От этих слов глаза Колливера вспыхнули. Утопающему протянули спасательный круг.
— Точно. Потому-то я и смог дать показания. Даррен уже был на крючке. Так зачем мне отвечать за то, что он сделал?
— Действительно, зачем? — Майкл театральным жестом призвал присяжных к вниманию. — Уверен, ни один мужчина, ни одна женщина здесь вас не осудит. Если закрыть глаза на маленькую деталь.
— Какую?
— Дату вашего свидетельского заявления полиции, мистер Колливер.
— А че с ней не так?
— Вы написали свидетельское заявление 7 марта этого года.
— И?
— То есть почти через три недели после того, как вы получили доказательства. И описание дела, где говорилось о том, что в полиции подозревают О’Дрисколла, что позволило вам наконец сказать правду.
— Че? — Гнев Колливера, казалось, рассеялся, не выдержав бесконечных рассуждений Майкла.
— Я хочу знать, почему вам потребовалось так много времени. Теперь, когда ваша совесть позволяла вам показать на О’Дрисколла. Ведь в полиции уже его подозревали. Так почему вы ждали? Целых три недели?
В поисках руководства Колливер посмотрел на Эпстейна. Обвинитель сидел, опустив глаза. Помощи ждать не приходилось.
— Вы собираетесь отвечать на вопрос, мистер Колливер?
Колливер направил на Майкла взгляд, полный чистой ненависти.
— Я только что ответил. О’кей? Только что.
— Правда? Это все, на что вы способны?
Эпстейн начал вставать. Медленно. Обвинитель явно больше не испытывал энтузиазма. Майкл махнул Эпстейну, прежде чем тот поднялся до конца.
— Я не буду на этом останавливаться, — пообещал он. Снова обратился к Колливеру. — Правда в том, мистер Колливер, что вы не могли сразу же возложить вину на Даррена О’Дрисколла, потому что Даррен О’Дрисколл действовал не один, верно?
— О чем это вы?
— Даррен О’Дрисколл действовал с вами. В точности как и подозревала полиция, но не смогла доказать.
— Даррен О’Дрисколл сделал это с Саймоном Кэшем. — Впечатление от ясного ответа Колливера омрачил его агрессивный тон.
— Но вы знали, как сильно в полиции хотят обвинить Даррена, правда?
— Это и был Даррен.
— Вы знали: они так сильно хотят его обвинить, что если вы его сдадите, то, возможно, вам самому удастся остаться на свободе.
— Ничего подобного. Вы все врете!
— Но в полиции знали, что убийц было двое, правильно? Поэтому, чтобы соскочить с крючка, вам нужно было подставить другого человека. Найти козла отпущения.
— Я всего лишь сказал правду.
— Поэтому вы три недели изучали улики. Внимательно просмотрели все, что нашла полиция, все, что было в вашей копии документов по делу, а потом воспользовались полученными сведениями, чтобы найти кого-то, кого можно было бы предложить вместо вас.
— Нет. Я сказал правду. — В голосе Колливера звучало нарастающее отчаяние.
— И нашли Саймона Кэша. Забитого парнишку, который сделал именно то, что вы впоследствии приписали себе.
— Кэш? Забитый? Вы смеетесь?
— Вы обнаружили, что, исходя из данных по сотовой связи, можно предположить, что Кэш находился неподалеку от места преступления, и, воспользовавшись этим, посадили его на свое место.
— Не сажал я Кэша ни на чье место. Он просто гребаный псих. Я… я…
— А сами заняли место Саймона Кэша.
— Нет. Это сделал Кэш. Кэш и Даррен, но раз уж на то пошло, Кэш был…
— Вы с Дарреном О’Дрисколлом убили братьев Голлоуэев, так?
— Вы совсем ку-ку? Почему вы меня не слушаете?
— Потому что вы лжете, мистер Колливер, — ответил Майкл. Его искренне удивило то, что теперь Колливер пытается выставить все так, словно Саймон Кэш с готовностью стал сообщником О’Дрисколла. Казалось, он совсем отчаялся. — Потому что это были вы двое. Здоровые агрессивные парни. А когда с делом было покончено, Даррен О’Дрисколл позвонил Саймону Кэшу — пареньку, которого вы все травили, — и приказал забрать вас с ним с места преступления. Так?
— Вы не могли бы сильнее ошибаться, даже если бы попытались. — Неожиданно Колливер засмеялся и закачал головой. — Думаете, Кэш невиновен? Думаете, Кэша травили? Если уж на то пошло, то это из-за него я молчал, а не из-за Даррена. Если кого и нужно упрятать в тюрьму пожизненно…
— Только не надо сейчас преувеличивать роль Саймона Кэша, мистер Колливер. Снова. Ведь вы уже так сделали, верно? Чтобы спасти свою шкуру, вы изучили улики и поменялись местами с Саймоном Кэшем, сказали, что он помог Даррену О’Дрисколлу убить братьев Голлоуэев, а вы всего лишь увезли их с места преступления.
— Нет!!!
Колливер почти прокричал свой односложный ответ. Недостаточно громко, чтобы вмешался судья Левитт. Но близко к тому. И потому Майкл понял, что время пришло.
— Вы поставили на то, что полицейские так сильно хотят посадить О’Дрисколла, что поверят вам, верно? Вы знали, что они проглотят любого мало-мальски вероятного подозреваемого, если это даст им возможность обвинить О’Дрисколла.
— Неправда. Все это гребаное вранье! Не знаю, откуда вы берете эту… эту хрень. Вы… вы не знаете, о чем говорите. Ваш подзащитный… Саймон, он…
Колливер почти кричал. На мгновение показалось, что он сейчас соскочит с места для дачи показаний. Но внезапно он сдулся. Даже не закончил предложения. Просто с побежденным видом сел на место. Такая реакция казалась странной, но Майкл не придал значения. Он достиг решающего момента.
— Скажите вот что, мистер Колливер. Кто такая Джейн Горр?
— Че? — Неожиданная смена направления привела Колливера в замешательство.
— Джейн Горр. Она навещала вас в тюрьме, когда вы ждали суда по обвинению в убийстве. Шесть раз, если я не ошибаюсь. Кто она?
— Она… она девушка моего кореша. — Колливер не мог скрыть растерянности.
— Какого кореша? Джея Прайса?
— Да.
— Вы спали с ней за спиной Прайса?
— Боже упаси.
— Почему? Он же не близкий кореш, так?
— Как это не близкий? Он лучший кореш, что у меня есть!
— Правда? То есть если бы Джей Прайс явился в суд, встал перед присяжными и сказал, что вы с ним едва знакомы, это было бы ложью?
Колливер застыл. Резкий переход Майкла от обвинений в убийстве к Джейн Горр и Джею Прайсу сбил его с толку. Настолько, что он забыл, о чем говорилось в свидетельском заявлении Прайса. Теперь он вспомнил. И в этот миг наверняка понял, что проиграл.
— Я… я… — замялся Колливер.
— Если бы Прайс сказал присяжным, что, например, Джейн Горр не посещала вас в тюрьме шесть раз, чтобы вы пересказали ей детали доказательств по делу, которые Прайс мог бы использовать в свидетельском заявлении против Даррена О’Дрисколла и Саймона Кэша, это тоже было бы ложью?
