– Да уж, – соглашаюсь я.
– А почему ты ушла позавчера? – облокачивается он о кафедру, придвигаясь ближе. Как-то слишком интимно всё это звучит и выглядит.
Пора ему напомнить про субординацию. Я прижимаю свою папку к груди как щит, отхожу от кафедры и говорю сухо:
– Так. Давай проясним кое-что. Ты – мой студент, а я…
– Понятно. Почему вы ушли, Валерия Сергеевна? Или наедине все-таки можно на ты?
– Послушай… Артём. Это была большая ошибка с моей стороны. Я не должна была такое допускать. Но я буду тебе крайне признательна, если всё, что было, останется строго между нами.
Он выглядит… не знаю, может быть, растеряно. Но уж точно не как шантажист, обдумывающий, как выгоднее воспользоваться пикантной ситуацией. Но, с другой стороны, он почему-то молчит. И это меня нервирует.
– В общем, я тебя прошу по-человечески – не болтай об этом, пожалуйста. Хорошо? Потому что у меня могут быть проблемы, если тебе так понятнее.
Господи, как это унизительно и стыдно… Но он кивает, и вид у него теперь серьезный.
– Хорошо, – говорит и идет к двери. На пороге оборачивается: – До свидания.
А я ловлю в его взгляде смятение. И почему-то весь оставшийся день в памяти всплывает этот момент и этот его взгляд. И я сама понять не могу, чем он меня зацепил, однако же…
* * *
В среду приезжаю в университет заблаговременно. Даже успеваю попить чай и перемолвиться парой фраз на кафедре. Валентина Осиповна расспрашивает меня с пристрастием, не съела ли меня та самая «золотая кучка».
– Нет, и даже не покусала, – смеюсь я.
– Это они к вам просто пока приглядывались, – не сдается она. – Так что не расслабляйтесь, Лерочка.
– Мне кажется, Валерия Сергеевна и сама не промах, – шутит Игорь. – так что большой вопрос кому не стоит расслабляться.
Я его ремарку никак не комментирую. К тому же уже пора идти на пару. Сегодня у меня семинар в четыреста двенадцатой группе. Хорошо, что не в четыреста одиннадцатой. Всё-таки я не свыклась ещё с мыслью, что красавчик… то есть Артем Шаламов – мой студент. Надеюсь, к пятнице, когда семинар будет в его группе, уже окончательно успокоюсь.
Поднимаюсь на третий этаж, а навстречу мне медленно спускается «золотая кучка», правда, в неполном составе. Блондинка, брюнетка и два парня. Шаламова среди них нет.
Они здороваются демонстративно вежливо, с улыбками, даже приторно. Я отвечаю на автомате, а они как будто продолжают свой разговор. Я и не вслушиваюсь, но затем, когда мы поравнялись с ними на лестнице, вдруг звучит фраза, от которой меня будто кипятком окатывает.
– Тёма её брал и где-то посеял.
– Может, в том отеле оставил? – с ехидцей спрашивает блондинка, пристально глядя на меня. – Ну, где он там отжигал в субботу? В «Хистори 1882».
Я никак не реагирую на ее насмешливый взгляд и ехидный тон, просто прохожу мимо с каменным лицом, будто ее намеки меня не касаются. Делаю вид, что не замечаю, как резко и многозначительно замолчала остальная компания, как затем они между собой переглядываются и прыскают. Но внутри всё обмирает.
Он всё-таки рассказал…
12. Артём
– Тём, ты уснул, что ли? – спрашивает меня Клео и щелкает перед носом своим адским черно-красным маникюром.
Я вздрагиваю и возвращаюсь в реальность. Мы втроем, с Владом и Клео, сидим в столовке, кругом галдеж, большая перемена. Но мыслями я всё ещё в триста второй аудитории. И всё ещё не могу осознать полностью, что Лера, та самая Лера, с которой мы так круто оторвались в субботу, и есть наша преподша. Вся такая серьезная, строгая, деловая, неприступная.
И при этом все равно офигенная. Да просто шикарная женщина – даже у меня невольно в душе шевелится такое… ну типа гордости. Такая крутая, такая роскошная – и моя. Ну, была моей. Хотя… где была, там и снова будет. И чем больше я об этом думаю, тем сильнее этого хочу. В смысле, её хочу. Аж настроение приподнято-боевое.
Чувствую, её «Уголовно-процессуальное доказывание» станет в этом семестре моим любимым предметом. Ловлю себя на мысли, что уже жду-не дождусь, когда будет следующая пара у неё. А будет она в пятницу, я уже посмотрел расписание.
Сегодня у неё тоже есть две пары, следующая и четвертая, но не у нас, в двенадцатой и тринадцатой. Может, схожу потом посмотрю. Хотя нет. Это будет тупо. Уж как-нибудь дождусь пятницу.
Как там она сказала? Это ошибка? Да нихрена это не ошибка! И очень скоро она это поймет. Да она и сама наверняка так сказала лишь потому, что неожиданно оказалась нашим преподом. Всё-таки она не импульсивная безголовая малолетка, чтобы по дурости переспать с мужчиной и сокрушаться: «Что я наделала, я не хотела…». Всё она хотела!
Подперев щеку, я мечтательно улыбаюсь, вспоминая, как она стонала, дрожала, выгибалась, какое у нее было лицо, какой взгляд. Притом она не старалась доставить мне какое-то удовольствие, не подстраивалась, не притворялась, но отдавалась самозабвенно, целиком, как в омут с головой. И тотчас по телу приятными разрядами простреливает легкое возбуждение.
– Тём, ау! Реально спишь?
– Что? – смотрю я на Клео непонимающе.
– Влад тебя спрашивает, где его карта?
– Какая карта? – не догоняю я сразу.
– Ну как – какая? Клубная. Из «Инкогнито». Ты брал ее в субботу, помнишь? И не вернул.
– Я не помню, – честно говорю я.
– Ну как так можно? – сердится Клео.
– Да ладно, – отмахивается Влад. – Новую заведу.
К нам подходят Гарик, Никита и Ленка. А стульев всего два. И у ближайших столиков все заняты.
– Капец, оголодали все внезапно, что ли? – фыркает, озираясь, Ленка.
Ник и Гарик почти в унисон:
– Щас найду стул!
– Да не надо.
И Свиридова садится на колени к Гарику, сегодня она демонстративно ему благоволит.
– Не тяжело? – спрашивает с улыбкой, ерзая и устраиваясь поудобнее. А у Гарика такая физия сразу делается, будто у него уже оргазм.
Никитос, наоборот, скис, хотя старательно делает вид, что ему пофиг. Рыщет по столовке глазами, цепляясь взглядом к каждой девчонке, которая попадает в поле его зрения.
– Тёмыч, знаешь вон ту? – кивает мне на кого-то. – Ничего такая, да? И подружка тоже норм. Может, зазнакомимся?
– Знакомься. Я тебе зачем?
– Ну их двое.
– И хорошо. Будет тебе из кого выбрать.
– Тёмыч, подкатишь ещё, – типа с упреком говорит Ник, хотя оба понимаем, что он не всерьез.
И тут Ленка, глядя на меня с прищуром, заявляет:
– А это ведь она. Я её узнала. Да, Шаламов?
