В дверь поскреблись.
– Тони? – откликнулась она, стараясь не выдать внезапного испуга.
– Разрешите? Я на минуту.
Мишель по горло закуталась в одеяло и прижалась спиной к стене.
– Входите.
Тони появился на пороге.
– Я вас опять напугал, – огорчился он. – Извините. – Он был в брюках и куртке на голое тело – видать, уже лег, но снова поднялся. Тони присел на край постели. – Я хотел еще раз поблагодарить. Увидел: свет падает из окна…
– Ну-ка поглядите на меня, – велела Мишель.
Она видела Тони в профиль, но с его лицом определенно что-то произошло. Он повернул голову. Мишель ахнула.
– Что у вас с глазами?!
Вместо сиреневых, они были серыми.
Тони усмехнулся:
– Цветные линзы. Меняем цвет глаз по желанию клиента. Я уж их снял и приготовился спать, да понесло меня к вам за разговорами. Прошу прощения; прокол. – Он тихо засмеялся. – Ваш приятель хотел заказать блондина с фиолетовыми глазами, но фиолетовых, как назло, не оказалось.
– А волосы? Крашеные?
– Свои. Чуть усилен оттенок, только и всего. Мишель… Хозяюшка… – В голосе Тони больше не было обворожительной мягкости, это стал голос смертельно уставшего человека. – Никогда не связывайтесь с жиголо. Вас будет мучить вопрос, что он делает по обязанности, а что – от души, и вы слишком дорого заплатите за ответы.
– Послушайте, молодой человек, не надо меня воспитывать. Вам давно пора спать.
Он не двинулся с места. Сидел, уставившись на край одеяла, в которое закуталась Мишель.
– Не подняться, – сокрушенно вздохнул наконец. – Сил нет.
У нее снова пошла кругом голова, и опять возникло ощущение стремительного скольжения по ледяному склону.
– Отвернитесь.
– Отвернулся, – Тони закрыл глаза.
Мишель выбралась из своего кокона, поспешно натянула халат, бросила подушку к стене и сдвинула туда же одеяло.
– Вот вам место. Ложитесь. Вашего тут – ровно половина постели.
Он открыл глаза и посмотрел на Мишель – и ей захотелось провалиться сквозь землю. «Дура! – казалось, говорил его взгляд. – Ну черт возьми, какая же ты дура!» Возразить было нечего.
– И не воображайте, будто я стану смущать вас своим обществом, – заявила Мишель, пытаясь спасти положение. – Я-то уйду в комнату для гостей – меня-то ноги держат.
Тони едва не вспылил; с трудом сдержался.
– Вы правы: я неблагодарная тварь, которой думали оказать честь, уложив рядом с собой на краешке. Не оценил, виноват, каюсь.
Махнув на все рукой – пусть понимает ее, как хочет – Мишель склонилась над ним, поцеловала в волосы.
– Доброй ночи.
Она двинулась к двери. У порога обернулась, чтобы сказать что-нибудь хорошее, сгладить впечатление от наделанных глупостей. Ох, что это?! Тони успел стянуть с себя куртку и озирался, раздумывая, куда ее пристроить. До Мишель не сразу дошло, что она видит на его обнаженной руке. Темные разомкнутые колечки, пары повернутых друг к другу тонких подковок. Много колечек – целая цепочка. Укусы, окончательно осознала она. Это же следы человеческих зубов.
Тони поймал ее взгляд.
– Новая игра, – сообщил он. – Только что вошла в моду. Полагаю, правила вас не интересуют? – Он в упор смотрел на Мишель. Губы дернулись в гадливой гримасе, в голосе послышалась озлобленность: – Прошу прощения. Не предполагал, что придется у вас раздеваться. Жиголо обязан ликвидировать следы на теле, прежде чем обслуживать нового клиента. Но в таком случае я бы явился к вам с опозданием! – закончил он яростно.
В ужасе, Мишель выскочила вон. Кошмарный бред! И после всего, что было, этот бедолага приехал сюда. Не искал утешения, не пытался забыться – напротив, старался доставить удовольствие ей самой. Цветок подарил. Надеялся ее, дурочку, вразумить…
Только в комнате для гостей Мишель заметила, что плачет. Усевшись на постель, она провела рукой по примятой подушке, осторожно потрогала рубашку, висящую на спинке стула. Надо что-то сделать – но что? Тони не желает, чтобы она ввязывалась. Почему? Неужто больше заботится о ней, чем о себе? Господи Боже, ну как же он вляпался в эту мерзость?
Опять установив будильник на половину седьмого, Мишель улеглась и в конце концов задремала.
Звонок в дверь подбросил ее на постели. Сердце зашлось в бешеной скачке. Затаив дыхание, она приподнялась, поглядела на часы. Светились зеленые цифры: 02.05.
Второй звонок, настойчивый и длинный. Мишель влезла в халат, крепко затянула пояс.
Новый звонок, еще более требовательный, наглый. Ну, я вас сейчас помету!
Рассерженная, Мишель отворила внутреннюю дверь.
Сквозь стекло ударил ослепительный свет; Мишель оказалась как на ладони. Что там?! Ах, ну, понятно: в дверь уставился фарами чей-то мобиль. Не собираясь открывать ночным гостям, Мишель нажала кнопку переговорного устройства.
– Кто там?
В проеме появился мужской силуэт, по полу протянулась тень.
– Мадам Вийон? Ваше время истекло.
– Ну и что? Почему вы ломитесь в дом среди ночи?
– Время истекло, – повторили ей с издевкой. – Пусть-ка ваш милый поторопится.
– Я вызову полицию.
На крыльце развеселились.
– Дамочка, никакой полиции. Неприятности ему не нужны. Зовите его, да поживее. Скоренько, бегом.
Что-то подсказало: наглый пришелец изрядно выпивши.
– Подождите, – бросила Мишель и отключила связь.
На цыпочках пробежала в студию. Здесь было темно, и густо синела прозрачная стена, задернутая тонкой паутиной занавески. Мишель наощупь отыскала кнопку и испуганно присела от треска опустившихся жалюзи; теперь можно было без опаски зажечь свет. Она извлекла из-под коммуникатора визитку: Тони Драйв, «Морской ветер», 445–109. Закусив губу, набрала номер.
– «Морской ветер». Здравствуйте. Чем могу быть полезен? – Новый голос, не тот, с которым она разговаривала утром.
– У меня был заказ, – начала Мишель. – Тони Драйв. Время только что закончилось. А сейчас ко мне ломятся какие-то типы и требуют Тони. Это ваши сотрудники?
– Мадам Вийон, не тревожьтесь. Поскольку ваше время вышло, на Тони имеют право другие клиенты, – разъяснил диспетчер.
– Да вы спятили! Ночь на дворе, человек спит. Он чуть жив…
– Мадам Вийон, – там явственно улыбнулись, – эта претензия не по адресу. Будьте благоразумны. Разбудите Тони, и пусть он…
– Они сделали заказ? – перебила Мишель. – Оплатили?
– М-м… нет. Пока нет.
– А ломятся в дом, пьяные морды! Оформите мне еще полчаса; и будьте любезны прислать телохранителей.
