После того, как гостевой дом «Глори» был взорван, Чунсик и Ильсик покинули свою лавку, чтобы присоединиться к повстанцам. В лавке остался лишь Хисон, который продолжал выпускать газету. Ему помогала Намджон, которая учила английский вместе с Эщин. Сейчас, когда она складывала листы, ее лицо было полно беспокойства.
– Господин Ким, вы уверены, что хотите выпускать эту газету? Японцы ужесточили закон о печати. Вот уже и владельца самой популярной газеты выгнали, хотя он был англичанином.
– Такова судьба тех, кто рассказывает правду. Не переживай, именно поэтому у моей газеты до сих пор нет названия. Даже я порой поражаюсь своей дальновидности, – с улыбкой сказал Хисон.
Девушка вздохнула и завернула листы в ткань.
– А я порой поражаюсь вашей оптимистичности. Я знаю учеников, которые поддерживают все это, так что не волнуйтесь насчет распространения газеты.
– Я определенно не прогадал с выбором работника.
– А вот я ошиблась с выбором места работы. Ладно, пойду.
Намджон попрощалась и вышла через заднюю дверь. Спустя минуту в лавку вошел Юджин. Увидев его, Хисон сначала не поверил своим глазам.
– Кто это тут у нас? Сосед из триста четвертого номера! Вы вернулись!
Тот, кого он не надеялся когда-нибудь увидеть, стоял перед ним. Хисон искренне улыбался, так как несмотря ни на что был рад встрече.
– Я остановился в гостевом доме «Хвавольлю». А сейчас пришел забрать вещицу, которая мне принадлежит.
Хисон достал коробку с аккуратно сложенным шелковым флагом внутри.
– Как минимум из-за этой вещицы я не мог продать свою страну, – сказал он.
– Спасибо, – ответил Юджин улыбающемуся Хисону и достал флаг, подаренный ему давным-давно императором.
– А где владельцы лавки?
– Думаю, они помогали Хине, и теперь у них временный отпуск. Вы подарили мне очень дорогую вещь, а я всего лишь сохранил вашу.
– Поверьте, это немало… Кстати, вот еще один подарок от меня, держите. В руках японцев этот список станет списком жертв. А благодаря вам он может стать частью историю.
Юджин отдал список повстанцев. Просматривая имена, Хисон на мгновение задержал взгляд на имени «Ко Эщин».
– Думаю, я должен угостить вас выпивкой.
– Неужели вы наконец заплатите за угощение?
Юджин принял предложение Хисона и при этом не упустил возможности пошутить.
Юджин с Хисоном вошли в единственную таверну в округе – в заведение на улице Джингогэ, где уже когда-то выпивали вместе. Вдруг они заметили Донмэ, который обернулся, услышав их голоса. Мужчина улыбнулся, сидя за стойкой. Хисон подошел к Донмэ и сел рядом. Он не ожидал увидеть здесь этого якудзу.
– Вы тоже вернулись! Как я рад снова вас видеть! Принесите нам самой дорогой выпивки! Я плачу, так что наслаждайтесь.
– Неужели вы наконец будете платить за выпивку?
Донмэ отреагировал на заявление Хисона точно так же, как и Юджин, и в шутку попросил его показать бумажник в подтверждение своей платежеспособности. Владелец поставил перед ними бутылки и рюмки. Хисон наполнил рюмки и сказал:
– Думаю, это недоразумение. Дело не в том, что я не хотел покупать выпивку. Деньги никогда не были для меня проблемой.
– Тогда в чем же было дело?
– Я ждал, когда мы станем друзьями, – ответил Хисон на вопрос Донмэ.
Мужчины удивленно посмотрели на Хисона. Все трое шли разными путями в жизни и совсем не собирались становиться друзьями. Трудолюбивые, бесстрашные люди, они шли каждый к своей цели. Однако судьба постоянно сводила их вместе, и они не раз помогали друг другу, поэтому сейчас их можно было назвать настоящими друзьями.
– Давайте, друзья, поднимем наши рюмки. Ваше здоровье!
Какими бы ни были их изначальные намерения, как бы Юджин и Донмэ ни были грубы и холодны по отношению к Хисону, последний все же поднял рюмку, чтобы выпить за их здоровье, не надеясь, что они поддержат его. Мужчины тоже подняли рюмки и чокнулись с Хисоном, который был сбит с толку и посмотрел сначала на одного, а затем на другого.
– Поразительно. Думал, что вы снова станете угрожать пистолетом и мечом, но сегодня вы подняли рюмки вместе со мной. Давайте сделаем это еще раз. За ваше здоровье!
Хисон был так взволнован, задаваясь вопросом, не померещилось ли ему все это. Сомнения были недолгими, так как Донмэ и Юджин снова чокнулись с ним. Все трое выпили. И перешли на «ты».
Трое мужчин шли по улице, как в тот весенний день в далеком прошлом. После стольких лет их дружба окрепла, но также они прошли и через многие печали. Они остановились, когда с крыши одного из домов полетели вниз листки. Вместо цветочных лепестков на землю падали газетные листки, напечатанные Хисоном.
Мужчины смотрели вверх и наблюдали, как ветер разносит листы по улице. Вместо завещания – специальный выпуск газеты. Опиум, который будет прожигать истерзанное тело до конца жизни. Корейский флаг, подаренный человеку, который в родной стране всегда был чужаком.
Никто их них не знал, где они окажутся в конце пути. Возможно, они не знали, как остановиться, или же они не хотели останавливаться из-за патриотизма, наполнявшего их сердца. Их жизнь как будто уложилась между первых слов, которые выучила Эщин на английском: «винтовка», «слава» и «печальный конец».
Такова была жаркая летняя ночь.
– Это плата.
Хозяин пекарни выставлял на прилавке свежеиспеченный хлеб, когда Донмэ бросил ему мешочек с монетами.
– Все? Здесь слишком много за пару конфет.
– Я все равно их выброшу. Мне больше не понадобятся деньги. Пусть твоя пекарня простоит здесь еще долго.
Сказав это, Донмэ задумчиво посмотрел на леденцы – конфеты, которые покупала когда-то веселая Эщин, одетая в дорогое платье. И он часто их покупал. Однако теперь казалось, что он больше никогда не увидит беззаботную Эщин, наслаждающуюся леденцами. Он отвернулся от несколько растерянного владельца пекарни, который не понимал поступка Донмэ.
Мужчина прошел несколько шагов, а затем кашлянул, прикрыв рот рукой. Когда он ее убрал, то на ладони увидел кровь. Его недолгая жизнь становилась все короче с каждым днем. Было настоящим чудом, что он до сих пор жив, но он искренне надеялся, что ему удастся прожить еще хотя бы день. Он не мог сейчас умереть, даже если бы захотел, так как сегодня полнолуние.
Каждое пятнадцатое число Эщин появлялась, чтобы отдать долг. Донмэ, как обычно, ждал ее в чайной и поглядывал на улицу. В прошлый раз она не пришла в назначенное место и время. Поэтому если сегодня она и придет, то это будет чудом. Над Чемульпо раскинулся красный закат. В голове Донмэ вихрем проносились воспоминания об Эщин. Ее красная юбка, коснувшаяся кончиков его пальцев, день, когда он отстриг ей косу. Даже сейчас он тосковал по этим моментам, хотя тогда Эщин презирала его.
