– Нашлась Кира Олеговна, – обрадовала мама. – Только что мне перезвонила. Она была за границей, на звонки не отвечала, жалела деньги на роуминг. Юлия ухаживала за ее братом, а наняла Юлию дочь брата, Кирина племянница. Кира согласна поговорить с Ильей, – мама засмеялась. – На самом деле она об этом мечтает! Ей очень интересно послушать про убийство.
– Мамочка, спасибо!
– Не за что. Послушай, Нина… Интерес Киры мне понятен, мы все немного мисс Марпл. Я не понимаю, почему Илья пытается узнать что-то о Юлии.
– Я тоже хочу узнать.
– Зачем? – неодобрительно спросила мама. – Из любопытства?
– Ты сама недавно напоминала, что мы с Геной прожили много лет. Я хочу знать, почему убили его жену. Кстати, что ты про меня и Юлю сказала Кире?
– Сказала, что Юля была сиделкой при Геннадии. Что я еще должна была сказать!
– Сбрось Кирин телефон, – попросила Нина.
– Ты с Любовью давно разговаривала?
– Пару дней назад.
– Ты им звони, Нина. У них, кроме тебя, никого нет.
– Они мне не очень-то звонили, – напомнила Нина.
Мама на это ничего не ответила. У нее была умная мама.
Когда Нина сказала, что ушла от Гены, потому что с Юлей ему лучше, мама только тяжело вздохнула и заметила:
– Ты не права.
Тогда это показалось невероятной жестокостью. Тогда Нина кипела от унижения и ненависти.
Она не имела права на унижение и ненависть. Ее муж умирал, унижение и ненависть надо было оставить на потом.
– Пока, мам. Спасибо, – попрощалась Нина.
– Пока.
Телефон звякнул через пару секунд. Нина вписала номер Киры Олеговны в электронные контакты и тут же набрала номер.
Женщина звонку обрадовалась. Мама права, мы все немного мисс Марпл, любим лезть в чужие дела.
– Ты меня помнишь, Ниночка? – засмеялась женщина. – Правда, я давно тебя видела, ты тогда еще в школе училась.
– Помню, – улыбнулась Нина.
К маме часто приходили приятельницы, но Нина ими мало интересовалась, взрослые разговоры ей были неинтересны. У Нины были собственные подруги и свои разговоры.
– Прими мои соболезнования. Я сама мужа похоронила, знаю, как это тяжело.
– Спасибо.
– Жаль Геннадия. Я раньше его читала, хороший блогер был. – Женщина вздохнула и с любопытством спросила: – Что же это с Юлей-то случилось? Я ее мало знала. Видела только, когда к брату приходила, но я больше с ним разговаривала, чем с сиделкой. Брат ее хвалил. Господи, за что же это ее?.. В полиции-то что говорят?
– Полиция мало делится.
– Как это ужасно, когда молодые умирают!
– Кира Олеговна, может быть, брат вам что-то рассказывал про Юлю?.. Может быть, у нее какие-то проблемы были?
– Проблема у нее была, – засмеялась женщина. – Такая же, как у всех молодых. Любовь называется.
– Разве любовь проблема? – улыбнулась Нина.
– Когда как. У Юли был женатый любовник. Брат ей сочувствовал, она этого мужика любила. Звонков от него все время ждала. Когда у любовника свободное время выдавалось, брат Юлю всегда отпускал. Но она надолго не уходила, так, на пару часов. Наверное, они в ее выходной встречались…
– Почему ваш брат решил, что мужчина женат?
– Юля ему сказала. Они друг с другом откровенничали, брат к Юле как к внучке относился. Советовал ей разорвать эту связь и нормального парня найти. Брат у меня старых правил, да и я тоже. Мы связей с женатыми мужчинами не одобряем.
Нина не считала себя придерживающейся старых правил, но тоже не одобряла связей с женатыми мужчинами. Особенно если речь шла о ее собственном муже.
– Ты позвони, если что-нибудь узнаешь про Юлю, – попросила Кира Олеговна.
– Обязательно позвоню, – пообещала Нина.
Хотелось опять открыть папку с названием «Разное», но Нина заставила себя заняться делами фирмы.
* * *
Сегодня было две лекции, потом Илья Никитич работал с аспирантами и домой вернулся непривычно поздно. Вечер еще не наступил, но то ли оттого, что день выдался пасмурный, то ли просто потому, что он задержался дольше обычного, казалось, что уже темнеет.
Звонок от Нины застал его удачно, он еще не успел войти в квартиру.
– Я нашла женщину, у которой работала Юля, – доложила Нина. – Юля ухаживала за ее братом. Она про Юлю практически ничего не знает. Если хотите, дам вам телефон, но, по-моему, толку от этого не будет.
– Если ты считаешь, что толку не будет, не надо.
Этажом ниже хлопнула дверь, зашумел лифт.
– Еще вот что интересное. Я вам сразу не сказала. Я была на кладбище, разговаривала с парнем, который нашел Юлю. Парень сказал, что рядом с телом был отпечаток женской обуви.
– Могильщик тоже ищет преступника? – усмехнулся Илья.
– Убийство вызывает понятный интерес, – мягко заметила Нина. – Парень даже показал отпечаток на снимке, он сфотографировал тело еще до приезда полиции. Обычная обувь, без каблука.
– Мне казалось, на кладбище мало кто надевает обувь на шпильке.
– Это верно.
– Полиция подозревает женщину?
– Понятия не имею. Просто решила вам сказать.
– Правильно сделала.
– Место там довольно глухое, мало кто мимо проходит. Поэтому сразу тело не заметили.
– Будет новая информация, сразу звони, пожалуйста, – попросил Илья.
Отперев дверь, он включил в прихожей свет, разделся, переобулся.
Обувь в тумбочку они обычно не убирали, оставляли рядом с дверью. Сейчас на коврике рядом с его ботинками стояли новые Любины туфли. Он не заметил бы, что туфли новые, если бы не белый рант вдоль подошвы. Туфель с рантом до сих пор у жены не было.
Илья открыл тумбочку, заглянул внутрь. Тумбочка была пуста. Летнюю обувь Люба уже убрала, зимнюю еще не достала.
Туфель, которые жена носила совсем недавно, не было.
Илья быстро закрыл тумбочку.
Квартира была большая и неудобная, с изогнутым коридором, и он не видел, в какой из комнат горит свет.
– Люба! – крикнул Илья и пошел по коридору.
– Я здесь! – голос жены раздался из бывшей комнаты сына.
– Что ты сидишь в темноте? – остановившись в дверях, ласково улыбнулся Илья.
Сын не жил в этой комнате лет двадцать. Сначала снимал квартиру, потом стал жить с Ниной.
