– Ну же, Мирабел, – настаивала Пат, – сыграй нам.
Мирабел подошла к пианино, стоявшему в общей гостиной специально для тех, кому захочется поиграть. Как правило, на нём барабанили популярные танцы или мелодии. Но в этот вечер всё было по-другому.
Длинные, чуткие пальцы Мирабел легли на клавиши, и комнату наполнили чарующие звуки ноктюрна Шопена. Большинство учениц Сент-Клэра любили классическую музыку, и все с удовольствием слушали Мирабел. Глэдис вообще закрыла глаза – музыка всегда волновала её, хотя она не училась играть на музыкальных инструментах.
И после того как затихли последние аккорды, все некоторое время сидели молча.
– Тебе надо исполнить это на концерте! – воскликнула наконец Хилари. – Ты играла божественно! Я слышала эту пьесу по радио во время каникул, но ты играешь гораздо лучше!
– Нет, конечно. – Мирабел покраснела от смущения и удовольствия. – Ладно, исполню. И если вы правда хотите, чтобы я сыграла ещё и на скрипке, тогда я напишу родителям и попрошу, чтобы они мне её прислали. У Анны хорошая скрипка, но мне удобнее играть на своей.
– Вот и хорошо, – сказала Изабель. – Надо же, а ты не так проста, как кажется! Ни слова не сказала о своей музыке, всё держала в секрете. Вот бы и у меня обнаружился какой-нибудь талант! Везучая ты!
Мирабел помогла Изабель внести уточнения в программу концерта. В голове у неё всё время вертелись слова: «У тебя настоящий талант!» Потом вспомнился разговор с мисс Теобальд: «…Иногда у трудных детей обнаруживаются выдающиеся способности к чему-либо… Пока неизвестно, есть ли у тебя какие-либо таланты или ты просто избалованная, непослушная девочка… Дай возможность себе и мне понять, стоишь ли ты наших усилий».
Похоже, родители не считали, что Мирабел стоит каких-либо усилий, иначе они не услали бы её из дому. Но она стоила, стоила! Вон как всем девчонкам понравилась её игра! Мирабел снова пожалела, что отказалась, когда папа предложил ей брать уроки музыки в Сент-Клэре. Единственное, в чём Мирабел оказалась действительно талантлива, была музыка, но она сама отказалась развивать свой талант из чистого упрямства!
– Спорим, ты легко сдашь любой экзамен по музыке, – сказала тем временем Изабель, протягивая Мирабел несколько программок, чтобы та вписала туда название пьес, которые будет исполнять на концерте. – У нас в классе больше никто не отличается музыкальными способностями. Жалко, что ты не учишься музыке специально, а то была бы гордостью класса, ведь ты любой старшекласснице дашь фору! Я уверена, что ты получила бы приз за лучшее музыкальное исполнение!
– Я завтра обязательно напишу родителям, – сказала Мирабел, чётко и аккуратно вписывая названия пьес в программу.
Впервые за всю четверть она чувствовала себя счастливой. Было так здорово делать что-то вместе с Изабель, так приятно, что её хвалят! Дома никто особенно не восхищался талантами Мирабел, поскольку в семье мало интересовались музыкой. Наверное, таким же музыкальным, как Мирабел, был её младший брат, но она вечно смеялась над ним. При мысли об этом Мирабел стало стыдно. Она должна была хвалить его! Какая же она противная! Только теперь, оказавшись вдали от дома, Мирабел сумела по-новому взглянуть на себя. Ну ничего, через полчетверти она вернётся и покажет всем, что вовсе не такая уж плохая!
В восемь часов вечера второклассницы радостно переглянулись между собой. Отбой был в девять – значит, Элси пора было отправляться спать. Но она, похоже, не планировала ничего подобного. Наоборот, после ужина, не говоря никому ни слова, удобно устроилась в гостиной с книжкой.
– Спокойной ночи, малыши, – пропела Карлотта.
Элси не обратила на неё внимания.
– Непослушных девочек укладывают спать на час раньше других, – заметила Бобби.
Элси не шелохнулась.
Девочки снова переглянулись. Было совершенно очевидно, что Элси не собирается покидать гостиную. Вчера она побоялась признаться мисс Дженкс в том, что разговаривала после отбоя, а сегодня решила увильнуть от наказания!
К общему удивлению, Анна взяла дело в свои руки.
– Элси, – проговорила она, – ты прекрасно знаешь, что тебе следует делать. Не позорься.
– Ты не смеешь так со мной разговаривать, – бросила Элси, переворачивая страницу.
– Смею, – спокойно ответила Анна. – Я староста класса и имею полное право говорить тебе, что делать.
– Не имеешь! – вспыхнула Элси. – Я тоже староста!
– Нет, ты больше не староста! – закричало сразу несколько голосов. – Мы считаем старостой только Анну! А ты для нас больше не староста!
– Этот вопрос может решать только мисс Дженкс, – заявила Элси, оглядывая одноклассниц.
– Наверное, ты права, – невозмутимо произнесла Анна. – Пойдём к мисс Дженкс, пусть она решает.
Хилари посмотрела на неё с восхищением. Было ясно, что это единственное, что подействует на Элси, – ведь она ни за что на свете не пойдёт объясняться перед мисс Дженкс, это для неё слишком унизительно!
Элси замялась. Все прекрасно понимали, что она откажется, и с интересом ждали, что будет дальше. А Анна уже встала с места, показывая, что готова отправиться хоть сейчас.
– Я не пойду к мисс Дженкс, – тихо сказала Элси.
– Так я и думала, – заметила Анна, снова усаживаясь. – Что ж, этот вопрос может решить или мисс Дженкс, или класс. Мне всё равно кто.
– Мы сами решим. Да мы уже всё решили! – воскликнула Дженет. – Наша староста – Анна. Мы против Элси. А раз так, Элси должна послушаться Анну и пойти спать. И вообще, Элси, ты сама во всём виновата.
Ну уж это было слишком! Элси упрямо сжала и без того тонкие губы.
– Никуда я не пойду, – процедила она. – И Анну слушаться не буду. Для вас она, может, и староста, а для меня – нет!
– Ладно, – весело сказала Карлотта, вскакивая с места. – Бобби, Дженет, близняшки, берите её за руки за ноги, и потащили наверх, в кровать! Мы должны проследить, чтобы все выполняли указания мисс Дженкс. Представляете, какие глаза будут у третьего класса, когда мы поволочём мимо них беднягу Элси?
– Нет! Не трогайте меня! – закричала Элси, вскакивая. Она отлично знала, что Карлотта способна на самую дикую выходку. – Я сама пойду! Я вас всех ненавижу!
Она разрыдалась и выбежала из гостиной. Карлотта снова села и огляделась по сторонам.
– Я, конечно, не собиралась тащить Элси в кровать, – сказала девочка, – но догадывалась, что она послушается, если её припугнуть.
– Ну, завтра она нам устроит! – вздохнула Бобби.
– Нет, – покачала головой Анна. – Я Элси знаю. Она начнёт себя жалеть, изображать тихую, кроткую страдалицу, чтобы другие её тоже жалели.
