– Вообще у меня есть парочка вопросов, – заявила Максин.
Я этого совсем не ожидала, хотя, наверное, следовало бы.
Финн кивнул:
– Слушаю.
– Само собой, мы верим нашей дорогой Фрэнсис на слово, но… хотелось бы убедиться в том, что ты и впрямь тот, за кого себя выдаешь.
– Максин, – вмешалась я, – он правда знал моего брата.
– Извини, конечно, но нельзя доверять парням, которые появляются из ниоткуда. Откуда ему вообще известно про «Колдостан»?
Финн пожал плечами:
– Справедливо. Про «Колдостан» мне известно потому, что я принадлежу магической организации для мужчин – «Сыны Сент-Друона».
Если честно, меня это потрясло до глубины души. Я знала, что мой брат работал на эту организацию, но была свято уверена в том, что это всего лишь старый джентльменский клуб, каких в Нью-Йорке немало. Хотя вообще неудивительно, что у влиятельных денежных воротил есть и силы иного рода.
Лена выглядела встревоженной, а Максин – невозмутимой. Я подозревала, что на моем лице застыло выражение глубочайшего потрясения.
– Слышала о таких, – холодно произнесла Максин. – Мне советовали держаться от вас подальше.
Финн рассмеялся, но не слишком искренне.
– А мне – от вас.
– Тогда почему ты здесь? – спросила Максин, скрестив руки на груди.
– Я многим готов рискнуть ради тех, кто для меня много значит.
– Что скажут твой начальник и наша директриса, если узнают о наших встречах? – поинтересовалась Лена.
Финн расплылся в улыбке, обнажая ровные зубы, но в его глазах мелькнул страх.
– Будем надеяться, что не узнают.
– Если мы такие страшные враги, откуда тебе известно, где находится «Колдостан»? – спросила я.
– Между нашими организациями заключено джентльменское соглашение не вмешиваться в дела друг друга, но это не значит, что они полностью друг друга игнорируют, – спокойно объяснил Финн.
– Мы не джентльмены, – напомнила Лена.
– Да и я тоже, если уж начистоту, – хмыкнул Финн.
Не будь на улице так холодно, я бы покраснела. А вот Лена выглядела предельно серьезной.
– И мы должны просто так тебе поверить?
– Я всего лишь скромный мальчик на побегушках, который мало что знает о делах клуба. Не сомневайтесь, если бы «Сыны Сент-Друона» и затеяли какую схему, выполнять ее отправили бы не меня.
– Но ты тоже волшебник? – уточнила Максин, глядя на него с подозрением, словно ей не верилось в само существование парней с магическими способностями.
Финн кивнул.
– Я могу проникать в чужие сны и колдовать. Уильям этого не умел, но мы все равно быстро сдружились. И я сразу решил помочь его сестре, когда узнал о том, что она попала в «Колдостан». Уильяма всегда восхищала магия, и он наверняка хотел бы, чтобы Фрэнсис занималась ею всерьез. Учитель из меня так себе, но попытаться стоит.
Максин вопросительно на меня взглянула.
– Я ему верю, – просто сказала я.
Лена, судя по всему, не готова была со мной согласиться, но я обнадеживающе на нее посмотрела, как бы говоря: «Доверься мне».
Финн поднял руки в знак примирения.
– Ради чего еще мне сюда приходить? Чтобы замерзнуть до смерти или потом клевать носом с утра?
– Или наслаждаться нашей компанией? – саркастично добавила Лена.
Похоже, Максин его ответы удовлетворили, поскольку она уже доставала из-под пальто древний томик в кожаной обложке. Она ловко пролистала его тонкие страницы и положила раскрытым на пень.
Фонарь бросал на поляну полосы черной тени и оранжевого света, и я сощурилась, вглядываясь в строки заклинания на неизвестном языке.
– Это не «Воскрешение», – сердито прошептала я.
– Не будем бросаться с места в карьер, – спокойно ответила Максин.
Она хрустнула костяшками и начала зачитывать текст со страницы. Слова звучали неестественно, будто налипали медом ей на горло, и в сложенных лодочкой руках ничего не появилось. Максин нахмурилась и повторила попытку. На поляне стояла полная тишина.
Лена заглянула ей за плечо и тоже попробовала. Ничего не изменилось.
– Почему не выходит? – с раздражением пробормотала Максин, стиснув кулаки.
– Можно мне? – спросил Финн, робко подходя ближе.
Максин нехотя кивнула.
Он задумчиво посмотрел на страницу.
– На полях есть заметки.
– Не глупая, вижу, – огрызнулась Максин. – Но тут половину не поймешь.
Я посмотрела на страницу. Сложно было что-либо разобрать в свете одного-единственного фонаря. Тени ветвей плясали по древним страницам, создавая впечатление, будто эта книга – живое существо. Заметки набросали небрежно, второпях, и их усеивали чернильные пятна. Некоторые я могла прочитать, вроде простого «дышать» на английском. Или fiat lux
[5] на латыни. Однако большинство было написано на незнакомом мне языке, и я даже не смогла бы, наверное, отличить гласные от согласных.
Мы с Финном встретились взглядом, и я запоздало осознала, как близко мы стоим друг к другу.
– Это ирландский гэльский, – с ухмылкой заключил он. – Вам повезло, что с вами ирландец. Такой магии в академии не обучают. Она созидательная и идет из самой души. Слова лишь помогают направить энергию в нужное русло, но эти заклинания вовсе не такие… конкретные, как в «Колдостане».
– Что ты имеешь в виду под «конкретными»? – спросила Лена.
– Можно сравнить их с молотком и гвоздями. Свою работу они выполняют, но у вас нет простора для творчества. Заклинания из этой книги больше похожи на холст с красками.
Я невольно задумалась над тем, откуда он все это знает, и Финн повернулся ко мне, словно прочитав мысли:
– Магия – это искусство, а не наука. Поэтому книга предлагает вам не точные инструкции, а рекомендации.
Максин сощурилась.
– И что это значит на практике?
– Сейчас попробую перевести, – пообещал Финн и задумчиво взъерошил свои кудри.
Повисла долгая пауза. Тишину нарушало лишь наше дыхание, тяжелое и глубокое, и казалось, будто деревья дышат с нами.
– В первую очередь надо понимать, что в языке есть сила, но намерение куда важнее, – сказал Финн.
Мы кивнули, хотя я не до конца поняла смысл этих слов.
Финн провел пальцем по странице.
– Здесь пишут о внутреннем свете человека. В прошлый раз вы опробовали заклинание-команду, которое тоже хорошо само по себе, но важно помнить: магия – это вам не собака на поводке. Это часть вас самих. Поэтому и слова, которые вы произносите, тоже должны быть вашими.
