– Пап, он – нормальный.
– Нормальные, как ты выразилась, здесь не лежат!
18.22.
Мы заехали к Жене и забрали мои покупки. Дома нас ждала мама. Папа пообещал, что, когда мы приедем, будет серьезный разговор.
Отец пытался убедить меня в опасности моих увлечений. Я старалась доказать ему, что, общаясь с Германом больше месяца, не выявила у него и намека на агрессию хотя бы по отношению ко мне. Главным же моим аргументом, которым я оперировала вдоль и поперек, была любовь.
К концу нашей дискуссии папа хлопнул дверью и включил телевизор в спальне. Мама осталась со мной.
– Остынет, – подбодрила она меня.
– Как будто сам таким не был? – обиделась я.
– Каким?
– Молодым, влюбленным…
– Был. Ещё и не такие глупости творил.
– Вот-вот, а меня… А мне не положено?
– Он тебя любит и переживает за тебя.
– Герман тоже меня любит. Мам, я с ним счастлива.
– Я-то не против, а папа… Смирится.
20.00.
Папа вышел из спальни. Мы не разговаривали. Кто-то из нас определенно обиделся. В данном случае, оба.
Вечер прошел в ленивом спокойствии под звук включенного телевизора.
22.15.
Я легла спать. Завтра будет тяжёлый день. Как же не хотелось выходить на учебу, оставляя всего три часа в сутки на Германа!
31.08.2006 – четверг
01.17.
– Ты чего пришла? – спросил меня Герман, когда я села за стол возле его сказочного домика.
– Не знаю. Просто захотелось, – ответила я, осматривая пустые места рядом с собой.
– Соскучилась? – трепетно произнес он.
– Что? – отсутствующе переспросила я. – А, наверное…
– Ты какая-то рассеянная, – заметил он. – Что-то случилось?
– Нет. Всё в порядке.
– Чай будешь? – предложил он, взяв в руку заварник.
– Какой?
– Вишневый. Твой любимый.
– Да, буду.
Он налил в кружку ароматный напиток. Я взяла её и поднесла к губам.
– Что сегодня с тобой такое? – удивился он моему поведению.
– Так непривычно видеть здесь одного тебя…
– А ещё что? – вытаскивал он из меня правду.
– Ничего, – солгала я.
– Не ври… – протянул он.
– Я не знаю, должна ли я тебе это говорить…
Он внимательно меня слушал, отставив чашку с чаем.
– Твоя мама… недвусмысленно намекает мне на то, что хочет от меня внуков…
– Ты против? – сделал глоток он.
– Как ты себе это представляешь?
– Очень даже хорошо. Мы с тобой взрослые адекватные люди… Я считаю, что мы вполне можем стать достойными родителями.
– Герман, я же просила тебя… не продолжать эту тему…
Рядом со мной что-то упало на стол. Я обернулась и увидела большую сову. Она посмотрела на меня и, взмахнув крыльями, поднялась в воздух.
– Новый обитатель? – спросила я.
– Старый. Просто ты его раньше не видела, – последовал ответ.
Вишневый чай согревал не только тело, но и сердце. Было тихо. Мы оба молчали. Все темы для разговора были исчерпаны.
– Что-то всё-таки случилось? – наконец прервал он безмолвие.
– С папой поругались.
– Из-за чего?
– Да так…
– Говори.
– Да, говорить-то особо и нечего. Он видел, как мы с тобой прощались.
– Дал ремня и запер дома? – засмеялся Герман.
– Ты ещё про сладкое вспомни.
– Он тебе запретил сладкое? – в том же духе весело продолжал он.
– Ладно, что теперь делать? – спросила я.
– Пусть завтра вместе с тобой приедет ко мне. Я поговорю с ним, и он изменит свое мнение обо мне.
– Думаешь, он согласится?
– Думаю, да.
– Хорошо. Договорились.
7.00.
Я проснулась, выключила будильник, который не давал шанса остаться в кроватке, умылась, оделась и спустилась на первый этаж.
Папа сидел за столом и пил кофе. Мама приготовила тосты и поставила абрикосовый джем. Я налила себе чай.
– Пап, извини меня, – обратилась я к отцу.
– Забыли, – улыбнулся он.
– Если ты очень сильно переживаешь за меня, тогда давай ты сегодня пообщаешься с ним.
– С кем? – удивился он.
– С Германом.
– С какой стати мне разговаривать с психом? – возмутился отец.
– Заодно убедишься в том, что он не псих.
– Вот ещё!
– Ну, пожалуйста, – по-детски произнесла я. – Ради меня…
– Ладно, – согласился он. – Заеду на пять минут.
7.45.
Я закрыла за собой дверцу машины и позвонила охраннику. Калитка открылась, и мы с папой зашли на территорию.
Местный сторож уже ничему не удивлялся, а только поздоровался с нами и скрылся из виду.
– Как с ним разговаривать хоть? – спросил папа.
– Как с обычным человеком, – улыбнулась я и открыла дверь в палату №8.
Герман сидел за столом у окна и читал книгу.
– Привет, – бодро произнесла я, войдя в помещение.
Он встал и подошел к нам.
– Здравствуйте, – поприветствовал он моего отца, протянув ему руку, – меня зовут Герман.
– Очень приятно, – осторожно проговорил папа, сделав ответный жест, – Роман Александрович.
– Милая, – обратился ко мне мой подопечный, – ты не оставишь нас?
Я улыбнулась ему и вышла из палаты. По коридору шел Ваня.
– Ты чего тут стоишь? – увидев меня, спросил он.
– Там папа с Германом разговаривает.
– Так он же умер, – удивился санитар.
– Да мой папа, а не его.
– О, знакомство с родителями. Так волнующе… – протянул мой собеседник. – А тебя чего выгнали?
– У них мужской разговор.
– О чем могут говорить мужики? О бабах…– пояснил он мне.
– Ну да, в данном случае обо мне.
– Ну, тоже, как вариант… Пошли, чай попьём.
– Нет, спасибо, – отказалась я.
Ваня ушел, а я нервно заходила по коридору.
