И когда судно, мягко стукнувшись о сырые доски, пристало к причалу Латиона, Каррис был уже вполне готов к новой жизни. Он смотрел на город, который ему предстояло победить и которым предстояло править. Он сделал лишь первый шаг к цели, ступил на первую ступень высокой лестницы, но в эту секунду он очень собой гордился. Да, он оступился, но сумел не просто подняться, но и приблизиться к своему горизонту, который, как верил Каррис, со временем распахнётся, объяв собой и весь этот мир, и самые небеса.
Глава 20. Снова Каладиус
Город не впечатлил молодого мага. Район доков, где пристал его ботик, выглядел скорее как скопище складов – множество приземистых и длинных дощатых сооружений тянулось вдоль реки. И повсюду мельтешили люди – большей частью простые работники и грузчики. На вкус Карриса речные ворота в столицу одного из величайших королевств Паэтты можно было бы сделать и попрезентабельнее.
Совершенно не зная, куда идти, молодой человек отчего-то постеснялся выглядеть провинциалом и расспрашивать дорогу, и решил, что просто пойдёт куда глаза глядят. В конце концов, у него была уйма свободного времени. Так что Каррис, постаравшись придать всей своей фигуре как можно более независимый вид, зашагал вглубь этих шумных переулков, поминутно прижимаясь к дощатым стенам, чтобы пропустить очередного носильщика или телегу.
Вскоре он оказался в кварталах той части Латиона, которую жители упорно именовали Новым городом, несмотря на то что эти бывшие посады вошли в городскую черту несколько столетий назад. Это были, в основном, весьма небогатые кварталы, кое-где превращающиеся в откровенные трущобы. И всё же здесь было намного чище, чем в бедных кварталах Золотого Шатра, и эти улицы немногим отличались от окраин Киная.
Каррис довольно быстро сориентировался, да это и нетрудно было сделать – центр Латиона, именуемый, конечно же, Старым городом, найти было совсем несложно – его опоясывала старая крепостная стена, а над ней возвышались стрелы Арионновых храмов. Он тут же направился туда, ведь именно в стенах Старого города, как он знал, находится знаменитейшая Латионская академия, где он, возможно, однажды станет полноправным студиозусом.
Волшебник не спешил – он жадно смотрел по сторонам, впитывая виды незнакомого города, в который стремился так давно. Нельзя сказать, что он был потрясён или восхищён – пожалуй, Кинай всё же выглядел величественнее и монументальнее, однако же в груди Карриса трепетало какое-то необычное волнение, словно предвкушение чего-то особенного. Он словно предчувствовал, насколько тесно свяжется его судьба с судьбой этого города, и насколько великие дни ожидают его впереди.
Латион был не так велик, как Кинай, но всё же достаточно велик, чтобы неокрепший ещё Каррис устал, дойдя до центра города. Возможно, он где-то заплутал, поскольку улицы были довольно извилисты и запутанны. Однако в конце концов он добрался до знаменитого Академического квартала.
Это было совершенно удивительное место, и уж точно другого такого не было ни в одном другом городе мира. Кварталы игорных домов – пожалуйста, кварталы борделей – сколько угодно, но так, чтобы отдать в центре города участок земли, который по периметру не обойдёшь, быть может, и за час, в полное и безраздельное властвование учёным и магам… Нечто подобное лишь однажды возникало в истории мира – город Шеар, великий город учёных Кидуанской империи. Но – увы! – этот город был мёртв уже давно, ещё со времён Смутных дней. Так что Латион в этом смысле был теперь единственным и неповторимым.
Это был один из самых малолюдных кварталов. Каррис брёл по отличной мостовой мимо величественных зданий, многие из которых насчитывали не одну сотню лет, и почти не встречал прохожих. Возможно, большинство обитателей Академического квартала корпели сейчас над своими пергаментами и фолиантами.
Собственно, это и была Латионская академия Высоких наук. Это было не одно здание, и даже не несколько. Весь Академический квартал и был самой Академией, где молодые студиозусы постигали вершины наук, а признанные мэтры трудились над расширением горизонтов. Каррису хотелось думать, что однажды и он станет одним из обитателей этого волшебного мира.
Однако для этого ему сперва нужно было заявить о себе. Никто не возьмёт в Академию парня с улицы, даже если он сможет доказать, что он – великий волшебник. Точнее говоря, никто не станет даже изучать его на предмет необычайных талантов. Подавляющее большинство воспитанников попадали сюда по протекции того, кто уже по праву носил изменённое имя, заканчивающееся на «ус». Единственный знакомый Карриса с таким именем был уже мёртв, да и, говоря по правде, он и без этого мало чем мог пригодиться в этом деле.
А это значит, что пока молодому волшебнику нужно было покинуть это благословенное место и отправиться в места куда менее приятные. Каррис твёрдо решил записаться в армию, чтобы на полях сражений стяжать себе славу.
Надо сказать, что его нисколько не беспокоил тот факт, что армия Латиона вела войну с его родным Палатием. Первую половину жизни он прожил в глухой деревушке, от которой Шинтан был едва ли не дальше, чем Латион. Он никогда и ничего не видел от собственного государства, и, по сути, совсем никак не ассоциировал себя с ним. Что же касается второй половины жизни, то её он провёл в бесконечных странствованиях вокруг Паэтты, и в это время домом он называл одно единственное место – Кинай. Так что Каррис не считал нужным отказываться от перспектив ради некого эфемерного патриотизма.
Однако сейчас он чувствовал, что ему необходимо отдохнуть несколько дней после утомительного путешествия и восстановить силы. Не обладая сибаритскими замашками своего учителя, он вполне довольствовался номером в весьма приличной гостинице «Гростав Великий», расположенной всего в нескольких минутах ходьбы от Академии. Познаний Карриса в истории королевства было недостаточно, чтобы знать, кто этот Гростав, в честь которого назвали гостиницу, и был ли он действительно настолько велик, но сейчас его это и не беспокоило. Главное, чтобы номера были просторны, а постель – мягкая и чистая.
Два дня Каррис отлёживался, вознаграждая уставшее тело за недели жёстких подстилок и скверной еды. Но с некоторых пор он не мог уже доверять себе в полной мере, поэтому опасался, что каждый день праздности может дорого обернуться. Так что уже на третий день, когда ломота в мышцах более-менее прошла, он собрался и вышел из номера.
***
– Простите, мессир, но скоро конец летней кампании, и мы больше не набираем новобранцев, – почтительно, но твёрдо объявил центурион, стараясь не глядеть на покорёженное лицо соискателя.
– Но у вас перед входом висит приглашение, где указано, что набор осуществляется постоянно, – с явным огорчением проговорил сбитый с толку Каррис.
– Это касается лишь простых легионеров, мессир, – пояснил центурион. – Штат магов у нас укомплектован уже давно и практически не меняется. Может быть, в следующую кампанию откроется вакансия, – видя, что волшебник расстроен, поспешил добавить он. – Приходите весной, мессир… э-э… Каррис.
