Заглядываю в холодильник, а там пивко. Холодненькое. Беру одну банку, сначала прикладываю ко лбу и несколько секунд кайфую. Потом вскрываю и жадно выдуваю сразу полбанки. На старые дрожжи ведет моментально, но становится легче.
И тут слышу шаги – кто-то ещё выполз на белый свет из другой комнаты. Надеюсь, этот кто-то в курсе, что у них гости. А то неловко получится. Но это оказывается Клео. Взлохмаченная, помятая, в одной футболке.
– Это что, твоя хата? – удивляюсь я.
– А ты, я гляжу, уже освоился, – недовольно кривится она, глядя на банку в моей руке. – Тебя не учили, что шариться по чужим холодильникам нехорошо?
– Неа, – потягивая пиво, отвечаю я. – Меня учили, что надо делиться пивом с ближним и не жадничать.
– Наглость – второе счастье, да?
Она ставит чайник, но затем достает и себе банку.
– Как я тут оказался? И это… у нас же с тобой ничего не было?
– Не дождешься, – фыркает Клео.
– Вот облом. А я-то так надеялся и верил, – глумлюсь я.
– Хамло ты, Шаламов.
Из всех наших у меня с ней всегда были самые напряжные отношения. То есть Ленка меня тоже, конечно, напрягает, но там другое. А вот с Клео мы друг друга недолюбливаем, но оба стараемся не показывать.
Клео вечно злится на меня за Ленку, а меня бесит, что она сует свой нос в мои дела, язвит, пыхтит, цепляется. В общем, ведет себя как злобная сука. Так что моему удивлению нет предела, что ночевать меня к себе взяла именно она.
Клео садится рядом за стол и утыкается в телефон, попивая из банки в час по чайной ложке. Не знаю, с кем она там переписывается, но от меня отстаёт. Впрочем, ненадолго. Через пару минут откладывает мобилу и придвигается ко мне. Чувствую, сейчас начнется…
Надо было лучше сразу домой валить.
И точно – глядя с укоризной, она произносит:
– Вот скажи, Шаламов, почему ты вечно ведешь себя как мудак?
– Что опять не так? – без особого интереса спрашиваю я.
– Да всё не так! Не помнишь, как ты вчера выступал? Ленку так обидел, что она вся в слезах домой уехала. И вообще всю дорогу нарывался. Скажи спасибо Владику, что жив-здоров. Если б не он, ты бы сейчас тут не сидел. А с Леной так вообще поступил по-скотски. Главное, за что? Ты от нее хоть раз что-то плохое видел, кроме хорошего? Нет! Она тебя вечно покрывает и выгораживает… Я её потом весь вечер успокаивала… Она в таком состоянии уехала. А тебе хоть бы что! Даже не совестно.
Я не стал её выпады комментировать. Во-первых, Ленка меня задрала уже до невозможности. Во-вторых, я ничего толком не помню. А то, что помню – лучше бы забыл. Например, момент, когда мы с Ленкой зажались в каком-то углу. Как мы там оказались – без понятия. Помню только, что подпирал стеночку спиной, а Ленка по мне елозила руками. Когда добралась до ширинки, позвала к себе, а я ляпнул, что столько ещё не выпил. Ну и она разрыдалась. Ну а, в-третьих, вообще-то совестно. Зря я с ней так, конечно. Потом извинюсь.
– Какое счастье, что мой Владик не такой.
– Да успокойся уже. Таких вообще больше нет.
– Конечно. Ты же у нас уникум.
– А то! Так как я тут оказался?
– Пить надо меньше, – фыркает Клео.
– Спасибо за совет, тётя Клара. Обязательно учту.
Клео вспыхивает и смотрит на меня уже с неприкрытой яростью. Потом цедит, прищурившись:
– Ты ничего не попутал, любитель тёть? Ты так к своей Самариной давай…
– Тебя что, заело на Самариной? – теперь уже вскипаю я. – Какого хера ты чуть что сразу её приплетаешь?
Но Клео вдруг начинает смеяться.
– Капец тебя триггерит на ее имя. Знаешь, Шаламов, мне порой даже хочется, чтобы она тебе уже наконец дала. Может, тогда бы тебя хоть чуть-чуть попустило и ты перестал бы себя вести как псих.
– Меня попустит, если ты заткнешься…
– Вы чего орете с утра пораньше? – прерывает нас Влад, стоя в дверях кухни в одних трусах.
Я даже не заметил, когда он нарисовался. Он широко зевает, трет глаза, затем подсаживается к столу между мной и Клео.
– Доброе утро, Лопушок, – Клео целует Влада в щеку, потом оба целуются в губы. Затем она поднимается из-за стола: – Ладно, я в душ.
– Лопушок?! Серьезно? – ржу я, как только она сваливает. Даже злости сразу как не бывало.
Влад смущенно бубнит:
– Ну это так, типа, в шутку. Да чё ты ржешь? Вот будут у тебя серьезные отношения с девушкой, поговорим потом.
Я вдруг зачем-то прикидываю в воображении, как мне Лера такая: Лопушок… Бред. Потом спохватываюсь, и опять накатывает злое раздражение.
– Ты че, растрепал своей подружке про меня и Самарину? – наезжаю я на Влада.
– Да никому я ничего не рассказывал! – бурчит Влад. Потом добавляет: – Да чё там рассказывать? По тебе и так всё видно.
– Что видно? Видно ему!
– Да не только мне. Все наши видят… ну что ты на нее запал конкретно. Только не знают, что вы с ней… ну, что у вас всё было. Про отель я никому не говорил.
– Мм, – стихаю я. – Молодец, лопушок.
– Да блин! – мрачнеет он.
– Ладно, ладно, я про лопушка тоже никому не скажу, – заверяю я. – Это будет нашей тайной. Это ты меня сюда приволок?
– Ну а что, надо было тебя там бросить? Боюсь, ты бы тогда до утра не дожил.
– Что, так всё плохо было? Совсем от рук отбился?
– Зря ржёшь. Ты там реально чуть люлей не получил. Тебя вообще последнее время как подменили. Постоянно срываешься на всех. Ленка тебя вчера чем обидела? Убежала вся зареванная. Ну и вот ты потом еще с какими-то чуваками не понять из-за чего сцепился. Тебя бы там ушатали. Их толпа была. Клео вызвала такси, и я тебя скорее утащил. Они-то тебе чем не угодили?
– Вообще ничего не помню.
– Ну да, накачался ты вчера конкретно. Кстати, девчонки снимали… ну не всё, конечно. Но можешь освежить память.
– Неее. Чё-то не хочется.
– А чё так? – усмехается Влад. Потом уходит в комнату и через несколько секунд возвращается с телефоном Клео.
С минуту сидит, ковыряется в нем.
– Это не то… Блин, где тут у нее… Вчера же мне показывала… А! Вот!
Влад кладет телефон на стол и придвигает ко мне. Но я даже взгляд не опускаю. Охота мне, что ли, настроение себе портить. Оно и так в глубокой ж…е.
Слышу галдеж, музон, голоса, Ленкин голос. Поздравляет меня, что-то желает.
– А нет, это тоже не то. Это еще начало, там всё прилично. Погоди-ка.
Он снова берет телефон, что-то там ищет, смотрит на перемотке, включает ненадолго, снова ищет.
