– Ты что, блин, творишь, идиот! – сотрясая стены комнаты, орет кто-то другой. Этот ор так давит мне на виски, что хочется прикрыть и уши, но и это у меня не выходит, я не могу пошевелить руками, – Не бей ее, синяк вылезет! Ты забыл, что Темыч хочет с ней сделать? Тем более с ноги зачем, дебил! Точно отметину оставишь!
– Пусть просыпается уже! – недовольно отвечает первый мужчина.
После этого высказывания слышу противный смех.
– Я на ней много отметин оставлю, вот увидишь. – Чувствую прикосновения к моей щиколотке, как омерзительная рука проходится вверх до бедра, и дальше, а затем больно сжимает грудь. – Много, очень. – его гнусный шепот раздается прямо мне в ухо. – Только проснись, детка, ты познаешь настоящего мужика, будешь стонать и рыдать от боли, а я буду сильнее и сильнее насаживать тебя на свой…
– Кирпич, – гремит голос второго мужика, перебивая больные фантазии первого. – Слон ударил девку так, что та в отключке и никак не очнется. Кровью запоганила всю комнату. А Темычу она нужна живой, поэтому свали уже отсюда, надо ее привести в чувство.
– Ладно, малышка, мы еще увидимся, – отвратно шепчет мне на ухо этот урод. – Я буду сразу после Тёмы. Он поимеет тебя ради мести, а я покажу тебе настоящего мужика.
Глава 39
Затем я слышу удаляющиеся шаги, а после – хлопок закрывшейся двери.
Когда опасность миновала, я несколько успокаиваюсь и вновь пробую пошевелить рукой. В этот раз у меня немного получается подвигать пальцами.
– Проснулась, значит, – голос второго мужчины, который, оказывается, все еще рядом, приводит в ужас.
Я так надеялась, что никто меня не увидит и не поймет, что я уже в сознании.
– Это хорошо, – спокойно завершает он, чем приводит меня в недоумение, – а то я было уже подумал, что убил тебя, превысив концентрацию вещества в дозе.
Он накачал меня наркотой?!
– Все, открывай глаза, он ушел, – недовольным голосом басит мужчина.
Быстро осматриваюсь: лежу на какой-то кушетке, в серой комнате, где и окна-то нет. Рядом железные столы, на них медицинские принадлежности.
Мои руки и ноги привязаны к кушетке.
В комнате холодно.
В страхе содрогаюсь. Неприятный озноб охватывает меня полностью.
– Где я? – спрашиваю, даже не надеясь на ответ. Просто не спросить я не могу.
– Тут, у меня.
Недоумеваю: что за ересь он несет? Прекрасно же понимает, что я имею в виду.
– В нашем логове. На окраине города В***, – произносит название поселения, и я понимаю, что это соседний округ, но ближайший к нашей области. Надежда на спасение крепнет. Если смогу сбежать отсюда, возможно, удастся добрать до дома.
– У меня все тело затекло, может, развяжете меня, – жалобным голосом прошу мужчину, одновременно рассматривая его.
Длинные седые волосы до плеч свисают в хаотичном порядке. Волевой подбородок, сжатые узкие губы и острый нос характеризуют его как сильного, жесткого и непоколебимого человека.
– Ты, наверное, еще не поняла, под какой замес попала. – Он делает шаг ко мне, второй, и так до тех пор, пока не оказывается совсем близко и не нависает надо мной. – Я не знаю, что затеял этот сучоныш, но платит он большие бабки, и только поэтому ты еще жива. Как только приток денег прекратится, я первым вколю тебе иглу, которая поставит тебя на ноги, и ты сразу окажешься в руках Кирпича и таких, как он. Поэтому, деточка, лучше заткнись и лежи молча, иначе моя продажная душа уступит место любителю жестоких издевательств над девочками.
От каждого его слова и того, как оно было сказано, меня бросает в дрожь. А он, довольный эффектом, зло ухмыляется и отходит от меня, садится за стол, на котором стоят разные бутыльки с жидкостями.
Вдруг замечаю еще одну кушетку, и на ней тоже лежит девушка. Лица ее я не вижу, но все остальное очень пугает. На ней нет живого места. Если не синяк, то порез, или ожог. Те лохмотья, что еле прикрывают ее грудь и область ниже талии, и одеждой нельзя назвать. Порванные лоскутки, которые просто собрали вместе и прикрыли интимные места девушки.
Бандит, проследив за моим взглядом, ухмыляется:
– Если не хочешь оказаться на ее месте, не зли меня, поняла? А то эта, – поворотом головы указывает на несчастную, – слишком борзая была, думала, я шлюх до нее не знал, хотела сбежать, только разок дав мне, подставить меня вздумала. Я что, на дебила похож, что ли?
Ситуация, видимо, его еще не отпустила, так что он зло пнул ножку кушетки, на которой лежала еле живая девушка, и та глухо ударилась о стену, заставив бедняжку еле слышно застонать в своем забытьи.
– Отдал ее на растерзание парням, чтобы в следующий раз неповадно было и чтобы думала, прежде чем подставлять меня. Зато теперь лежит. Я ей дозу вколол недавно, вот и молчит пока. Скоро придет в себя, вновь будет ныть от боли, тварь!
Следует очередной яростный пинок, и новый удар содрогает кушетку, а вместе с ней и истерзанное тело в ошметках ткани. Потревоженная девушка, жалобно заскулив, вдруг поворачивает голову в мою сторону.
От увиденного немой крик застывает на моих губах. Я ее узнала!
Галя! Кошмар! Что они с ней сделали?! Изверги, подонки! Нелюди! Разве можно так с человеком! С девушкой!
Что же мне делать? Как сбежать от этих зверей?
Неожиданно дверь открывается, и в комнату входит Темыч. Он смотрит на меня оценивающе, после подходит к седовласому мужику.
– Ну что, док, как она? Пацанам награду надо выдать. Нашли одного беглеца и бабки вернули в «кассу». Теперь награду хотят. Что она, как? Сопротивляться будет? Силы есть?
На что седовласый поворачивается ко мне и, сделав вид, что осматривает, задумчиво произносит:
– Слабая пока, должного сопротивления не окажет, да еще и вырубиться может. Не думаю, что удовлетворит. Да и Кирпич недавно сюда захаживал, хотел ее с собой забрать…
– Он пока потерпит, а этим я обещал новенькую, – твердо произносит Темыч. – Хоть целка?
Щеки горят, они так разговариваю, будто меня здесь и вовсе нет! Нет, в их случае я не говорю о воспитании, но почему они ведут беседу таким образом? Заранее насилуют меня морально? Или что это?
– Нет, – спокойно отвечает «док», – но еще недавно была ею. Могу зашить, если хочешь, чтобы они с целкой поиграли. Тогда к завтрашнему дню будет готова.
Как они могут так говорить? Они действительно нелюди! Таких убивать надо! Человек не должен так низко пасть! Неужели у них нет семьи? А если бы с ними такое произошло? Что тогда? Неужели для них это норма?
– Нет, долго! – наконец выносит свой вердикт Темыч. – Через три часа подготовь ее. Что хочешь делай, но должна стоять на ногах. И пусть горит изнутри, такое еще забавней наблюдать.
