– Ты ничего мне не должна.
– Сначала сбегать было весело, – с горечью произнесла Лена. – Я как будто по-своему мстила этому месту за всю ту боль и отчаяние, которые мне пришлось испытать. Но теперь это слишком опасно.
У меня сдавило горло.
– Прости, что поставила тебя в такое положение. Я поступила эгоистично.
Лена вздохнула.
– Ты не виновата. Я сама хотела научиться более могущественной магии. Это был мой выбор, и ты не должна нести за него ответственность.
Она потерла серьги между большим и указательным пальцем и едва слышно прошептала:
– Я просто хочу вернуться домой до конца света.
– Убежим вместе? – тут же предложила я, выпрямляя спину. – Я помогу.
Лена покачала головой.
– Выкоцки нас найдет.
– Мы с ней поговорим. Все объясним.
– Я пыталась. Она сказала, что это безумие и я еще не готова вернуться к трудностям повседневной жизни.
– А Максин знает?
– Да. У нее свои причины, по которым она не может уйти.
У меня появилось странное чувство, будто столовая сжимается в размерах и стены надвигаются на меня. А ограда за окном вдруг показалась непривычно высокой. Я думала, что «Колдостан» – мое прибежище, а оказалось – тюрьма.
– Ты заслуживаешь лучшего мира, Лена, но я готова всегда быть на твоей стороне в этом, какие бы препятствия нас ни ждали.
Миссис Выкоцки была настоящим маэстро наказаний. Утром назначенного дня она позвала меня перед завтраком и сообщила, что я должна попросить Руби одолжить мне платье.
Мне не нравилось просить подачки у других, а уж тем более – у ледяной королевы вроде Руби. Это была своего рода пытка.
Я подошла к ней после обеда. Она сидела на веранде со своими поклонницами.
В ответ на мою просьбу Руби фыркнула и сказала:
– Знаешь, не хотелось бы.
Я усмехнулась. Ну да, следовало ожидать. Легче было бы стащить платье, пока она не видит.
– Мне оно нужно для сегодняшнего мероприятия. Это приказ миссис Выкоцки.
Руби покосилась на меня и ответила:
– Ладно, но только не розовое.
– Хорошо.
Вечером ко мне пришли Лена с Максин, чтобы помочь переодеться. Максин заверила меня, что у нее более тонкий вкус, и сама выбрала платье из гардероба Руби. Темно-синее, с золотым пояском и вышитыми созвездиями на воздушных рукавах. У меня ушло около часа на то, чтобы подвернуть подол длинной юбки и заколоть ткань на плечах – так, чтобы потом было несложно убрать булавки. Широкий вырез лодочкой скандально обнажал грудь, а атлас приятно холодил ноги.
Лена собрала мои волосы в улитку, а Максин увенчала меня золотой тиарой.
Я выглядела как потерявшаяся принцесса, а не перепуганная ведьма. Интересно, что сказал бы Уильям, будь он сейчас рядом?
Я взглянула на отражение Максин в зеркале.
– Мама прислала ее мне на четырнадцатый день рождения, – объяснила та. – На твоих темных волосах она смотрится лучше.
Хотелось бы мне отправиться на это мероприятие с подругами. В подвале клуба «Командор» я была не уверена в своих силах, но не сомневалась, что поступаю правильно. Теперь же я более или менее представляла, на что способна, но совершенно не разбиралась в запутанном мире бюрократии и политики.
Я одолжила у Максин вечернюю сумочку и спрятала в нее митенки, которые связал для меня Финн. С ними мне было спокойнее, как бы глупо это ни звучало.
Лена с Максин вышли со мной в вестибюль, где меня ждала Хелен. На ней было простое черное платье с высоким воротником, а в пучок – чуть более пышный, чем обычно, – она вставила страусиное перо.
– Девочки, – сказала она Лене с Максин в качестве приветствия, сопроводив это отрывистым кивком.
Максин сжала мою руку на прощание, и я вышла вслед за Хелен на морозный воздух.
Глава 23
Я прожила в Нью-Йорке всю жизнь, но ни разу не бывала в отеле «Астор». И даже вообразить себе не могла, что однажды буду подниматься по белой мраморной лестнице в бальном платье и с золотой тиарой на волосах. Хотя открыть в себе магию я тоже не ожидала, так что пора было прекратить гадать, что притаилось за углом.
Мне было тяжело думать о том, что могила брата совсем недалеко и я могла бы взять с нее пыль для заклинания, если бы не строгий надзор Хелен, выскользнуть из-под которого было совершенно невозможно.
Нам открыли стеклянные двойные двери, и, перед тем как переступить порог, Хелен стиснула мое запястье.
– Сегодня ты – Джульетта, а я твоя тетушка Гертруда. Мы гостьи члена законодательного собрания Буша из Эльмайры
[13]. Поняла?
– Поняла, – процедила я сквозь зубы.
Я была вне себя от волнения, но Хелен ни к чему было об этом знать.
Мы вошли, и нас окутала музыка, которую исполнял струнный квартет. Рука в белой перчатке появилась словно из ниоткуда, протягивая мне бокал шампанского. Я мигом его опрокинула. Алкоголь обжигал горло, но не так сильно, как алтарное вино, которым угощала нас Максин на Блокуле. Теперь та ночь казалась такой далекой, будто это было вовсе не со мной.
В вестибюле, наполненном леди в шелках и джентльменами в смокингах, сверкали хрустальные люстры, и нам приходилось осторожно огибать фарфоровые вазы размером с ребенка. В воздухе пахло старыми цветами и новыми деньгами.
Мы с Хелен прошли по коридорам первого этажа к Большой бальной зале.
Просторное помещение было забито до отказа сливками нью-йорскского общества. Я словно вошла в бутылку едва теплого шампанского, золотого и шипучего, но не слишком вкусного.
На секунду я застыла на пороге, пораженная контрастом между этой ярко освещенной комнатой и моей старой квартирой, которая находилась довольно недалеко отсюда. Наверное, мои бывшие соседи до сих пор сражались там с тараканами и ужинали при тусклом свете свечей.
В этой зале поместилась бы сотня таких квартир. Высокий потолок представлял из себя соты стекла и стальных балок. Мебель здесь была из темного дерева, и комнату украшали финиковые пальмы и зеркала в золотых рамах. Наверное, если бы я украла отсюда солонку с перечницей и продала их, могла бы целую неделю кормить весь свой бывший район.
Хелен сообщила наши фальшивые имена охраннику у входа, одернула мое платье и одарила меня фальшивой улыбкой:
– Идем, Джульетта.
Прохладный шелк платья и туго затянутый корсет вынуждали меня стоять так ровно, как никогда в жизни. Это были своего рода доспехи для женщин. Металлические пластины, изящные ленты, не сходящая с лица улыбка.
