– С кем ты разговариваешь, Эммелина?
Моё сердце уходит в пятки.
– Ни с кем, – я пожимаю плечами. – Я просто играла с парой теней.
– Ну, пора уже идти в дом. После наступления темноты оставаться снаружи небезопасно.
Если бы она только знала, что это самое безопасное для меня место! Где я распоряжаюсь темнотой как хочу и чувствую себя по-настоящему дома. Я отметаю сомнения насчёт Дары и ателье и ныряю в дом, мои тени струятся за мной. Я оставляю их у двери, пообещав, что вернусь позже. В конце концов, нам с Дарой ещё нужно провести ритуал, а для этого необходимо собрать особые компоненты.
Позже ночью я осторожно выбираюсь из постели, и Дара оборачивается вокруг меня, пряча от посторонних глаз. Я надеваю ботинки и выхожу в коридор. К моему изумлению, до меня доносятся голоса – приглушённый шёпот из кабинета.
Я навостряю уши, а Дара даже шипит от любопытства. Мне не нужно спрашивать, чтобы узнать, чего она хочет. Каюсь, что поделаешь. Мы так давно не играли в нашу любимую игру: подслушивание. Миранда и Альфред радушны и доброжелательны, но Дара напридумывала столько подозрений, что я невольно постоянно чувствую напряжение. Я хочу узнать их получше.
Окружив себя тенями, я на цыпочках подхожу к кабинету и прячусь за углом поблизости от двери. Они не увидят меня, даже если выйдут из комнаты, но я великолепно их слышу.
– Разве ты не видишь, что стало хуже? – говорит Миранда, и что-то ударяется о стол. – Теперь пропал даже старый Уинтроп. Я не думала, что можно одолеть человека с таким даром, но кому-то это удалось. И ты отлично знаешь кому.
Мурашки бегут по моим рукам, я прижимаю к себе Дару и остальные тени. Я слышу шаги, как будто кто-то ходит по комнате, но не понимаю, кто именно из них.
– Любопытно, – говорит Дара. – Возможно, жизнь здесь не такая бесхитростная, как тебе казалось.
Какая-то часть меня возмущена предположением Дары, что родители Лукаса замышляют что-то зловещее, но другая часть меня напугана.
– Возможно, деревенские говорят правду; возможно, на старости лет он действительно просто решил переехать в другую часть страны, туда, где больше солнца и его старым костям будет легче.
– Уинтроп не так прост. Альфред, он дышит огнём. Пусть и в преклонном возрасте, но он не из тех, с кем можно шутить или кого можно легко похитить.
– Тем больше причин полагать, что его вообще не похищали.
Миранда вздыхает:
– Хотела бы я, чтобы ты был прав. Он последний из тех, кого комета благословила пятьдесят лет назад – или около того. И здесь напрашиваются выводы. И они меня пугают. Ведь наш план зависел от него.
Я сильнее вжимаюсь в свой тенистый угол и обхватываю себя руками. Дара клубится, сама не своя от любопытства.
Они молчат несколько минут, и я в это время представляю, как Альфред легко целует жену в лоб, а она сидит, скрестив руки на груди. Я уже наблюдала подобную сцену между ними.
Но на этот раз случилось не что-то заурядное, не просто закончилась морковка на ужин. Пропал кто-то из их знакомых! Кто-то, кто был центральной фигурой в таинственном плане. Кто-то, владеющий страшным даром.
Капелька пота стекает у меня по спине, отчего я вздрагиваю.
– Я говорила: они что-то замышляют, – в голосе Дары слышится самодовольство.
– Вовсе не обязательно, что это что-то плохое, – шиплю я в ответ. Мы очень мало знаем об Альфреде и Миранде, и, разумеется, у них есть своя жизнь и свои планы. Но тем не менее слова Миранды о пропавших людях отпечатываются у меня в мозгу.
Если пропадают люди, владеющие магией, это объясняет, почему они прячут Лукаса от посторонних. Но у меня из головы не выходят мысли о Тейте, леди Эшлинг и их хвалёном лечении от магии – не связано ли это с ними? Меня пробирает дрожь. Если Лукаса лишат его чудесного дара, для меня это будет не меньшим горем, чем если бы меня лишили моего собственного.
Через некоторое время Альфред и Миранда выходят из кабинета, держась за руки, словно поддерживая друг друга. Они направляются в свою комнату, я жду, когда дверь за ними тихо закроется, и на всякий случай выжидаю ещё немного.
Мы выскальзываем из дома и направляемся к лесу, подальше от тревожных загадочных предположений и поближе к нашей цели.
Я словно вернулась домой. От лёгкого мановения моей магии тени толпой льются из-за деревьев, как будто чуют меня. Тонкие тени побегов обвиваются вокруг моих рук точно ленты, а крошечные тени цветов из сада Миранды вплетаются мне в волосы.
Мои тени, мои друзья, мои товарищи по играм – вот что родители хотели отнять у меня. Они – причина, по которой я сбежала. Что-то набухает у меня в груди и встаёт поперёк горла.
Я не вынесу жизни без них.
– Нам есть куда пойти сегодня ночью, – говорит Дара. – Нужно сорвать яблоко.
– Яблоко? – переспрашиваю я, чуть не смеясь. Потом вспоминаю про сад, растущий за деревней. – Но мы не можем просто так выносить яблоки из сада. Они не наши. Деревенские продают их на рынке.
– К сожалению, для этого ритуала необходимо краденое яблоко.
– Что же это за ритуал такой, для которого это нужно!
Дара вздыхает и распластывается на земле:
– Неважно. Не стоило мне о нём рассказывать. Если ты не хочешь его проводить…
– Нет! Нет, конечно, хочу. Я хочу, чтобы ты освободилась и снова вернулась к жизни. – Я поднимаю Дару с земли, чтобы она могла идти рядом со мной. Жду не дождусь, когда она сможет ступать своими собственными, настоящими ногами.
– Ты уверена?
– Да, я хочу этого больше всего на свете. Пойдём искать сад.
Деревня находится на востоке, и мы идём в этом направлении, ведомые луной и звёздами.
– Дара, как ты узнала про этот ритуал? – спрашиваю я.
– Я очень долго ждала ткача теней вроде тебя, – отвечает она.
Беспокойство гложет меня, но я изо всех сил стараюсь подавить его. Я должна это сделать – я хочу это сделать, – и вместо того, чтобы спрашивать дальше, я прикусываю язык.
Тени следуют за нами между деревьев. Сначала мы идём медленно, но вскоре выходим на лесную тропинку. Она хорошо спрятана, но после того, как Лукас и его родители показали мне путь, отыскать её легче, чем я ожидала.
Я сомневаюсь, что мы встретим кого-нибудь на тропе такой поздней ночью, но о безопасности не забываю: собираю все тени, которые следовали за нами, и укутываюсь в них, пока темнота не окружает меня со всех сторон. В лесу ночь звучит хором щебетаний, писков и подвываний. Я дрожу, но здесь, где меня никто не видит, я в безопасности.
Мы идём долго, и вот начинают появляться первые признаки цивилизации. Тут дом, там вспаханное поле. Лукас с семьёй определённо живут так далеко от людей, как только возможно. Интересно, это как-то связано с планами, о которых они упоминали? И хотя я изо всех сил старалась не лезть в их тайны, моё любопытство чешется так, что не почесать его я не могу.
