В Исландии выросло целое поколение девочек, которые уверены, что президент и премьер-министр – должность для женщин. В 1980 году Вигдис Финнбогадоуттир стала первой женщиной-президентом, занявшей свой пост по результатам демократических выборов. Вигдис занимала срок дольше всех женщин – глав государств: ее избирали на три срока, и она руководила страной 16 лет. Еще один пример – Йоханна Сигурдардоуттир, премьер-министр Исландии с 2009 по 2013 год и первая в истории открытая бисексуалка, возглавлявшая правительство.
Избрание Финнбогадоуттир сразу привело к значительному увеличению числа женщин в исландском парламенте: в 1983 году оно выросло с 15 до 60. Сработал принцип домино, и Исландия 11 лет возглавляла список стран, наиболее прогрессивных с точки зрения гендерного многообразия. Великобритания в этом рейтинге занимала 21-е место в 2020 году (в 2015 году – 18-е), а США – 53-е444.
В Исландии распространено твердое убеждение, что женщины у власти улучшают ситуацию для всех женщин и семей. Есть научные работы, которые это подтверждают. Исследование из США обнаружило, что предпочтения политиков в социальной сфере определяются полом. К примеру, женщины уделяют больше внимания вопросам социального обеспечения и защиты населения445. В другом исследовании пришли к выводу, что женщины-политики проявляют гораздо большую активность. Они вносят и принимают больше законопроектов, потому что работают сообща чаще, чем мужчины. Кроме того, они плотнее сотрудничают с оппозицией446. Исландия превратилась в замечательную страну, потому что ее граждане понимают: когда в законодательной ветви власти задействовано равное число женщин и мужчин, общество от этого выигрывает.
После Мирового экономического кризиса 2007–2008 годов Исландия оказалась в числе самых пострадавших стран. Ее долг был равен 850 % ВВП. За несколько лет до краха Исландия стала международным финансовым и банковским центром. Это большое достижение для страны с населением, как у города Ньюкасл
[5]. Ответственны за это в основном были мужчины. Женщины работали в финансовых институтах Исландии, но они редко занимали руководящие должности, сопряженные с риском (в отличие от Великобритании и США). Журналист-расследователь и писатель Майкл Льюис высказывался о кризисе так: «В крахе экономики Исландии и Уолл-стрит есть одна выразительная черта: насколько женщины к нему непричастны… Насколько я знаю, в период финансового подъема Исландии только одна женщина занимала руководящую должность в банковском секторе. Это Кристин Петурсдоттир. К 2005 году она поднялась по карьерной лестнице и стала заместителем главы банка Kaupthing в Лондоне».
Исландцы не упустили из виду пол большинства виновников ситуации. Многие считают, что крах случился из-за гипермаскулинной линии поведения. «Виноваты мужчины. Дело всегда в них», – отмечала предпринимательница Халла Томасдоттир, которая описала действия банкиров в преддверии кризиса как «соревнование пенисов».
Подтекст во взгляде исландцев такой: женщины справляются с финансами не хуже мужчин, а иногда и лучше. Во время кризиса женщин назначили главами двух банков-банкротов и предоставили ключевые позиции в регулирующем органе в финансовом секторе.
Сравните с подходом в других странах. Президент Бразилии Жаир Болсонару как-то раз публично заявил, что женщина-конгрессмен и депутатка Мария ду Розарио «не достойна даже изнасилования, настолько она страшная»447448. В США Дональд Трамп выиграл президентские выборы несмотря на обвинения в сексуальных домогательствах и изнасилованиях, которые выдвинули более 25 женщин449. Во время предвыборной кампании 2016 года о сопернице Трампа из демократической партии Хиллари Клинтон выпустили в четыре раза больше негативных статей из-за скандалов, чем о Трампе и его отношениях с женщинами450.
Не приходится далеко ходить за примерами того, как главы государств публично уничижительно высказываются о женщинах из-за того, что они женщины. В течение десяти лет Борис Джонсон, ныне премьер-министр Великобритании, работал главным редактором журнала Spectator и писал для него статьи. В них он говорил, что лучший способ отреагировать на совет коллеги – «шлепнуть ее по попе и выпроводить»451. В другой публикации он критиковал британцев за то, что те «не хотят или не могут контролировать своих женщин»452. И все равно такие мужчины получают голоса миллионов людей, которые хотят видеть их в качестве своих представителей.
Беззастенчивая мизогиния нормализует такое отношение и поведение. Одно исследование показывает, что белые женщины, которые родились в тех регионах Америки, где преобладают сексистские взгляды, впоследствии получают меньший доход и работают меньше часов, чем женщины, рожденные в других местах453. Отрицательное влияние на зарплату женщины сохраняется даже при переезде в менее сексистский регион во взрослом возрасте. Отсюда следует вывод, что уровень сексизма, с которым девочка сталкивается в детстве, формирует поведение и доход на протяжении всей жизни. Это сохраняется надолго.
Другое исследование в США подтвердило, что столкновение с «враждебным сексизмом» побуждает мужчин и женщин принимать гендерное финансовое неравенство, обвинять жертв и верить в то, что гендерная разница в доходах – результат выбора женщины или ее вина454. Больший эффект такое столкновение оказывает на людей с консервативными политическими взглядами.
Исследование демонстрирует, что в возрасте до пяти лет включительно девочки и мальчики не воспринимают пол как препятствие. Но шестилетние девочки начинают формировать самоограничивающие убеждения. Они избегают занятий, которые подходят «только очень умным» людям и наделяют мальчиков-сверстников большими интеллектуальными способностями455. Некоторые исследователи полагают, что в этом возрасте девочки усваивают культурные стереотипы, согласно которым «интеллектуальная одаренность – это мужская черта»456. Гендерное восприятие интеллекта сразу начинает влиять на интересы девочек.
Тем, кто занимается воспитанием и обучением детей, следует запомнить следующее: в девочках нужно развивать «мышление роста» – другими словами, показывать, что практика и приложенные усилия важнее врожденных талантов. Мы поможем сформировать такое мышление, сказав, что юных дарований в математике, гимнастике и футболе получится обогнать, если достаточно постараться.
Возможно, такие убеждения идут из семьи. Аналитик данных Сет Стивенс-Давидовиц изучил запросы Google и обнаружил, что родители из США в 2,5 раза чаще ищут «У меня одаренный сын?», чем «У меня одаренная дочь?». Любые другие поисковые запросы, связанные с интеллектом, чаще касались сыновей, а не дочерей457.
При этом родители ищут «У дочери есть лишний вес?» на 70 % чаще, чем «У сына есть лишний вес?». Та же ситуация со словами «страшная» и «красивая». Стивенс-Давидовиц отмечает, что переживания из-за веса не связаны с реальностью: девочки на 11 % чаще попадают в программы для одаренных детей и реже мальчиков страдают от лишнего веса. Неудивительно, что 87 % девочек и девушек в возрасте от 11 лет до 21 года считают, что их станут судить по внешности, а не по умениям458.
