеские отношения.
– Сначала ему придется меня связать! – воскликнула Робин, желая быть настолько же уверенной в этом, насколько горячо прозвучало сказанное. – Я ни за что здесь не останусь после того, как только состоится удочерение. У меня своя жизнь.
Шон одобрительно кивнул.
– Продолжай так думать и впредь.
У двери он с чувством поцеловал ее. Закрыв за ним, Робин постояла несколько мгновений, приводя в порядок мысли. Шон, конечно, прав. Полу нужна постоянная мать для Уэнди, чтобы девочка могла вести такую жизнь, которой он для нее хотел. А кого он найдет лучше жены, не только уже успевшей привязаться к ребенку, но и по-прежнему физически привлекательной для него?
Ему даже не придется повторять клятвы перед алтарем – вот в чем заключается отличие их возможной второй попытки от первой.
Если бы это было не ради Уэнди, она не колебалась бы ни мгновения. Но в противном случае ее вообще здесь не было бы. Заколдованный круг какой-то! сокрушенно подумала Робин. А в конечном счете все сводится к одному: готова ли она поставить интересы ребенка выше собственных?
Она вернулась в гостиную, так и не придя ни к какому решению. Пол уже задвинул шторы и включил настольные лампы.
– Определенно не твой тип, – заявил он.
– Уж не твой – это точно, – подхватила она. – И я не собираюсь обсуждать достоинства соперников.
– Значит, ты считаешь, что и я не лишен некоторых достоинств?
– Конечно. – Робин, радуясь предлогу, принялась собирать чашки и блюдца.
– Немного найдется мужчин, которые взвалили бы на себя такую ношу, как ты.
– Я сделаю все, что от меня потребуется, – сказал Пол. – Как, рано или поздно, и ты.
Чашка, которую она ставила в этот момент на тележку, со звоном упала, кофе, оставшийся на дне, разбрызгался. Робин осторожно поправила ее и промокнула брызги салфеткой, обдумывая достойный ответ.
