Мисси подавила смешок.
– Мм… Что ж, начнём?
– Ты справишься, Роуз! – крикнул Руи, всхлипывая. – В тебе течёт кровь обоих хранителей… и ты – моя несравне… А-а-а!
Клетка из лиан стянула его сильнее, и мальчик взвыл от боли. По щеке Роуз скатилась одинокая слеза. Горм схватил её за руку и дёрнул на себя, подавшись вперёд, и девочке в нос ударил неприятный запах древнего дыхания чудовища. Раздался металлический хруст: из отверстия в боку «Тенепорта» выползла золотая змея с изумрудными глазами. Холодная, как лёд, она обвила запястье Роуз и стиснула его.
Роуз попыталась вырваться, но тщетно. Горм отошёл назад и уставился на отверстие в потолке.
Мисси сощурилась и потянулась к этой же золотой змее, чтобы та оплела и её запястье своим хвостом. А затем посмотрела на Роуз и кивнула. Рубин засиял ярче прежнего, напоминая сгусток алого пламени.
Гормы топали ногами по берегу пруда и восторженно кричали, предвкушая нечто ужасное.
Пещеры междумирья сотряс кошмарный грохот.
Тёмный диск луны, похоже, уже заслонил солнце, словно пожирал его. Затмение началось, и вот-вот должны были открыться врата. Чёрная магия превращала «Тенепорт» в портал, ведущий в мир теней Верульфа.
По предплечью Роуз пробежал заряд энергии, голова загудела от печальных и мрачных мыслей. В душе будто плясали жуткие тени, нашёптывая обо всём плохом, что выпало на её долю. Предательство отца, смерть матери, постоянное чувство, что везде она чужая. Но в следующую секунду Роуз наполнило новое ощущение, приятное и восхитительное. Горести и печали рассеялись как дым, и ничто больше её не тревожило. Она испытывала лишь безмерное наслаждение и чувствовала себя сильной, как двадцать тигров. Кожа мерцала неестественным светом, а уголки рта сложились в зловещую улыбку.
Слова Верульфа полились из всех зеркал, отдаваясь у Роуз в сознании. Его голос вибрировал, но звучал слаще мёда и даже как-то… по-отцовски.
Девочка заворожённо молчала, внимая Верульфу.
– Р-р-роуз, мир-р-р людей подвёл тебя. Со мной он поступил точно так же, и я тебя понимаю. Темплфор-р-р-ты бр-р-росили твою мать гнить в р-р-работном доме, где она и умер-р-р-ла. Тебя тер-р-р-зала мисс Гр-р-ритт, унижал генер-р-рал, но ведь ты так сильна, а он по ср-р-равнению с тобой – НИЧТО! Р-р-р-одной отец пр-р-редал, как было и со мной – и потому мы оба стр-р-радаем. Но в боли есть своя ценность, Р-р-роуз. Не забывай об этом. Если не сломаешься под гр-р-рузом обиды и гор-р-ря, станешь только сильнее… и обр-р-ретёшь СВОБОДУ!
Роуз кивала, как заведённая кукла. Разум окутывали тёмные речи Верульфа, и она прежде не испытывала такого удивительного, чистого, безупречного могущества. Подумать только – как жестоко она ошибалась всё это время!
– Пр-р-рекрасно! – со смехом проревел Верульф. – Хр-р-ранители готовы. Докажите, что вы достойны! Насладитесь великой свободой, котор-р-рую дар-р-рует наступающая тьма! Тепер-р-рь никто меня не остановит. Р-р-распахните вр-р-рата, используя силу воли!
Пещеры сотрясались, неземной гул в них нарастал. Фантазия Роуз рисовала ей волшебную картинку: прекрасное место, в котором нет ни тревог, ни печалей. Свободное, полное спасительной тени, лишённое страхов и волнений.
Девочка улыбнулась и словно со стороны услышала свой ответ:
– Да.
Тёмная точка в центре кулона быстро пульсировала, а камень пылал ярко-красным.
