Но мы, к счастью, были уже на улице.
* * *
В фильмах, в боевиках очень частая концовка – в каком-то здании, где было все веселье полная разруха, пожарники суетятся, полицейские. Дело происходит ночью в свете мигалок служебных машин. И герой, укутавшись в плед, сидит в машине скорой. Еще, как правило, к нему подойдет кто-нибудь и либо похвалит, либо извиниться, что не верил, а то и ошибался. И все признают, что герой прям реально герой!
Вот и я сейчас был в таком кино. С той лишь разницей, что не было пожарных машин и скорой, да и полиция было специфически местная.
Особняк догорал, и тушить его никто не собирался. Вместо мигалок – фиолетовое пламя, вместо пожарных машин – два черных броневика и несколько десятков военных и монахов. И сидели мы не в пледах и не в скорой, а на крылечке соседнего дома.
Сидели, смотрели как какие-то монахи схимники в черных балахонах уносят, так и не очнувшуюся девчонку. Как какой-то очень важный бородатый мужик в маскхалате орет на нас, как его держат помощники.
Я вообще не понимал, о чем он. Сорвали какую-то операцию. Обломали какие-то оперативные наработки, спугнули главаря секты… Нервничал мужик сильно. Я только и понял, что давно они здесь были (как я только их тепловизором не засек – этого не понял), что ждали, когда проводник стабильным станет и приедет главный. Часть терминов не распознал, решил, потом у Гидеона уточнить, когда нас отпустят.
Когда бородатый выдохся и убежал докладывать своему главному, к нам подошла новая делегация. Вернулись схимники, которые уносили девчонку и направились прямо ко мне. Я почувствовал, что Гидеон напрягся, а Банши прошептала: «Терпеть не могу инквизицию».
– Матвей Гордеев? Что же вы, только вступили в Орден, а уже нарушаете? – вперед выступил тот, что был постарше. Голос и тон наигранные, типа добрый полицейский.
– Все в рамках закона, он месяц может без лицензии работать, у нас еще есть время, – попытался четко проговорить Гидеон, но чувствовалось, что нервишки шалят, при общении с инквизицией.
– Верно, вот только если одаренный мнемоник, да еще и имеет контакты темными, то срок уменьшается до одного дня, – почти с натуральным сочувствием произнес инквизитор, – И этот день давно закончился. Матвей, сами с нами пройдете или силу придется применять?
Конец первой книги.
