— Тогда вы не знаете Джо Дэмпси.
Джошуа был поражен нелепостью ошибки. На обычном задании он мог бы это понять, но не в этот раз, когда каждая деталь была тщательно спланирована. Джо Дэмпси не было равных, он был самым эффективным агентом из всех. Джошуа это знал, и его поразило, что наниматель — нет.
А затем вдруг нечто гораздо более ошеломляющее пришло ему в голову. Он был так занят ошибкой Стэнтона, что не придал значения угрозе, скрытой в его предыдущих словах.
— Погодите, — сказал он, чувствуя, как внутри все похолодело. — Почему вы думали, что я бы отвлекся, зная о Дэмпси?
Стэнтон ответил не сразу, а при ответе его металлический голос каким-то образом звучал еще более бездушно:
— Я думаю, вы уже знаете ответ, сержант. — Он выделил последнее слово, и это не ускользнуло от Джошуа. Стэнтон продолжил: — Я не знаю Джо Дэмпси, но знаю, что вы знаете. А если я знаю это… — Он сделал эффектную паузу, предлагая Джошуа закончить фразу.
— Тогда вы знаете, кто я. — Сердце Джошуа забилось сильнее. Он почувствовал, как кровь прилила к вискам, как подскочило давление. Каким-то невероятным образом его личность была раскрыта.
— Да, Джошуа, я знаю, кто вы. Даже больше: я постарался и разузнал о вас абсолютно все, в том числе о вашей семье и о тех нескольких отдельных лицах, которых вы зовете друзьями. Это моя небольшая страховка на тот случай, если вы не смогли бы совершить выстрел, о котором человек вашего рода занятий мог только мечтать.
Разговор пошел в другом тоне. В таинственном голосе собеседника появилась эмоциональность. Она добавила немного красок, но никак не смягчила угрозу. Стэнтон продолжил:
— Как, оказывается, хорошо быть подготовленным. После сегодняшних злоключений за вами остался должок, который, разумеется, придется вернуть. Вернете — и вы получите оставшиеся пятьдесят процентов своего вознаграждения.
— А если я откажусь?
Джошуа, затаив дыхание, ждал ответа. То, что Стэнтон упомянул семью, означало, что угрожал он отнюдь не Джошуа.
— Я разочарован, что вы решили все-таки задать этот вопрос. Я уверен, найдется парочка неприятных людей, которым захочется нанести визит вам, вашей жене и сыну. Особенно, мне кажется, мальчику. В конце концов, на кампусе американского университета может случиться что угодно, не правда ли?
Джошуа беспомощно молчал — это было очень странное, непривычное для него чувство.
«Как это произошло? — думал он». — Откуда этот человек все знает?
Это казалось невозможным, как и все то, что Стэнтон продемонстрировал до этого.
— Ладно, — еле проговорил Джошуа, пока его мысли беспорядочно бегали, ведь теперь его выбор был ограничен. — Я сделаю это. Но мне потребуется помощь: только чудо поможет мне добраться до арестованного Макгейла. Какие у вас есть соображения?
— Никаких, которые касались бы вас, — ответ был очень деловым, будто и не было никаких угроз. — Над этим уже работают другие. Ваша роль совершенно в другом. Вы будете убирать мои проблемы, прошу прощения за каламбур. Вы будете подчищать хвосты. Возможно, их и не будет, тогда вы сможете наслаждаться жизнью и оплатой. С другой стороны, их может быть весьма много, и в таком случае я бы посоветовал вам справляться с такими ситуациями более профессионально, чем сегодня.
Заявление Стэнтона не требовало ответа, и он продолжил:
— В припаркованном внизу «Лэнд Ровере» был оставлен безопасный мобильный телефон. Тот, по которому мы общаемся сейчас, больше не должен быть использован. По окончании беседы вы его разберете и избавитесь от него. Затем вы пойдете вниз, заберете новый телефон и будете всегда держать его при себе.
Снова ответ не требовался.
— Только у меня есть этот номер. Только я буду по нему звонить. В интересах ваших близких вы должны всегда отвечать, когда этот телефон будет звонить. До конца дня ожидайте от меня звонка с указанием дальнейших действий. Есть ли у вас вопросы?
Джошуа не знал, что беспокоило его больше. С одной стороны, его беспокоил тот уровень планирования, который предусмотрел все варианты развития событий, не оставив ему путей к отступлению. С другой стороны, беспокойство вызывал уровень профессионализма слежки, которая незаметно вела его до самой гостиницы. Джошуа раздумывал об этом в тишине. Наконец он обрел голос:
— Только один. Если какие-то концы все-таки обнаружатся, как бы вы хотели их устранить?
— Используйте воображение. Ожидайте моего звонка.
Джошуа услышал, как положили трубку, и подождал пять секунд для подстраховки. Последние пару минут застали его врасплох, но он все-таки был профессионалом. Он не услышал ни контрольного щелчка, ни других признаков прослушки и положил трубку.
Он снова откинулся на дубовую спинку кровати. Потрясенный, он закурил еще одну «Мальборо».
На экране беззвучно мелькали те же изображения. Джошуа не обращал на них внимания; теперь его занимали другие мысли. Он провел рукой по своим густым иссиня-черным волосам, параллельно пальцами правой руки отбивая на столешнице север, восток, юг, запад — такая привычка успокаивала его, помогала ему думать.
Джошуа очень редко бывал в затруднительном положении. Он обычно держал все под контролем. Раньше он терял контроль только один раз, но тогда ему удалось со всем разобраться. Разберется он и сейчас. Джошуа пойдет на поводу у Стэнтона, выполнит свои обязательства по контракту и исчезнет.
А затем, позже, когда придет время, он заставит Стэнтона пожалеть о том, что он когда-либо слышал имя Джошуа.
Тринадцать
Когда Уильям Дэвис вошел в открытую дверь, все находившиеся в комнате для переговоров замолчали. Главы различных британских агентств безопасности сидели за столом уже полчаса, однако почти ничего не обсуждали. Совещание не могло начаться без премьер-министра.
Дэвис занял свое место во главе стола. Все взгляды были устремлены на него, но его собственный уткнулся в пол.
Дэвис понимал, что выглядит измотанным. Главным образом потому, что он таким и был. С момента стрельбы прошло пять часов. Некоторые руководители расцветают под давлением стрессовой ситуации. Но не Дэвис. Дневные события поставили под угрозу его собственное положение на посту премьер-министра. Такая обстановка могла поставить под угрозу его политическую карьеру.
Он положил бумаги на стол перед собой, затем молча обвел глазами комнату. Все смотрели на него. Почти все присутствующие были мужчинами и женщинами, которым доводилось рисковать жизнью ради своей страны. Все вместе они составляли Комитет КОБРА — группу быстрого реагирования во время кризиса, названную в честь комнаты, в которой они сейчас находились. Они бы не испугались очередного рассерженного политика.
Дэвис переводил взгляд с одного оперативника на другого. Он знал их всех, но в его усталом, все более параноидальном состоянии каждый из них выглядел белым пятном. Для него они были безликими представителями мира, который он не понимал и не принимал. Дэвис предпочел бы иметь как можно меньше общего с ними, с их секретностью и шпионажем. Его раздражало, даже если он просто находился среди них.