– Тебе никогда не будет гр-р-рустно, моё милое дитя, – ласково мурчал Верульф. – Ты заслужила место подле меня, навеки… Пр-р-рикажи вр-р-ратам откр-р-рыться, а я п-р-риду пожалеть тебя… и успокоить.
Роуз зажмурилась и расплылась в улыбке. Сейчас она всей душой желала открыть портал. Ей хотелось, чтобы ощущение эйфории длилось вечно, и она не видела причин отказываться от него. А в следующую секунду, когда Роуз подняла веки, её глаза загорелись красным.
– Роуз! НЕТ! – завопил Руи из плетёной клетки.
Мальчик с трудом достал из сумки карманный ножик и стал отчаянно резать ветви, но лианы вырастали снова, ещё крепче прежнего.
Тогда Руи отбросил нож и крикнул:
– Верульф влияет на тебя с помощью «Тенепорта»!
Кокоболо и Золтан взволнованно бродили взад-вперёд у аппарата, потирая руки, а Вольдемар кружил над ними. Ядовитые слова Верульфа просачивались в сознание Роуз, и она верила им, а мольбы Руи даже не долетали до неё.
– Да откроются врата! – хором произнесли Роуз и Мисси одинаковым низким голосом – голосом Верульфа.
Роуз потянулась к отражению Верульфа в зеркальце профессора.
– Приди к нам, – прошептала она, и по пещере разнёсся нечеловеческий рёв.
– Они отвор-р-ряются! Я их вижу!
Верульф смотрел вверх во всех зеркалах, обуянный восторгом.
Кокоболо метнулся к «Тенепорту», залитому пурпурным сиянием, и заглянул внутрь.
– Тьма наступает! – сообщил он, вприпрыжку отбегая назад. – Он идёт!
Золтан хлопнул Кокоболо по спине, поздравляя друга.
Попугай сел Золтану на плечо и закричал, подражая профессору:
– Он идёт! Он идёт!
Из аппарата вылетели частички тьмы, завиваясь, как живой дым. Их втянуло обратно, а затем они появились вновь, ещё более густые и дикие. Они змеились вокруг Кокоболо, а он со смехом их поглаживал.
– Через шесть минут врата откроются полностью, – торжественно объявил профессор. – Мы ждём вас, хозяин!
По телу Роуз разливалась удивительная сила. Её кожа сияла, как у Мисси, и она чувствовала себя столь же прекрасной. Впервые в жизни собственная судьба была в её руках, и она могла найти своё место под солнцем. Ненависть оказалась намного сильнее сочувствия и наполняла девочку невероятным могуществом. Укрепляла её. И она окончательно забылась…
Луна полностью закрыла солнечный диск, и мир погрузился во тьму, благословлённый бескрайним мраком. «Тенепорт» задрожал, будто в судорогах, а из стен пещеры выскользнули змеи, целые сотни, и единым организмом окунулись в портал, всё ещё дышащий чёрными частицами, медленно образующими когтистые лапы. Роуз больше не чувствовала ничего, кроме удовольствия и сладкого предвкушения. Она вдохнула тёмную пыль, и та наполнила лёгкие. Он был уже близко. Ритуал удался.
31
Святая обезьяна!
Руи в отчаянии наблюдал за происходящим из клетки, подвешенной неподалёку от «Тенепорта». Он зажмурился и стал молиться всем богам: когда мальчик открыл глаза, тьма уже окутала аппарат волшебным щитом, а глаза Роуз сверкали красным.
Руи прикинул, что затмение закончится где-то минут через пять, и примерно тогда же до конца откроются врата.
– О, Роуз… – прошептал он, чувствуя себя сломленным и поверженным, а по его щекам потекли слёзы.
Внезапно мальчика отвлекли дикие вопли, разносившиеся по пещере. Он раздвинул ветви и сощурился на отверстие в потолке. Казалось, в подземелье спускались какие-то ловкие и быстрые создания…
