И больше не было возможности умалчивать. Сабира смотрела на Бориса и думала о том, как объяснить ситуацию полно, но сжато. Да и что она могла ему сказать? Привет, тут такое дело… Мы ищем игру, которая может изменить реальность. Кстати, твой отец двадцать лет назад играл в неё, а потом украл. А ещё, вероятнее всего, ты — ненастоящий.
Конечно, Сабира доподлинно не знала верно ли предположение о том, что Константин создал Бориса в ДТЧ. Но никакого другого объяснения, как вышло, что ниоткуда появился десятилетний сын, не было. Девушка положила руки на плечи Бориса и спросила, действительно ли он хочет узнать тайну, которая, возможно, изменит всю его жизнь. Тот коротко кивнул. Пулат не стал возражать. Оставив вновь блюющего Омара Саидова в оранжерее, компания молодых людей прошла в комнату Пулата. Борис многозначительно молчал, словно уже всё знал и ждал момента, когда тайна откроется. Но, возможно, Сабира тем лишь утешала себя, потому что открыть такую горькую правду человеку, по-настоящему хорошему человеку, было сложно.
Ребята неловко сели на край кровати, девушка не решалась заговорить первой, но парни молчали и выжидающе на неё смотрели.
— Я даже не знаю, с чего начать… — выдавила Сабира и после полилось.
Чем дальше история продвигалась, тем вытянутее становилось лицо Бориса. Несмотря на нарастающее сожаление, Сабира продолжала свой рассказ. На душе становилось легче, а вот голова тяжелела.
— Значит, я ненастоящий, — голос Бориса дрожал.
— Это только моё предположение… — Сабира утешительно погладила парня по плечу. — Возможно, Константин украл чью-то жизнь, и у этого несчастного был сын. Но… В общем, он не твой отец… Я уверена в этом. Прости…
— Нет, — парень помотал головой. — Я уверен в том, что я ненастоящий, — он тяжело улыбнулся. — Не могу этого объяснить, но я чётко ощущаю, что не принадлежу этому миру.
— Ты гораздо лучше большинства людей, которых я знаю, — честно призналась Сабира. — Я считаю тебя более живым, чем они.
— Спасибо, — он положил свою руку на руку девушки. — Если вы позволите, я хочу помочь, я тоже хочу найти ключи, найти игру, найти твоего отца, Пулат. Быть может он расскажет, как оно всё есть на самом деле.
— Я не против, — пожал плечами Пулат. — И нам как раз нужна твоя помощь.
Он показал дизайнеру голографический диск и объяснил, что в стандартные шлемы такой не вставляется. Борис подтвердил, что необходима была старая модель, какая была у него самого. Однако имелся и специальный дисковод, который позволял как бы увеличить размер диска. У Бориса такие имелись.
— На показе они пригодились. У меня же все носители нестандартного размера, — парень вытащил из небольшой поясной сумки три плоских коробочки.
— Но у нас всего два шлема, — сказал Пулат. — Можно вывести на экран…
— Знаешь, мне кажется, тебе лучше пойти одному, — вдруг сказала Сабира. — И у меня, и у Бориса куча вопросов, но я думаю, что ты сможешь найти на них ответы. Мы будем просто писать тебе сообщения сразу.
— Да, меня это тоже устроит, — согласился Борис.
Пулат приблизился к уху Сабиры и прошептал «спасибо». Она вздрогнула от такой близости и отвела глаза. Друг же, не мешкая, надел шлем, вставил диск и погрузился в игру своего отца.
***
Выйдя из минутной пустоты, Пулат попал в новую пустоту. Это показалось очень странным, он даже подумал, что голограмма диска неисправна. Но, приглядевшись, заметил медитирующего в тёмном пространстве человека. В груди что-то ёкнуло. Пулат хотел сделать шаг вперёд, но не удалось, вместо этого он перевернулся через себя, как в замедленной съёмке. Парень пытался нащупать что-то, чтобы остановить свои кувырки в невесомости, но безуспешно. Тогда он зафиксировался в одной позе и просто ждал, пока движение прекратится.
Это сработало. Чтобы добраться до медитирующего человека, Пулат поплыл — в прямом смысле. Он перебирал руками и ногами так, словно плавал в бассейне по-лягушачьи. Спина незнакомца становилась всё ближе и ближе. И когда Пулат наконец добрался, то дотронулся до плеча мужчины. Тот обернулся. Пулат не узнал его. Но янтарные глаза не оставили сомнений в том, что перед ним — отец.
— Вот мы наконец и встретились, сынок, — сказал Басир.
Пулат вгляделся в лицо отца: высушенное и уставшее. Странно было не узнавать его, но понимать, кто это.
— Привет, — несклонный к сентиментальностям парень обошёлся только этим, хотя хотелось сказать больше, может, стоило даже обнять отца. Столько лет в разлуке, столько времени потрачено на поиски, но выдавить из себя нежность не получалось.
— Привет, — усмехнулся Басир. — Я тоже не очень ласковый. Да и отец из меня оказался плохой, — глаза мужчины увлажнились, но голос был твёрд. — Давай тогда сразу к делу. Тем более, не стоит нам общаться слишком долго. Это пространство предназначено для меня одного. Так… Если ты нашёл меня. Полагаю, ты знаешь о ДТЧ. Сколько ключей нашёл?
— Не хватает одного.
— Отлично, — улыбнулся Басир. — Последний у меня.
— Ты знаешь, где находится сама игра?
— Нет, — покачал головой мужчина, — Знаю лишь, что её украл Константин Воробьёв.
— Зачем?
— Да, стоит, наверное, рассказать подробнее. Ведь ты ничего не знаешь. 20 лет назад я зашёл в игру вместе ещё с пятью людьми. Мы все вместе отыскали ключи и сумели узнать расположение самой… Приставки. Иначе это приспособление не назовёшь. Оказалось, что это очень тонкая пластинка с шестью отверстиями. Вставив в неё ключи и введя появившийся на каждом пароль, можно войти в игру.
— Не понимаю. Куда вводить пароль?
— Прямо в настройках собственного сервера. В графе, где значатся данные твоего чипа. Обычно, что туда не вводишь, всё стирается, однако только не пароль от ДТЧ. Он мгновенно перемещает тебя в игру.
— Через что перемещает? — недоумённо спросил Пулат. Он точно знал, чтобы попасть в игру нужно приспособление: экран, консоль, шлем.
— Не через что. Просто полностью погружает человека в игровое пространство. Хотя я думаю, что это ерунда. Что, на самом деле, просто в наших глазах реальность преобразуется в коды. Ну да ладно. После того, как все мы вошли в игру, нам открылась удивительная правда: всё виртуальное можно сделать реальным.
— Например? — уточнил Пулат.
— Раз у тебя есть все ключи, то ты встречал Грега. Он наполовину настоящий. Его сделал я. Я наделил его сознанием… Частично, — Басир неловко почесал шею, словно засмущался.
— Это странно, — честно признался парень. Он не понимал, зачем нужно было оживлять вымышленного персонажа.
— Да, — Басир прищурился и тепло улыбнулся. — Это была небольшая глупость, чтобы порадовать дорогого мне человека. Однажды он сказал мне, что Грег из «Завета» очень похож на умершего сына. У меня и у самого был ты, поэтому я мог понять, как тяжело потерять ребёнка. Конечно, если бы я знал, какое предательство меня ожидает, то поступил бы по-другому.
