– Стоп, – Сильвер подскочил. – Через Осенение проходят все. Допустим, это дает всплеск экстрасенсорных способностей. А что потом?
– Способности засыпают, – предположил я. – И пробуждаются только рядом с risky fellows. Пока вас не было, нас с Томом в сенсы никто не зачислял.
– Все зло в RF, – пробормотал бывший навигатор с таким видом, словно сам в это верил. – Нет, – помотал он головой. – Не может быть, что в одних risky fellows дело. Чем вы с лисовином отличаетесь от прочих энглеландцев?
Я добросовестно пытался что-нибудь придумать. Сильвер терпеливо ждал. Наконец я выдал единственное, что пришло на ум:
– На Энглеланде бережно хранят перья, которыми осенялись. А я не держу ни одного. Из-за этих перьев погиб мой отец. И Том не хранит, потому что свою домашнюю Птицу сгубил. По собственной дури.
Бывший навигатор принял это всерьез.
– Да, я видел: на перья народ чуть не молится. Может, долго хранимые перья сами же все и гасят? И экстрасенсорику, и тягу к творчеству, и обычный ум? Хоть бы этих Птиц кто изучил! Ну отчего даже мысли такой не возникло? Как по-твоему?
– По-моему, RF-крыс тоже никто не изучает… – Я осекся. К Сильверу вот-вот пожалуют новые крысы, а мы рассуждаем бог весть о чем. – Джон, я могу для вас что-нибудь сделать?
– Подумай обо всем хорошенько. Птицы…
– К черту Птиц. Вы говорили, мы с вами можем командовать «Испаньолой». Можем?
– Один миг.
– Можем создать иллюзию, что вы ни в чем не виноваты?
– Нет.
– Почему?
Сильвер поднялся с дивана, прошелся по кают-компании, потрогал зеленый светильник на столике, где не так давно бегал кругами поюн, приговаривая: «Александр хороший. Умница Александр».
– Александр хороший. Умница Александр, – с печальной усмешкой пробормотал бывший навигатор. – Джим, вина бывает разная. Корабль может прицепиться к ерунде и раздуть ее непомерно; он создает иллюзию виновности. Есть способы самовнушения и есть первый помощник, который работает с людьми и помогает избавляться от таких иллюзий. Мистер Эрроу неплохо справляется… Но если виноват по-настоящему – деваться некуда. Этот коготь цепляет и держит крепко.
Мэй-дэй! В чем таком он может быть виновен? Убил ребенка? Истязал жену?
– Не предавай тех, кто тебя любит, – тихо сказал Сильвер. – За это расплачиваются жизнью. Иногда.
Глава 5
– Спокойно. Всем оставаться на своих местах, – объявил бывший навигатор, заводя в салон тележку на антигравах.
На ее блестящих полочках стояла еда – не обед и не ужин, а легкий перекус вне расписания. После свиста взбешенной «Испаньолы» есть не хотелось, но капитан Смоллет приказал всем подкрепиться. Сам капитан уже возвратился из рубки, отослав к Хэндсу навигатора Эйба с едой. С нами не было Криса Делла: второй помощник перекусил раньше и отправился нести вахту вместо рядового техника.
– Спокойно, – повторил Сильвер, приближаясь с тележкой к столу.
Следом за ним явились крысы. Череда дрожащих черных комочков с подмигивающими фиолетовыми венцами вынырнула из-под неплотно прилегающей шторки и чинно вошла в салон. Без суеты, по-деловому они собрались в кольцо вокруг бывшего навигатора.
Рейнборо, Мерри и Андерсон вскочили.
– Сидеть! – прикрикнул на них мистер Смоллет. – Оставьте крыс в покое; Джону вы не поможете.
Пилот и оба техника сели на место. Сильвер двинулся с тележкой вдоль стола, переставляя на него тарелки. Крысы продвигались вместе с ним, не выпуская из кольца.
Сквайр Трелони откинулся на спинку кресла и шумно выдохнул. Он был бледен, щеки обвисли; свист Криса Делла дорого ему обошелся. Доктор Ливси выглядел получше. Его руки сжимались в кулаки, когда он рассматривал Сильверов эскорт. Планет-стрелок Том Грей, подрастерявший свой девичий румянец, зло оскалился, пилот Мелвин О'Брайен одним и тем же механическим движением растирал подбородок. Вид у него был задумчивый, словно Мелвин прикидывал, сколько крыс он способен затоптать разом. Рекламный красавец Джоб Андерсон свирепо грыз костяшки пальцев, Дик Мерри запустил пятерню в свою сиреневую шевелюру и дергал ее, будто желая вырвать изрядный клок волос. Бывший старший пилот Питер Рейнборо сосредоточенно водил пальцем по столу, рисовал странные иероглифы, сумасшедший навигатор Тон-Тон покачивал головой, вытянув губы трубочкой, и беззвучно свистел. С черными полосками «очков» на лицах наша команда походила на пиратов – сильно расстроенных и разозленных.
Сильвер обслужил половину длинного стола и добрался до торца, где были места капитана и его помощников. Мистер Эрроу придержал бывшего навигатора за рукав. Сильвер остановился, тележка поплыла дальше. Ее удержал капитан.
– Джон, сообщите экипажу, что вы решили, – глуховато сказал первый помощник.
– Я не буду бороться с крысами и дождусь Чистильщиков. Пусть подавятся.
За столом молчали. А казалось – болезненно вскрикнули. Сильвер огляделся и пояснил:
– В кому не уйти – я же не RF… После «Илайна» – уже не RF.
– Дэниэл, – встрепенулся доктор Ливси, – раз Джон – не RF, ему можно колоть простое снотворное?
– Нет, сэр, – отозвался Сильвер, опередив мистера Эрроу. – На RF-корабле нельзя много спать.
– А половинную дозу? – не отступал доктор.
– В полусне, в бреду – оно будет еще хуже.
– Александр, – обратился доктор Ливси к капитану. – Что можно сделать?
– Ничего, сэр, – повел плечами бывший навигатор. Он изо всех сил держался – однако ему было очень, очень плохо. Лицо измученное, уголок рта нервно подергивается.
– Джон, расставьте тарелки и присядьте, пожалуйста, – сказал мистер Смоллет. Молодое лицо стало строгим и отрешенным, как будто в мыслях он был не здесь, не с экипажем.
Бывший навигатор обошел с тележкой весь стол; нам с Томом досталось по две порции десерта. Обычно от десерта нас за уши не оттащишь. Но как есть сейчас, когда кусок в горло не лезет?
Сильвер отогнал тележку к выходу и вернулся, осторожно ступая, чтобы не раздавить зазевавшуюся крысу. Черные сгустки перемещались вокруг него, то сжимая кольцо, то разбегаясь. Фиолетовые венцы мирно помаргивали, крысы были настроены дружелюбно и не разыгрывали из себя жестоких обвинителей. Сильвер тяжело опустился на свое место, рядом с незанятым креслом Израэля Хэндса. Дик Мерри подобрал ноги, чтобы ненароком не коснуться крысы, подвинул Сильверу чашку и налил дымящегося коффи, щедро сыпанул сахару:
– Глотни.
Бывший навигатор взял чашку обеими руками, поднес к губам. Обжегся, дернулся, облил кипятком пальцы.
– Да что ж это такое? – спросил он с беспомощным удивлением, от которого у меня душа перевернулась.
У лисовина задрожали биопластовые усы.
