Поморщившись от громкого звука, она встала и, накинув поверх изящной, коротенькой комбинации халатик и с трудом запахнувшись в него, открыла дверь, тут же дико покраснев, вспомнив, как ужасно она сейчас выглядит.
Перед ней, развязно и самоуверенно облокотившись о косяк локтем, стоял Макс собственной персоной в серой, обтягивающей футболке и дорогих фирменных спортивных штанах, сунув другую руку в карман. Но даже не его горящие игривым и страстным огнем синие глаза привлекли взгляд девушки, а темно-красная шикарная роза на длинной ножке, которую он держал в зубах. Лив шокировано уставилась на него, с трудом подавив зевок, а Макс сияюще и очень притягательно улыбнулся и, достав цветок изо рта и протянув девушке, весело проговорил:
– Доброе утро, моя белоснежка!
Лив не смогла сдержать улыбку, учитывая, что ее сердце рвалось на части от радости и простого женского счастья, но нужно быть самой собой, иначе она может ему разонравиться. Усмехнувшись, Лив взяла розу и, вдохнув ее аромат, проговорила:
– Повадки заправского бабника. Очень романтично. – и она развернулась и захлопнула за собой дверь прямо перед носом Макса, который тут же поскребся и шутливо обиженно спросил:
– Эй, милая, а как же поцелуй?
– Перебьешься, франкенштейн! – весело воскликнула Лив, зная, что теперь это прозвище уже не прикрытие для нее, а просто шутка.
Вздох и шаги, Макс ушел.
Одевшись с большим усердием, чем обычно, и причесав свои роскошные длинные волосы, блестевшие в свете утреннего солнца, Лив наскоро наложила макияж и придирчиво осмотрела себя в зеркале: на ее стройном теле красовалась нежно-розовая, удлиненная блузка с небольшим вырезом на груди, пикантно демонстрирующем только ее часть, и белые обтягивающие джинсы, которые Лив собственноручно порвала на коленях и еще в паре мест на бедрах, сделав из них экстравагантный наряд вместо стильно-подиумного, как изначально было задумано. Белый цвет шел к ее роскошным волосам, а розовый выгодно оттенял бирюзовый оттенок ее глаз, так что Лив осталась довольна. Кроме того, рубашка без рукавов только открывала ее крутую новую татуировку, на которую Лив не переставала восторженно любоваться.
Макс и Джонни были на кухне и, судя по запаху, кажется, пытались сделать тосты, не переставая при этом хохотать.
Когда вошла Лив, парни на секунду отвлеклись от своего занятия, одинаково оценивающе осмотрев ее с ног до головы игривыми глазами. Ощутив стеснение, Лив подошла к ним, распихав их, чтобы посмотреть, что они там делали.
– Колбаса в тостере? Совсем спятили, придурки? – воскликнула Лив возмущенно, пытаясь выковырять из тостера остатки пригоревшей индейки.
– А что? – наивно спросил Джонни. – Так быстрее, чем на сковороде.
– Ну да. Тем более, что сковорода занята. – добавил Макс. – Мы жарили на ней хлеб.
Лив грозно посмотрела на того и на другого, но глядя в их милые, состроенные глазки, просто не могла долго сердиться.
Они позавтракали, весело что-то обсуждая и болтая ни о чем, потом сели в гостиной смотреть очередной боевик по планшету Лив. Около трех часов дня, Джонни вдруг вскочил и, как метеор, куда-то засобирался.
Сначала Лив не обратила внимания, продолжая жевать конфеты и смотреть фильм, развалившись на диване рядом с Максом, но вдруг до нее дошло, что он сейчас уйдет и она останется с ним один на один.
Джонни вихрем кружил по гостиной, натянув свои драные джинсы, белую футболку и синюю толстовку с капюшоном и, бросив ребятам быстрое:
– Ладно, я по делам и потом еще в бар, всем пока! – он усвистал в коридор и поминай как звали.
Лив чуть ли не бегом бросилась за ним. Джонни сидел на корточках, завязывая шнурки. Лив упала возле него на колени с гулко бьющимся сердцем и с ужасным отчаянием и злостью прошептала:
– Джонни, Джонни, ты не можешь уйти!
Джонни удивленно посмотрел на нее своими теплыми зелеными глазами и чертовски обаятельно улыбнулся, демонстрируя ямочки:
– Это еще почему, малышка Лив? Ты опять свистнула мои ключи?
– Джонни, не уходи, прошу тебя, не оставляй меня здесь одну с Максом! Умоляю, скажи, что ты вернешься через час!
Джонни вытаращил на нее глаза и рассмеялся, тихо прошептав:
– Это что, шутка, Лив? Ты боишься оставаться с ним наедине?!? А вчера мне так совсем не показалось, когда вы в спальне…
– Черт возьми, Джонни! – с отчаянием и мольбой в огромных глазах прошептала Лив.
Джонни проницательно взглянул ей в глаза, а затем посерьезнел и поднялся, потянув Лив за собой за руки. Внимательно глядя на нее, он проговорил:
– Эй, все будет в порядке, слышишь? Макс никогда не сделает того, чего ты не хочешь, так что не беспокойся, Оливка. Ты же гроза мужчин, храбрая и сильная! Ты забыла, что ли? У меня сегодня смена в баре, так что…
– Джонни если ты не вернешься вечером домой я сбегу даю слово. – речитативом произнесла Лив на одном дыхании. Джонни вздохнул. Затем игриво улыбнулся.
– Ладно, глупышка, я подменюсь. Но запомни – вечно торчать около тебя я не смогу, так что…
– Спасибо, пока! – Лив потрепала его по волосам и, счастливая, вернулась в комнату, а Джонни покачал головой и вышел из квартиры.
Макс сидел на диване все в той же расслабленной позе, и Лив постаралась как можно более невозмутимо и легко плюхнуться рядом, мило поджав под себя ноги.
Действительно, смотреть с ним фильм оказалось очень даже легко, и он не предпринимал никаких попыток пристать к ней и даже не прикасался, чему сначала Лив обрадовалась, совершенно не зная, что делать, если вдруг все станет «как вчера», а потом вдруг обиделась на это и заволновалась: а может, она разонравилась ему? А может, ему не нравится, как она выглядит? Или ее духи? Или… или…
Лив ужасно погрустнела и, когда фильм закончился, попросила Макса показать ей на карте Нью-Йорка места, в которых еще бывает Блейк, или которыми он управляет. Они сидели над планшетом, склонив головы, и волосы Лив постоянно спадали ей на лицо, но она немного успокоилась и отвлеклась от постоянно мучивших ее сомнений и невероятного жара от его близости.
– Вот эти склады в Бруклине, там он продает ворованные тачки, его люди угоняют их прямо с перевозчиков… – рассказывал Макс, а Лив украдкой смотрела на его красивый, мужественный профиль, на его серьезные, сосредоточенные синие глаза, любовалась его густыми волосами, черными, как ночь, небольшими волнистыми прядками спадающие ему на лоб и затылок… Ей так ужасно хотелось прикоснуться к его сильному плечу, так хотелось, чтобы он посмотрел на нее, как вчера… Поцеловал, как вчера…
Он что-то рассказывал, но Лив уже не слушала, вдруг сама того не замечая, она поддалась своему невероятному порыву и положила свою маленькую ладошку на его предплечье, такое сильное и крепкое, такое мужественное… Макс замолчал, посмотрев на ее руку на своей руке, и поднял свои синие глаза, проницательно заглядывая в ее большие бирюзовые.
