— Где здесь можно спокойно поговорить? Без свидетелей?
— Тут, за углом… Есть подвальчик…
— Идем. Ведите.
Мы подскочили и торопливо отправились за Гресом, который действительно рванул за угол, свернул в маленький переулок и, миновав два дома, нырнул в узкий проход.
— Так, пацаны, давайте поговорим серьезно.
Я присаживаюсь на пустой деревяный ящик в углу, они тоже выбирают для себя ящики, которых тут много, словно кто-то стаскивает отовсюду упаковки от каких-нибудь фруктов.
— Там был труп! — громким шепотом говорит очкарик. — Исполосованный. Его били!
Я тоже это видел. Тело женщины, исхлестанное многократно. Часть полос ярких, розовых, свежих, но под ними виды более старые, уже почерневшие синяки.
— Это не шутки. Похоже на убийство. Вам лучше уйти и не мельтешить.
— Что нам сделается?
— Убийцы могут заподозрить, что вы это видели, и сделают с вами то же самое.
В глазах парнишек зажглись огоньки приключений, но я не шутил, им действительно опасно здесь оставаться. Но бросить наблюдение они не захотят. Зачем я только потащил их с собой?
— Труп свежий, здесь они не задерживаются, через пять часов от него уже ничего не останется, — со скрытым намеком говорит очкарик.
Пять местных часов, пять стеев, это всего полсуток. Быстро тут делаются дела, ничего не скажешь.
— Так. Стоп. Давайте начнем с того, с чего нам следовало начать. Познакомимся. Меня зовут Джеса, я сыщик и могу приказать вам уйти и не появляться поблизости… — возмущение на лицах парней было столь очевидным, что я, после короткой паузы, добавил: — Но я этого не сделаю.
Возмущение сменилось просто физически ощутимым облегчением. Они слабо заулыбались, предчувствуя отличную охоту.
— Я — Грес, а это Кири.
— Отлично, вот и познакомились. Ты, Кири, говоришь, что тело лежит там недавно? — спрашиваю у очкарика.
— Да, не больше четверти часа…
Интересно. Похоже, парень прав. Четверть часа (стея) назад, возможно, чуть больше, я здесь ходил, никакого трупа под кустом не было, иначе иглоносец показал бы его мне. Он и тогда что-то пытался мне показать. Что?
Вряд ли труп бросили под кустом убийцы, это нелогично, скорее всего спрятали бы где-нибудь, а не так, что его мог увидеть любой прохожий. Или они хотели, чтобы его не было видно из дома? Или… Когда я бродил вокруг дома та женщина была еще жива, и иглоносец пытался мне об этом сказать. Быть может она и сейчас жива… Тогда нужно поскорее ее оттуда вытащить.
Болван! У меня ведь есть информационный блок! Торопливо достал из кармана железяку, стукнул по экрану, нашел таблицу с происшествиями. Так, это драки… ранения, увечья… Нет, не то, не то, не то… Вот, нашел!
« АкСу-103’426’516, вошла в игру 151.6 3/4. Оплата за 3 часа. Из игры не вышла, начислен штраф. 154.3 1/2 зафиксирована смерть. Начислена премия. Начат поиск тела. Дано извещение для сыщиков».
— Как связаться со стражами порядка? Или со зданием Суда? — оторвавшись от зловещей записи, спросил я.
— Нарушить правила, тогда страж сюда быстро прибудет!
Не могу я нарушать правила, я же сыщик!
— Послушайте, а в камере заключения при Суде уже были?
— Нет, — заинтересовались они.
— Хотите побывать? Тогда… Как сыщик по законам Городка задерживаю вас как свидетелей…
Точной формулировки я не помню, но, направив оборотную сторону железки на пацанов, понимаю, что все получилось.
Мы с ними в том же месте, где я был вчера, только на сей раз мальчишки находятся в белой половине ослепительно белой комнаты, а я в другой, столь же белой, но без бьющих в глаза прожекторов.
— Подождите чуть-чуть, я сейчас, — говорю я пацанам, и выхожу в коридор.
11110 = 30 = 26
В комнате стражей порядка пусто, только на стене горит предупреждение о смерти в Городке. Зря я поторопился, вероятно Каол — мой знакомый или какой-нибудь другой жандарм — уже отправился на место происшествия.
— Привет! Чего надо?
Разворачиваюсь. Еще один страж, незнакомый, с пышными длинными усами.
— Я сыщик. Джеса. Знаю двух предыдущих Каолов. Тебя тоже можно так называть?
— Хоть горшком, только в печку не ставь. Твои пострелята в камере?
— Мои.
— Что натворили?
— Ничего. Просто свидетели. Решил их тут укрыть пока.
— У нас не тайная квартира. Догадываешься? Случилось-то что?
Я ткнул пальцем в экран.
— Мы с ними нашли труп. Женщина. Сильно исполосована. Кто-то долго, несколько дней бил ее, на спине следы плети или хлыста. Она лежит в кустах на территории Талобы Ката.
— У которого дом сгорел?
— Да. Там защитное поле, я не смог туда проникнуть, чтобы ее забрать.
— Для того и силовое поле, что всякие сыщики не лазили, — хохотнул очередной Каол. — Но доставить труп ты сюда мог. Как этих твоих свидетелей.
— Мог? Не догадался…
— Впрочем, зачем тебе труп, а?
— Осмотр, экспертиза… Не знаю, как у вас тут это принято.
— Никак не принято, — пожал он плечами. — Это же не преступник. Труп не допросишь.
На экране вдруг что-то мигнуло. Мы вдвоем перевели взгляд туда. Запись изменилась:
« АкСу-103’426’516, вошла в игру 151.6 3/4. Оплата за 3 часа. Из игры не вышла, начислен штраф. 154.3 1/2 зафиксирована смерть. Начислена премия. Прототип мертва, труп отправлен в морг».
— В-в-в морг? — клацнул я зубами.
— Распоясались! — вдруг рявкнул Каол, стукнув кулаком по столу. — Теперь одни неприятности, и надо же, в мое дежурство!
Он забегал по комнате, бормоча что-то себе под нос. Затем открыл шкафчик, вытащил оттуда графин и сделал несколько больших глотков прямо из горлышка.
— Будешь? — ткнул мне графином в руку.
Я взял, поднес ко рту, почувствовав запах крепкого алкоголя, и сделал солидный глоток.
— Игры закончились, сыщик. Можешь, конечно, сообщить официальным следователям о своей находке, но в расследование не лезь, угробят за милую душу, даже премию за смерть не получишь.
— А как туда быстро добраться? Забрать тело…
— Сказал же, не лезь в это дело. Оно тебя не касается. Тут уже третий день официальные стражи копаются, настоящие, не нам чета.
— Как найти… этих следователей?
— Неймется тебе? Своих неприятностей мало? Иди лучше освободи своих свидетелей и скажи, чтобы духу их тут не было.
