Жевр… Если бы он остался с ней в каюте, может быть, они спаслись бы оба. Добрались бы до дома. Она бы его полюбила. Может быть, не так, как сына арха, по-другому, но все равно – полюбила бы. А так… Горло и грудь сдавило, из глаз хлынули слезы.
Остановиться она уже не могла. Лейт даже не заметила, что давится слезами на груди у Эйнира, что он гладит ее по рассыпавшимся волосам, шепча что-то успокоительное. Выплакавшись впервые с момента гибели мужа, она отстранилась и, привалившись к поваленной кнее, отдалась течению невеселых мыслей.
А если действительно остаться здесь, в Риалларе? У Жевра в Дарнейте есть дом, какое-то хозяйство, лавка… Но она совершенно не знает законов и обычаев этой страны. Даже ее брак здесь не брак, брачная запись, выданная Жевру илларом святилища города Улле, сгинула вместе с ним. Ее не знает в Дарнейте ни одна живая душа, не говоря уж о том, что у нее нет денег, чтобы заплатить за обратный путь.
Это она и изложила ворошащему костер Эйниру.
– Да, наследницей тебя здесь не признают, пока бумагу из Улле не пришлют, – задумался он. – Что при нынешнем бардаке очень затруднительно. Еще подтвердить твою личность и засвидетельствовать брак может тот иллар, что совершил обряд, через хэльд Окно, или еще проще – это можно установить в храме перед хэльдом Истина. Лишь бы тут у нас с хэльдами не произошло то же самое, что в Майре…
– У нас? – переспросила она. – Ты здешний?
Эйнир кивнул.
– Да. Я думал, ты догадалась
Она покачала головой.
– Ни разу в жизни не видела ни одного риалларца.
–Брось… Не может быть.
–А ты потом куда? – спросила она, не желая признаваться в невежестве. – Откуда ты родом?
–Из Эргалона. Но я пока туда не собираюсь. Есть… сложности.
– Как же ты оказался так далеко от дома?
Он долго молчал, задумчиво глядя на огонь.
–Вместе с другом, который выполнял важное поручение. Нас было трое… В Каррее все пошло наперекосяк. Один из нас… предал, и я даже не знаю, где мой друг и что с ним теперь. Может быть, мне придется вернуться в Каррею, если он все еще там. В этом случае мы поплывем вместе. Если, конечно, ты не решишь остаться. Тут, в Риалларе, траур по супругу носят год, и он не такой строгий, как в Майре или в Ард Элларе – пока не пройдет его время, ты не сможешь повторно выйти замуж или продать унаследованное имущество, но ты будешь жить обычной жизнью, только чуть более скромной, чем обычно. Все лучше, чем у вас на родине.
– Какая уж тут жизнь… – пробормотала она сдавленно.
– Обычная, – сказал он со странное строгостью в голосе. – Ваш брак закончился, не начавшись, и нечего лить слезы по несбывшемуся. Лучше подумай о будущем. Я слышал о традициях Ард Эллара в отношении женщин, тем более – вдов, и считаю их дикими. Нечего хоронить себя заживо…
Лейт упрямо поджала губы, вспыхнув от возмущения. Кто он такой, чтобы осуждать чьи-то традиции! Но вслух возразить она не решилась, просто потому, что вдруг поняла, что достойных аргументов у нее нет. Вместо этого она решительно встала, стянула с кольев подсохшие брюки и, краснея от стыда под его взглядом, принялась одеваться.
– Может, пойдем? Есть хочется. И пить. И темнеть скоро начнет.
–Темнота нам не помеха, – Эйнир стащил с кольев свои штаны и куртку. Одежда высохла. Отряхнув с нее соль, он быстро привел себя в порядок. – Наоборот – защита. Дойдем по лесу вдоль берега, не заблудимся.
Часть 5. В тупике
Глава 23
(10 пришествий назад, Сагир, Поднебесная Империя Кэлленара Солнечного)
Дорога к Сагиру была залита солнцем, конец ее терялся где-то на склонах Медного хребта, петляя между глубокими, живописными и прохладными ущельями. Можно было бы добраться до столицы через хэльд, но он предпочел идти пешком, чтобы отдохнуть и полюбоваться природой. Слишком редко в его напряженной, вечно занятой жизни выпадали подобные мгновения – спокойные, наполненные чистым прохладным воздухом, солнечным светом, неспешным, размеренным движением. Уже несколько раз он останавливался, чтобы посмотреть на детенышей гиялли, которых в это время выводили на первую в жизни охоту, один раз пришлось свернуть с дороги, чтобы обойти разлегшегося прямо на нагретых камнях лаоша – жалко было его тревожить. Можно приказать ему уйти, усыпить или накинуть невидимость, но ему не хотелось обращаться к Богам по такому пустяку. Да и лаош тоже живое существо, не стоит прерывать его отдых. Он и сам слишком хорошо знал, как дороги бывают минуты спокойствия.
