– Наверное, до него надо дорасти. Мама его очень любила, а мне ближе Достоевский.
Она сделала паузу, точно выжидала, что скажет Артур, ему пришлось сознаться:
– Я так и не осилил «Преступление и наказание».
– Ты?! – Сашка так и подскочила на сиденье, заглянула ему в лицо. – Серьезно? Ты же сыщик! Это самое… твое.
– «Братья Карамазовы» – вот мое. Несколько раз перечитывал. Чем не криминальный роман? Но какие характеры, какие страсти!
Откинувшись на сиденье, она проговорила задумчиво:
– А я от «Преступления…» оторваться не могла. Даже типа изысканий что-то провела: почему у Раскольникова именно рыжая шляпа? И еще кое-что… Разве он тебе не интересен с точки зрения психологии преступника?
Обижать ее не хотелось, но Сашка не потерпела бы неправды. И Артур признался:
– Мне кажется, Раскольников предсказуем. Или в этом предсказуемость Достоевского? Я сразу знал, что главный герой убьет старуху.
Сашка фыркнула:
– Это каждый первоклассник знает!
– И что кто-то невинный погибнет.
– А… ты догадался?
– И что раскается… Карамазовым удалось застать меня врасплох. Их мотивы интереснее. Ну, это только мое мнение, – добавил он поспешно, испугавшись, что задел ее.
Но Сашка внимательно слушала его, устремив взгляд в лобовое стекло. Трасса закручивалась серой лентой, исчезая под колесами, точно их машина заглатывала ее. Мимо проносились перелески всех оттенков зеленого, первые стога, скрученные рулонами: в детстве Артура таких не бывало. Обычные лохматые теперь встречались редко, но прошлым летом они с Оксаной набрели на такой, разом со смехом откинулись на спину и долго лежали рядом, просто глядя в дымчатую синеву. Он тихонько перебирал ее пальцы и думал: «Это и есть счастье. Вот такое оно…»
– Эй! – вскрикнула Сашка, когда машина резко вильнула. – Ты засыпаешь, что ли?
– Нет, – отозвался он коротко.
Кажется, она догадалась, но все же предложила:
– Может, остановимся и выпьем кофе?
– Попозже. Нам надо проехать сегодня как можно больше.
– Включи навигатор, – посоветовала она. – Вдруг он найдет более короткий путь?
– Терпеть не могу навигаторы…
– Ну как знаешь…
Без стеснения протяжно зевнув, Сашка умолкла, глядя перед собой. И только через несколько километров призналась:
– Я всегда мечтала вот так ехать на машине куда глаза глядят. Просто смотреть в окно, слушать музыку и ни о чем не думать.
«Но Оксана не умела водить, – завершил Артур за нее. – Да и машины у них не было».
– А тебе удается ни о чем не думать?
– Ну… Не совсем, – она улыбнулась, поглядев на него. – Но это, знаешь, такие ленивые мысли. Неважные. Я их тут же забываю.
– И тем они хороши!
– Вот. Ты понимаешь. Я знала, что ты поймешь.
Артур шутливо кивнул:
– Премного благодарен.
– Ехать и не думать, – повторила Сашка с тоской. – Долго-долго…
Но к вечеру она едва не вывела его из себя.
– Только не пончики! – взмолился Артур, когда Сашка выбрала место для ужина, завопив: «Останови здесь!» Он еле успел затормозить…
Ее глаза округлились:
– Ты не любишь пончики?!
– Даже запах не выношу.
В ее недолгом молчании сквозила укоризна:
– Как же мы будем путешествовать вместе? Я их обожаю.
– А по тебе не скажешь…
Пухлая нижняя губка обиженно выпятилась:
– Еще назови меня скелетом!
– Ну что ты! – притворно ужаснулся Артур. – Никогда в жизни. Ты просто… миниатюрная.
– Звучит лучше, но смысл тот же.
Он несогласно мотнул головой, вынудив Сашку усмехнуться:
– Знаешь, раз уж мы все равно остановились… Ты не обязан есть пончики! Можешь взять пельмени. Их-то ты ведь любишь?
Осеклась на последнем слове, наверняка вспомнив, как они на пару давились магазинными пельменями после смерти мамы. Артур покосился на нее с тревогой: бледное личико вытянулось, взгляд впился в невидимую точку…
– Ладно, – вздохнул он. – Пончики, пельмени – все, что желает Ваша светлость!
Ее ресницы дрогнули, уголки губ едва заметно приподнялись. Сашка посмотрела на него теплым взглядом и быстро кивнула:
– Спасибо!
Пахло внутри отвратительно, но Сашка с удовольствием задергала носом:
– Неужели у тебя слюнки не текут? Ну скажи! Не текут?
– А я похож на жертву экспериментов академика Павлова? – Артур скривился.
Сашка легонько оттолкнула его:
– Да ну тебя!
Подскочила к кассе и уставилась на меню на экране. Вид у нее был такой, будто сейчас она начнет облизываться:
– Я возьму и пельмени, и пончики. И еще два стакана чая.
– У тебя обезвоживание?
– Просто хочется! А ты что выбрал?
– Пончики, конечно!
– Серьезно?
Он взял чебуреки – пельмени сейчас в горло не полезли бы. Хотелось думать, что Сашка не сочтет это упреком: мол, у нее уже отболело, забылось… Да Артур только рад был бы этому! Для того и втянул Сашку в расследование убийства Оксаны, лишь бы только она не задохнулась от тоски по матери.
И они оба выжили.
Даже расхохотались в голос, когда с обратной стороны окна, у которого они устроились, остановилась толстая тетка в розовых шортах, которые делали ее похожей на мисс Пигги. Сашка точно не помнила, кто это… Зал кафе по уровню находился ниже тротуара, и пухлый розовый зад оказался прямо на уровне их лиц. В маленьких наушниках, видимо, звучала заводная мелодия, потому что рыжеволосая тетка начала притоптывать ногами, словно покрытыми белым, дрожащим от каждого движения желе.
– Стекла зеркальные, она нас не видит, – от смеха вытирая глаза, пояснил Артур.
– Может, выйти и сказать ей? – Сашка уже начала приподниматься.
Он остановил:
– Не надо. Она так счастлива в своем неведении! А если узнает, что стала посмешищем, это будет мучить ее весь отпуск.
Усевшись на место, Сашка с удовольствием куснула пончик и неразборчиво промычала:
– А ты добрый…
«Не всегда, – подумал Артур, медленно сворачивая салфетку. – Те, кого я посадил, с тобой точно не согласились бы…»
