– Алекс, у нас больше нет времени, – с каким-то особым значением проговорил мистер Эрроу, машинально сворачивая маску в рулончик. Спохватился и встряхнул ее, готовясь прилепить обратно.
– Не надо, – я забрал биопласт и сложил мехом наружу. – Лучше Тому вернуть.
Мистер Смоллет с силой потер виски, тряхнул седой головой и ткнул кнопку связи:
– Мелвин, ответь мне. Начинай торможение. Я сказал: тормози. Будем принимать на борт гостей. Ты слов не понимаешь? – Очевидно, пилот противился распоряжению. – Пилот О'Брайен, повторите приказ! – рявкнул капитан на строптивца. – И выполняйте. Израэль, – обратился он к Хэндсу, – идите в рубку, помогите Мелвину; заодно приглядите, чтоб не психанул.
– Слушаюсь, сэр. – У Хэндса потеплел голос, как будто мистер Смоллет посылал его во внеочередной отпуск.
Капитан вызвал навигатора Мэя:
– Возьми под арест лисовина. Он у входа в спортзал. Не хочу, чтобы путался под ногами… Правильно; и юнга мне ни к чему.
Мистер Смоллет еще отдавал распоряжения техникам, а я вперед Хэндса выскочил в коридор. Тома – под арест?!
В коридоре Хэндс настиг меня и ухватил за плечо:
– Куда рванул? Ничего твоему лисовину не сделается.
– Он мне нужен – маску отдать. – Я предъявил Хэндсу меховой комок.
– Мистер Эрроу, они проснулись и лезут из коробки, – прошелестело по громкой связи: пытаясь умерить свой рык, Юна-Вэл шептала слова.
Хэндс вздрогнул и прибавил ходу, увлекая меня за собой. Дважды ткнул кнопку на воротнике и, тоже стараясь, чтобы громкая связь не оглушила ревом, произнес:
– Доктор Ливси и Том Редрут, пройдите в медотсек к Джиму Хокинсу. Подождешь там, – сказал он мне.
Медотсек от спортзала был в двух шагах. Откровенно говоря, я обрадовался, потому что мгновенно устал торопиться.
– Почему вы не остановили Юну-Вэл? – спросил я, пока Хэндс не умчался наверх, в рубку. – Вы понимали, что ей сюда нельзя?
– Ты пробовал прекратить шторм на море? Юну никто не остановит. Ее можно только убить. – Хэндс бросился дальше, но через десяток шагов обернулся: – Вспомни, как у мистера Смоллета полыхали глаза перед стартом; его неодолимо звал RF. Так и Юну влекло – зверю в пасть.
Я проводил его взглядом. Стремительный, сильный, надежный. Едва ли наш капитан сильней и надежней, чем Хэндс. Не понимаю я эту женщину.
Не сладив с тугой шторкой, я уселся у входа в медотсек. Тут же потянуло в сон, но спать было нельзя; и на луг Юны-Вэл путь заказан. Прислушался, пригляделся, принюхался. Хоть тресни, не чувствую никаких изменений; разве «Испаньола» тормозит?
Прибежал Том. При виде моей ободранной физиономии он зашипел, как настоящий лисовин, и выругался, как бывалый пират. Я протянул ему мех:
– Забирай. Спасибо.
Воровато оглянувшись, Том вынул из-за пазухи и сунул мне станнер, затем принял маску и вручил зеркальце.
– Подержи, будь другом. – Глядя на свое отражение, лисовин наложил биопласт и принялся энергично его приглаживать и согревать. Белые усы печально висели, не желая подниматься. – Зачем ты ее содрал?
– Не я: мистер Эрроу. Долго меня бил и всяко калечил, чтобы прогнать крыс.
– Очень долго? – настороженно уточнил Том.
– Ну… не так уж.
– Сколько? Джим, друг, это важно.
– В три захода. – Я начал перечислять: – Сперва оплеуха, затем полная отключка, потом несколько оплеух – не считал, и наконец содранная маска.
– Черт, – выдохнул лисовин удрученно. – Много. Я спрашивал; прогонять крыс болью рискованно. Это и тебе плохо, и тому, кто бьет, аукнется.
Из-за поворота вынырнули доктор Ливси и навигатор Мэй. Увидев меня, доктор всплеснул руками, космолетчик и бровью не повел.
– Я за тобой, – приветливо сообщил он Тому, приближаясь упругой походкой тренированного космодесантника. – Оружие есть?
– Нет.
Навигатор сноровисто обыскал ошеломленного лисовина, изъял тонкий кинжал и опустил в свой карман.
– У себя подержу. Ты арестован, – объявил он.
– Вы с ума сошли? – возмутился доктор Ливси.
– За что? – Том изобразил глубочайшее изумление. Ему ли не знать, за что арестовывают похитителей оружия? Он только не мог взять в толк, каким чудом Мэй так скоро прознал о краже станнера.
– Приказ капитана Смоллета, – добродушно объяснил Мэй. – Пойдем, приятель; посидишь в каюте.
– Чем ты опять отличился? – спросил Тома доктор, нахмурясь.
– Мистер Смоллет отказался от услуг юнги, – сказал я. – Он не хочет, чтоб Том мельтешил рядом и… – Я прикусил язык. Коли наш капитан отправляет своего юнгу под арест, значит, ему грозит нешуточная опасность. Лисовин же наизнанку вывернется, лишь бы оказаться с мистером Смоллетом и предложить свою жизнь в обмен на жизнь капитана.
Том всегда соображал быстрей меня; он и сейчас сообразил.
– Мэй! – взмолился он.
– Идем, – велел навигатор. Руки у него были пусты, но впечатление было такое, словно Мэй пригрозил «стивенсоном».
Том подчинился, а я вслед за доктором Ливси вошел в медотсек. Миновали закуток, напичканный обычной – не RF – аппаратурой, и зашли в операционную. Бестеневая лампа над операционным столом была выключена, горело несколько матовых светильников. Доктор указал мне на табурет и обработал саднящее лицо. Закончив, он подтянул себе второй табурет и уселся рядом, сгорбившись, уронив руки между колен. Мы несколько минут сидели в тишине; чуть слышно постанывал корабль, да сидение табурета попискивало под доктором Ливси, когда он вздыхал или шевелился. Зверски хотелось спать. Я пальцами раздирал слипающиеся веки, они снова слипались, и в конце концов я задремал.
– Джим, RF – это преступление, – заговорил доктор.
– Угм, – вяло согласился я в полусне.
– Ума не приложу, что сказать твоей матери, – пожаловался он.
Я проснулся, внезапно обозлившись.
– Скажете, что мы боролись, как могли. Сражались с этим самым RF до последнего. Стояли насмерть. Вот это и скажете.
Вместе с табуретом доктор Ливси отъехал от меня и всмотрелся.
– Джим, мальчик мой, это – ты?
– Я самый. – Его трагический тон разозлил меня еще пуще. – Как говорят, капитан Джим.
– А это ты брось, – возразил доктор. – Не ты командуешь «Испаньолой», и не Сильвер.
– Мистер Смоллет сказал…
– Я слышал, – оборвал он. – Я только что прочел об этих нижних контурах и их последствиях. Нигде не сказано, что пара влюбившихся космолетчиков начинает воздействовать на корабль. Единственное, что происходит, – понижается уровень напряжения. Вот это верно.
