«Пошли, давай выбираться отсюда».
Взяв их за руки, я вывожу их из комнаты, прежде чем я стану причиной еще одной драмы.
Если меня не выгонят отсюда до конца семестра, это будет чертово чудо.
«Ты же не собираешься просто позволить ей уйти с этим, не так ли?» Эмми спрашивает.
«Что? Она ничего мне не сделала. И я почти уверена, что публичное унижение Себа было для нее достаточным уроком».
«Это было не для тебя», — беспечно бормочет Калли.
«Что на самом деле произошло в пятницу вечером?» Эмми спрашивает. «И даже не думай на этот раз кормить меня дерьмом».
Прозвенел звонок, положив конец нашему обсуждению.
«Встретимся за обедом, и я расскажу тебе все свои непристойные секреты. Если ты не услышишь сплетни до этого.»
«О, я все это слышала. Я просто хочу знать, какие части на самом деле правдивы».
«Наверное, все худшие моменты».
Ее глаза сверкают от волнения. «Это то, на что я надеялась».
Я все еще смеюсь, когда иду на утренний урок, хотя мое веселье вскоре исчезает, когда все взгляды обращаются ко мне.
Так много для того, чтобы начать здесь и просто спрятаться в толпе. Всего за неделю я стала мишенью для всех парней, которые отчаянно нуждаются в каких-то действиях, и всех девушек, которым нужна причина быть стервами.
За последние двадцать четыре часа мне сделали предложение больше парней, чем за всю мою жизнь. От каждого из них у меня по коже бегут мурашки. В основном потому, что я знаю, что это моя собственная вина.
Субботнее утро могло быть относительно уединенным, и только мы шестеро знали о том, что произошло в том подвале. Но я не была осторожна в своем плане мести в пятницу вечером.
Я опускаюсь на свое место и борюсь с зевотой.
Я ненавижу, что провела большую часть прошлой ночи, ожидая полуночного посетителя, который так и не появился. Когда я проснулась от прерывистого сна, полного грязных снов, связанных с безумными вещами, которые он делает со мной, мое тело было так сильно возбуждено, что я почти сразу потянулась за вибратором в моем верхнем ящике.
Я понятия не имею, почему я отдернула руку в последний момент. Я хочу верить, что это не имеет ничего общего с тем фактом, что он сказал мне, что он отвечает за мое тело, мое удовольствие, но я думаю, что я лгу сама себе.
«Это место занято?»
Поднимая глаза, я нахожу покрытого прыщами, невинно выглядящего мальчика. Я понятия не имею, как он может быть всего на несколько месяцев моложе парней, но по сравнению с ними он выглядит как ребенок.
Вероятно, потому, что он никогда не был покрыт чужой кровью и не делал того, что они. Что бы они ни делали.
«Нет», — честно говорю я, хотя я сдвигаю свой стул, чтобы между нами было больше пространства.
Клянусь Богом, если он хотя бы попытается подойти ко мне, я сверну ему гребаную шею.
Каким-то чудом Тиган и ее сучки действительно держатся подальше от меня до конца дня, но я знаю, что моему спокойствию придет конец, если я не прогуляю гимнастику сегодня днем, чего не произойдет.
Мне нужно упражнение, разрядка. И если так уж случилось, что это связано с тем, что Тиган сломает нос, тогда я полностью согласна.
«Готова к этому?» — спрашивает Калли, толкая дверь в раздевалку.
«Так готова», — говорю я, театрально хрустя костяшками пальцев и заставляя ее смеяться.
«Да, тебе действительно нужно научить меня паре приемов», — бормочет она, напоминая мне о нашем разговоре на днях.
«Я научу тебя всему, что знаю сама», — обещаю я ей.
Все взгляды следят за нашим движением через раздевалку, но, хотя Тиг может стоять там, уперев руки в бока, и смотреть на меня, как на кинжалах, она не говорит ни слова.
«Ты думаешь, он вырвал ей язык?» — шепчет Калли, явно находя это таким же странным, как и я.
«Мы можем только надеяться».
Как будто мисс Питерсон знает, она распределяет нас на вторую половину дня в другую команду, так что мы с Тиган всегда находимся в противоположных концах спортзала.
Я замечаю, что она не раз переводила взгляд с меня на нее, так что, полагаю, сплетни распространились не только среди студентов, но и среди персонала.
Я в полной боевой готовности, когда прощаюсь с Калли после тренировки и направляюсь на другой конец парковки.
Вокруг слоняется несколько детей, но, к счастью, никто из них не обращает на меня внимания, когда я прохожу мимо них всех.
Знакомые голоса звучат позади меня, и быстрый взгляд через плечо говорит мне, что Тиган и ее команда следуют за мной. Фантастика.
Закинув сумку повыше на плечо, я готовлюсь к предстоящей драке, уже морщась при мысли о том, что ее когти проведут по моему лицу, потому что она будет драться, как девчонка.
С высоко поднятой головой, уверенная, что смогу справиться со всем, что она в меня бросит, я заворачиваю за угол туда, где оставила свою машину.
Но в ту секунду, когда мой ребенок появляется в поле зрения, это как будто кто-то вырывает мир у меня из-под ног.
О нет, она, блядь, этого не сделала.
«Ты гребаная сука», — рычу я, поворачиваясь на каблуках, оставляя машину позади себя, когда налетаю на нее.
Мне не нужно слышать ее признание. Я знаю, не произнося ни слова, что это она организовала обмазывание моего ребенка красной гребаной краской. Вина и самодовольное удовлетворение написаны на ее лице.
Мой кулак сжимается, готовый врезать им по ее самодовольному личику. Я отвожу руку назад, но так и не успеваю нанести удар, в котором так отчаянно нуждаюсь, потому что пара сильных рук обхватывает меня за талию и тянет назад.
«Отвали от меня к черту. Посмотри, что она сделала.» Я вытягиваю руку в направлении своей машины, когда во мне закипает гнев, и я снова борюсь, пытаясь убежать. Я даже не потрудилась оглянуться, чтобы посмотреть, кто меня держит — мое единственное внимание сосредоточено на том, чтобы добраться до Тиган.
Невинная улыбка, с которой она смотрит на меня, заставляет меня наброситься сильнее, но все равно я не могу освободиться.
«Я понятия не имею, о чем ты говоришь, милая».
Сердитое рычание вырывается из моего горла, когда она обходит нас, просто вне моей досягаемости.
«Ой. Какая жалость. К тому же это была такая красивая машина. Я надеюсь, что это не займет слишком много времени, чтобы смыть это. Увидимся завтра.»
Ее глаза отрываются от моих, и она подмигивает тому, кто держит меня, прежде чем она проскальзывает в машину Лайлы, и они выезжают со стоянки.
«Теперь ты можешь опустить меня», — киплю я, снова извиваясь.
