– Я и не собиралась, – пробормотала Леора, которой почему-то стало очень неуютно, аж озноб по спине продрал.
– Ладно, жизни я тебя учить не собираюсь, – Эрна встала, деловито оправив платье, которое в этом совсем не нуждалось. Магичка всегда умудрялась выглядеть безупречно. – Если ждёшь от меня советов, то зря надеешься, даже за плату не раздаю. Решай сама, а я ушла.
Легко говорить: решай сама. А если выходов не видишь? У Недил хватило времени, чтобы прикинуть все варианты. Не нашлось только одного – подходящего. С любовью ничего не вышло. Карьера телохранителя теперь выглядела сомнительней прежнего. Голову подставлять за десяток золотых и медаль? Нет, она, конечно, самолюбие грела, но на нём далеко не уедешь.
Может, снова влюбиться? Например, в какого-нибудь ювелира или портного, закончить училище. Есть же у них училища? Стать подмастерьем, потом мастером, достойным любимого. Чем не цель? Ещё, говорят, золотари деньги лопатой гребут.
Леора усмехнулась, машинально перебирая кружево простыни. За окном уже темнеть начало, в комнате стало сумрачно и словно бы похолодало. По лестнице за стеной быстрым горохом простучали шаги – кто-то сбежал вниз. И снова шаги, только медленные с металлическим призвякиванием подкованных каблуков: маркграф вернулся.
Сейчас к нему понесут воду для ванны, примерно через час он спуститься в столовую на ужин. Если снова никуда не поедет, пойдёт в кабинет, где просидит до полуночи. А если уедет, то может вернуться и через пару часов, и под утро, и на следующий день. Леора успела неплохо выучить его привычки и всё по шагам.
Сам же Редиш так ни разу к ней и не зашёл. Что, собственно, не удивляло.
Недил откинула одеяло, заранее морщась, встала, кряхтя и охая, как старая бабка, натянула одежду, труднее всего было справиться с сапогами, но кадет поклялась больше никогда не появляться перед маркграфом босой – хватит с неё насмешек.
Появлению телохранителя, да ещё в собственной спальне, Редиш совсем не удивился, только глянул исподлобья, откинув ещё влажные волосы за спину, и снова отвернулся, выискивая что-то в большом ларце.
– Разве вам уже можно вставать? – поинтересовался равнодушно. – Насколько я знаю, лекарь велел в постели лежать. Впрочем, это не моё дело. Каждый волен гробить себя, как ему угодно. Хорошо, что зашли, а то я бы так и не собрался.
– Вы хотели о чём-то поговорить? – осторожно предположила Недил, продолжения так и не дождавшись.
– Хотел, – маркграф резко развернулся, опёрся обеими руками на туалетный столик у себя за спиной. Смотрел он куда-то поверх головы Леоры. Кажется, даже видеть кадета ему было тошно. – Вернее, собирался извиниться перед вами.
– За что? – не сразу отозвалась Недил, почти уверенная, что она всё-таки ослышалась.
– Я был слишком самоуверен. Вы профессионально справились со своими обязанностями. Я вам помешал. Только поэтому вы пострадали. Приношу свои извинения. И благодарю.
– Я всего лишь выполнила свой долг, – ничего умнее в голову ошарашенного кадета попросту не пришло.
Маркграф её оригинальность тоже оценил, поморщился.
– Кстати, о долгах, – заявил холодно. – Не люблю ходит в должниках, поэтому, если вам что-то требуется… – Редиш махнул рукой, но нужного определения так и не нашёл. – Короче говоря, если вы решите покинуть службу, штраф я оплачу сам. И это не обсуждается. Решите остаться – место за вами. Захотите перевестись, составлю протекцию. Даже если вы пожелаете… переквалифицироваться, я постараюсь найти ходы.
Левый так и подталкивал Леору поинтересоваться, есть ли у него связи в училище для ювелиров, но она всё-таки сдержалась.
– Я была бы не против навестить родственников, если позволите. Не могли бы вы одолжить лошадь?
– До того, чтобы пешком добираться, вы не додумались? – нахмурился маркграф. – Карета и эскорт в вашем полном распоряжении.
– А глашатай к эскорту прилагается? – поинтересовалась Недил, помолчав.
– На этот раз обойдётесь без герольда. Пока состоите у меня на службе, будете выполнять мои приказы. Вопрос закрыт, – отрезал Редиш. – Всего доброго и счастливого пути. Надеюсь, вы всё-таки решите вернуться.
Скорее всего, последнее было данью простой вежливости, но Леоре почему-то стало легче. Правда, не на много.
***
Карета ехала медленно, то и дело притормаживая. Лошади маркграфа оказались выше всяких похвал и рессоры экипажа с ухабами справлялись прекрасно, Недил их и не чувствовала почти. А вот колёса перед тем, что местные дорогой называли, пасовали, потому кучер и осторожничал. Несколько дней назад, поддавшись на уговоры Леоры прибавить скорости, он рискнул. Дело закончилось сломанной осью, хорошо карета не перевернулась. Но пришлось на сутки задержаться в забытой Отцом глухой деревне, где даже трактира не нашлось.
Леора вздохнула, в сотый раз отодвинула шторку, выглядывая в окно. Снаружи ничего не изменилось: всё те же свежераспаханные поля, редкие перелески, подёрнутые дымкой распускающейся зелени, да дремлющий в седле кирасир.
Спору нет, путешествие оказалось комфортным, но нудным до нытья в резцах.
Недил снова вздохнула, подтянула к себе сумку, перебирая лежащее внутри: фарфоровая куколка для Алики; костяные гребешки, инкрустированные серебром и мелкими камушками для Рейлы; матери житие святой Даевнесы, украшенное тонкими миниатюрами; двоюродным сёстрам одинаковые ленты, шитые мелким жемчугом; тётушке ониксовые чётки. Подарки не слишком роскошные, но приятные, особенно для тех, кто живёт в глухой провинции, да ещё и в средствах стеснён.
Жаль, не Леора до них додумалась. Сумку кадет нашла не сразу, она, а ещё увесистый кошель, лежала в ящике под сиденьем. Маркграф явно уделял внимание даже мелочам, и у Недил закралось подозрение, что то самое разукрашенное нижнее бельё, прилагавшееся к парадной форме, вовсе не случайности и не излишняя предусмотрительность слуг.
Конечно, стоило бы отказаться от таких презентов, нет Редишу никакого дела до её родственников – и все дела. Но с другой стороны, приехать с пустыми руками неудобно, да и не везти же обратно безделушки! Тем более, маркграфу они не нужны, а сестрёнки обрадуются. Зато, лелея свою гордость, Недил решила из кошелька ни монетки не тратить.
Ей и не пришлось. Еда, ночлег, сменные лошади, оплаченные заранее, ждали и её, и эскорт после каждого перегона. Даже за ось расплатился кучер, у которого при себе оказалось достаточно лердаров, выданных как раз на такой случай. В общем, всё предусмотрено. Не понятно только, как на это реагировать: благодарной быть или злиться? Самолюбие ярилось, здравый смысл успокаивал, расчёт подсказывал, что одним только комфортным путешествием маркграф долга не выплатит. Обида за порушенную мечту требовала швырнуть Редишу все его милости в морду.
Кстати, о существовании этой самой обиды Леора и не подозревала, пока она на ухо нашёптывать не начала.
