– Вам сюда не положено!
– Кем не положено? – осведомилась Анжела. – А если я положу, пойдет?
Пока блюститель порядка кумекал, что она имела в виду, Анжела приветливо помахала рукой Зойке, которая, как она поняла по выражению ее холеного, теперь несколько трясущегося лица, уже узнала старую знакомую.
– Привет, Зоя, – сказала она. – Мои поздравления по случаю твоей ослепительной карьеры. Мы можем поговорить?
Массивный тип с портфелями рявкнул:
– На прием записывайтесь!
Анжела развела руками:
– У вас не прорвешься. Или специально так сделали? – И добавила:
– Но я – старинная подруга Зои Аркадьевны, ведь так? Нас связывает очень многое!
Вообще-то только одно: ожерелье в форме бабочки с красным камнем-сердцем посредине.
Зойка, уже совладав с первым испугом (а это был именно испуг, а не удивление или растерянность), произнесла:
– Пропустите ее!
Анжела приблизилась к Зойке и с уважением взглянула на два портфеля с бумагами.
– Это ты с собой работу взяла или по пути хотела в мусорку бросить?
Тип, державший эти портфели в руках, хмыкнул, а Зойка сказала, впрочем, излишне нервно:
– Да, да, Виталик, все в порядке. Это моя старая…
Она замялась, явно не зная, как назвать Ан- желу.
Та произнесла:
– Ну, не такая и старая, если на то пошло – не старше тебя! И, в отличие от тебя, ботокс себе еще не коловшая и не думающая это делать!
Идеальный лоб и несколько похожий по очертаниям на рыбий рот Зойки выдавали ее деятельное увлечение уничтожением морщин.
Мэрский, иностранной сборки, лимузин нес их вперед, и Анжела, заметив, что шофер отгорожен от расположившейся на заднем сиденье хозяйки темным стеклом, похлопала по дорогущей кожаной обивке и произнесла:
– Зебра-то настоящая?
Зойка процедила:
– Тебе ли не знать, ты же у нас теперь топ-селебрети, всяких зверушек фотографируешь. Поди, и зебр тоже.
Анжела вздохнула:
– Не без этого. Поэтому скажу откровенно: тебя надули. Выдали за зебру имитацию. Бывает…
Зойка дернулась.
– А ты хорошо устроилась! – продолжила Анжела, а мэрша заявила:
– Да и ты, собственно, неплохо. И вообще, ты что, приперлась из своей заграницы, чтобы мне это сказать?
Анжела снова вздохнула:
– Она такая же моя, как и твоя. Ведь у вас там ряд объектов недвижимости, у тебя, твоего мужа и твоего папы. Перечислить?
Зойка крикнула:
– Ты что, в микрофонах вся, что ли? Или при помощи смартфона записываешь наш разговор?
Анжела продемонстрировала ей своей мобильный – он был выключен. А затем отогнула ворот свитера.
– Мне устроить, как говаривал твой дружок Кирилл, «черный стриптиз»? Кстати, что с ним, тоже небось высоко взлетел?
Зойка, уже не так истерично, ответила:
– Да не низко. Но неудачно женился, такое бывает. Стал бы моим мужем…
– Плохо, вероятно, предлагала. Смотрю, никого вы не забыли. А вот был такой сатанист Слава (припомнила она персонажа из далекого прошлого). Он у вас, случайно, не в архипастыри подался?
Сатаниста Славу Зойка, увы, не знала.
Анжела же бесцеремонно схватила сумочку Зойки и распахнула ее.
– Может, это ты меня записываешь, я тоже хочу проверить!
Зойка отпихнула ее руку, которая успела залезть в недра сумочки.
– Ишь чего!
Анжела выудила пачку презервативов.
– О! Это для тесного общения с твоим референтом Виталиком?
Отобрав презервативы, Зойка швырнула их обратно в сумочку и переставила ту в другое место.
– Что тебе надо, негритоска?
Анжела улыбнулась:
– Узнаю старую добрую Зойку. Такая же расистка и такая же двуличная тварь. Но теперь в ранге мэрши.
– Заткнись! Я все своим горбом заработала!
Ну да, ну да… Конечно!
– Горб у тебя тогда, выходит, как у верблюда. Кстати, как поживает твой папочка-прокурор и твой муж-нацик? Вы теперь втроем заправляете городом или, бери выше, областью?
Зойка гордо ответила:
– У нас дружная патриотическая семья!
Анжела усмехнулась:
– Потому ты и возишь в сумочке презервативы для тесного общения с референтом Виталиком. Кстати, ваша дружная семейка – сборище коррупционеров?
Зойка заявила:
– Это все наветы иностранных врагов.
– Понимаю. Видимо, они и купили вам три виллы в Испании, одну в США и еще по одной в Италии и Андорре. Мне бы таких врагов!
Зойка, уже окончательно расслабившись, сверкнула перстнями.
– Думаешь, что этим сведениям кто-то поверит? Они никому не интересны!
– В этом ты, увы, права. Ваша восхитительная семейка десятилетиями дербанит город и теперь уже и всю область, и это никого не занимает. Но, быть может, иные сведения общественность заинтере- суют?
Зойка ответила:
– На испуг берешь? Нет у тебя на нас ничего!
– Как сказать… Но на тебя есть – у тебя самой. К примеру, бриллиантовое ожерелье в форме бабочки с красным камнем-сердцем в центре.
Зойка уставилась на нее.
– И что?
Анжела, чувствуя, что ей становится сложно дышать, ответила:
– И то, что в том числе и ради него, убили мою маму. А потом сожгли Вальку и Демидыча. Это ты и люди твоего папаши-прокурора сделали?
Зойка разом потеряла самообладание.
– Что за бред! Ты мне стародавний «висяк» пытаешься подпихнуть, но не выйдет!
– Откуда ожерелье?
– Муж купил!
– Да, у кого? Когда? Чек имеется?
Зойка, тяжело задышав, уставилась на нее:
– Ты говоришь, что твою мамашу ради него грохнули.
– Нет, не только ради него, но в том числе ради него.
– Вы же голь перекатная, откуда у вас могли быть такие вещи. Вы что, сами кого-то грабанули?
– А если и так?
– Ага, значит, у вас у самих рыльце в пушку!
Анжела сказала:
– Речь не о нас, а о вас. Думаю, все было так. Шофер такси тогда, украв сумку, в которой было в том числе и это ожерелье, ошалел от счастья. И либо один пришел за прочим, либо слил информацию местному криминалу. А тем уже тогда, как и сейчас, заведовал твой папа-прокурор. Так ведь?
