Мишель подняла голову, и под неотрывным взглядом ее блестящих глаз я выложил свои приключения в травенской тюрьме. И про зырков рассказал, и про потасовки в общих камерах, и отца-начальника господина Око упомянул – как он мне спину поливал аэрозолем, на коже имя запечатлел: ЛЕНВАР ТЕХАДА.
– Покажи, – велел Майк, выслушав.
Стянул я одежки, повернулся спиной к огню. Белые буквы, надо думать, отчетливо выделялись – ровные, одна к одной.
– Черт… Ладно, одевайся. Эл, мы не будем его отстреливать?
– Пока нет, – отозвался тигреро.
– Но все-таки, – заговорила Мишель, – за что вы убили жену Элана?
– Я устал отвечать на этот вопрос. Не убивал. Да поймите же! – Я разнервничался. – Мне с семнадцати лет мужики морду бьют; у меня нет друзей, нет своей стаи. Женщины – единственное мое сокровище. И вдруг я от нечего делать подойду к красивой незнакомке и запросто ее прикончу? Чушь собачья.
Элан принужденно усмехнулся.
– Еще немного – и я поверю, будто свидетельствовал против тебя напрасно.
– А то нет! – Меня вдруг осенило. – Послушай, ты ведь не врал на суде – был свято убежден, что я ее убил.
– Точно, – вставил Майк. – А ты столь же свято верил, что не убивал.
– И не мог убить – в принципе не мог. Это… невозможно, вот и все. По-моему, нас с Эланом обоих крупно подставили.
Тигреро перевел взгляд на огонь, как будто искал в танцующих язычках подтверждение моих слов. Мишель терпеливо ждала, что он скажет. Майк задумчиво щурился, разглядывая нас с Эланом, Лена вытянулась в струнку, ожидая дальнейшего.
– Вообще говоря, в такой версии что-то есть, – наконец изрек Майк. – Если я хоть немного смыслю в демонах, этот на душегубца не похож.
Лена пискнула, открыла рот, но поперхнулась и смолчала. Я перехватил пристальный взгляд Элана, под которым писателька начала ежиться; затем такого же взгляда удостоился сам.
– Иными словами, – начал тигреро, – кто-то третий расправился с Кэтрин, а меня накормил галлюциногеном и заставил думать, будто ее прикончил ты?
– Примерно так.
– И столкнул двух демонов сперва над трупом, а затем на туристской тропе?
– Ну… не знаю. За вами-то я сам побежал, начхав на инструкции.
– Мы не будем его отстреливать, – постановил Майк. – Хотя тут есть о чем поразмыслить.
– Да, – подтвердил Элан, а в глазах мелькнуло нечто такое…
Холодная неумолимая решимость – вот что это было. Я испытал мгновенное желание сняться с места и задать стрекача, пока не поздно, – но глянул на Мишель и не шелохнулся. Будь что будет; я остаюсь с ней.
– Да ты ешь, – радушно предложил версан, – вон сколько всего осталось. – Он плюхнулся на бревно рядом со мной и вполголоса добавил: – А на мадам Вийон глаза не пяль, по-хорошему предупреждаю.
Я пожал плечами, что можно было истолковать как угодно. В сущности, я и в мыслях не держал перехватить у Элана Мишель – с нас довольно истории с Кэтрин.
Пока я подъедал десерт, Элан тихо сидел, поглядывая на меня и на Лену. Потом встрепенулся, обнял за пояс Мишель и обвел взглядом уже нас троих. Когда в поле его внимания четвертым попал Майк и глаза тигреро выразительно на нем задержались, версан усмехнулся.
– У тебя, я вижу, есть несколько дел, которые никак не совместить.
– Угадал. – Элан крепче прижал к себе Мишель, отчего подо мной земля покачнулась.
– Так и быть, займусь тем, что полегче, – обещал Майк.
– Займись. – Элан поднялся и поставил на ноги версану. – Мадам Вийон, я бы хотел пригласить вас на прогулку.
Она улыбнулась ему – улыбка осветила лицо, изменив Мишель почти до неузнаваемости. Гибкую, грациозную, ставшую невероятно женственной, тигреро увел ее по тропе в сторону следующего Приюта. Майк проводил их загрустившим взглядом.
– Ты не представляешь, что у нас творилось, – сообщил он. – А-а, – махнул рукой. – Пошли в дом. – Он собрал пустые упаковки из-под еды, пластмассу побросал в костер, а жестянки – в мешок.
– Майк, – окликнула Лена.
Он обернулся.
– Ленвар останется с нами? – спросила писателька, не смущаясь моим присутствием.
– Если захочет.
– Я его боюсь.
– Трепещете. А Элана, стало быть, не боитесь.
– Нет! – Писателька порхнула к нему. – И вас тоже. – Она обольстительно улыбнулась, выгнулась перед ним, взялась за свои золотые косы.
Он оглядел ее, как рассматривают, скажем, унитаз новой модели в магазине сантехники. Хороший такой унитаз, качественный, изящных обтекаемых форм. Меня смех разобрал.
– Майк, – промурлыкала Лена, придвигаясь. Склонила набок золотистую головку. – Право же, мне с вами совсем-совсем не страшно.
Он усмехнулся короткой, злой усмешкой. На писателькином месте я бы ретировался не раздумывая; на месте унитаза тоже. Майк из породы людей, которые чертовски хороши как друзья, но не дай Бог нажить таких врагов. На Лену он смотрел как враг, однако она и впрямь его не боялась.
– Ну, Майк… – протянула она обиженно.
Не иначе как надеялась улестить версана и в пылу любовных утех вырвать обещание, что он выставит вон несимпатичного ей Лена Техаду.
Из темноты, с той стороны, куда ушли Элан с Мишель, донеслась песнь Светлого озера. Майк принял решение.
– Держи, – он сунул мне мешок с пустыми жестянками. – Снесешь в кухню. – Было видно: предстоящее версану не по душе, но он намерен сдержать данное Элану слово.
Лена победно вцепилась в него и потащила в дом.
Они скрылись за дверью Приюта, а я остался у костра, послушал колдовские песни Элана. Жаль, сам так не умею. В конце концов я расчувствовался, запечалился, унес в дом свой рюкзак и врученный Майком мусор, рюкзак забросил в свободную комнату справа, а жестянки понес на кухню, в левое крыло. Сунул их в мусороприемник и уселся к столу, запустил кофеварку и тостер, включил музыку. Совсем меня разобрало, затосковал о Мишель. Как подумаю, что где-то там, под звездным небом, с ней Элан, – хоть криком кричи.
Из комнаты неподалеку донесся женский вопль. Я подпрыгнул, но сообразил, что к чему, и уселся на место. Меланхолично порадовался за других. Хлебнул кофейку, сжевал пару тостов с ветчиной. Все это было не то. Совсем не то…
Новый вопль, истошней первого. Я дернулся, расплескал кофе. Им-то хорошо, а мне? Хоть из дома уходи.
Поэтому когда Лена заверещала в третий раз, я встал от стола с намерением убраться вон. Однако она продолжала визжать, и это не походило на вопли удовлетворенной страсти. Меня подмывало вмешаться – с какой стати Майк ее обижает? – но я в их компании чужой и в здешних интригах не разбираюсь. Может, писательке достается за дело.