До Сагира было еще довольно далеко, он начинал ощущать усталость. Годы напоминали о себе с каждым солнечным восходом, но он не собирался сдаваться. Если ногам станет совсем невмоготу, там, на ближайшей развилке, стоит тройное кольцо хэльдов, последнее из них почти полностью состоит из Дверей во все концы Теллара, и он выйдет прямо на площади перед Солнечным Домом.
Личное приглашение императора и троицы высших жрецов Кэлленара Солнечного немного удивило его, но ничуть не встревожило. Он был одним из лучших мастеров Кэн Ран Кэй, создания хэльдов, не только в Поднебесной империи, но и в Тонхайре, он учился у самого знаменитого из учителей Майна, столицы горной империи, и если императору понадобились его услуги… И конклаву храма Творцов тоже? Высшее жречество не очень доброжелательно относится к мастерам хэльдов, им всегда кажется, что те так и норовят отступить от изложенных в Книге Творения тридцати шести канонов… Или эти странные фокусы, что стали все чаще и чаще происходить с хэльдами Поднебесной империи, наконец-то встревожили обленившихся святош, вознесших свои знания и искусство на недосягаемую для остальных теллов высоту? Смешно гордиться тем, что в горной империи умеет каждый ребенок! Его младшая дочь с детства умеет представить и вызвать из хэльда Кувшин любое самое изысканное кушанье, а сын еще в десять лет взял в руки ка-эль Зир-нан… Теперь ему восемнадцать, а его искусно расписанные чаши и блюда он видел даже на востоке…
Видимо, это и станет его жизненным Путем, а свое искусство ему придется передавать кому-нибудь из наиболее талантливых и трудолюбивых учеников. Дети Поднебесной империи тоже, конечно, умеют пользоваться основными хэльдами, но они все чаще ленятся… Книгу Творения уже и вовсе перестали изучать в школах, считая ее слишком сложной, Книгу Мертвых – только в самом конце обучения, а срок изучения первой книги Свода Творцов изрядно отодвинулся. В результате низшие сословия, предпочитающие оставлять жреческие школы по достижении совершеннолетия ради ученичества у ремесленников, так и не получают возможности прочесть Книгу Мертвых, а результат…
Они перестают уважать смерть, с раздражением подумал он, они все чаще и чаще осмеливаются призывать ее на помощь раньше, чем предназначено Путем. Появились даже какие-то омерзительные куски металла, напоминающие ка-эль, заточенные с одной или с обеих сторон, которые, вонзаясь в живую плоть, причиняли ей боль и разрушение. Они называют это "оружие" и носят на поясе, гордясь умением им владеть. Он даже видел, как один из молодых людей, конечно же, здесь, наверху, умертвил такой штукой айяда. Просто так, для того, чтобы похвастаться перед подругой, что стояла рядом с ним, глядя на него восхищенными глазами, полными сладостного экстаза. Ему это не понравилось, ох как не понравилось… Это было вопреки воле Творцов, но он так ничего и не сказал той парочке, подумав, что вряд ли сейчас они поймут его. Кэлленар Солнечный и Темный жестоко карают за нарушение свода правил, первейшее и важнейшее из которых гласит – не причиняй вреда всему, в чем есть жизнь и смысл, в чем есть часть души Творцов и их благословение. Даже цветок, сорванный или примятый на лугу, есть часть небесного Круговорота Стихий, прерывая его жизнь, ты тем самым меняешь течение собственной… Куда приведет тебя путь, если ты срубишь дерево, под которым предначертано тебе встретить возлюбленную? Если ты умертвишь гиялли, которому суждено играть с твоим сыном и научить его любить тех, кто слабее и нуждается в помощи и защите, кем он станет тогда? Если ты убьешь и съешь айяда только потому, что его мясо нежнее и сочнее того, что ты по неумению вызвал из Кувшина, кто принесет тебе письмо от твоего лучшего друга, когда тот позовет на помощь?
