Наконец впереди появились знакомые места. Там было очень много народа, но все они уважительно склоняли головы перед Амирой и расступались, давая нам дорогу. На самой поляне весь амфитеатр был занят. Шум, создававшийся гулом голосов, чуть притих с нашим появлением. Эльфы, сидевшие на каменных ступенях, замолкали и устремляли к нам испытующие взгляды. Под таким пристальным вниманием я чувствовала себя не очень комфортно, как и остальные. Но Клео не был бы принцем, если бы под столькими взглядами скукожился, как сушёное яблоко, поэтому он наоборот развернул плечи, выпрямил спину, поднял подбородок и гордо прошествовал на одиноко стоящую скамью прямо перед сценой. Я мысленно восхитилась его выдержкой и решила взять с него пример, поэтому тоже постаралась выровнять осанку, ровно держать голову и вести себя естественно. В конце концов, я ни в чём виновата. Ребята тоже кое-как сумели справиться с таким давлением и прошли к скамье с каменными лицами. Только большие Гошины глаза стали чуть больше, чем обычно, но всё равно он держался молодцом.
Сев на скамью, я ещё раз обвела поляну взглядом. В амфитеатре было не протолкнуться. Каменные троны тоже были заняты. Только два из них пустовали. Видимо, один принадлежал Королю, а другой Имариусу. Амира оставила нас и тоже забралась на один из тронов. Перехватив мой взгляд, она ободряюще мне подмигнула, и мне стало как-то полегче. Остальные смотрели на нас с совершенно разными выражениями лиц. Кто-то недоверчиво и сердито, кто-то удивлённо, кто-то вообще был равнодушен. Предсказать по лицам финал Собрания было сложно, и я отказалась от этой идеи.
Наконец звучный голос известил нас о начале Собрания. Я узнала в нём голос того, кто приказал надеть нам мешки на головы, и не обрадовалась. Если у этого человека, Лианеля, кажется, столько власти, чтобы извещать всех о том, когда начинать, а когда заканчивать, то наши шансы невелики. Я снова приуныла.
Тем временем Лианель, высокий черноволосый эльф со смуглой кожей и светлыми глазами, озвучил цель Собрания и назвал имена сидящих рядом со мной эльфов. Перечислив все их “заслуги”, что вызывало в зале волну ропота и вздохов, он наконец добрался и до нас с Гошей. Наших имён он не знал, поэтому просто назвал нас чужаками, вторгшимися в Город без приглашения. Я фыркнула, услышав в чём нас обвинили, а Гоша что-то промычал себе под нос. Я незаметно коснулась его ноги и, когда он посмотрел на меня, улыбнулась.
– Всё будет хорошо, – одними губами сказала я. Гоша меня понял и кивнул. Лицо у него чуть посветлело, и это было уже замечательно.
– Начнём с того, что выслушаем бывшего принца, толкнувшего более десятка молодых эльфов на запрещённые действия, стоившие им жизни, осмелившегося сбежать до решения Суда, вернуться и сбежать из тюрьмы, когда его поймали, – в голосе Лианеля прозвучало презрение.
Клеон спокойно встал и уверенной походкой направился в центр каменной сцены. Встав и повернувшись к залу, он слегка склонил голову, чем опять вызвал массовое возмущение, видимо, обычным эльфам нужно кланяться ниже, и начал свой рассказ.
– Уважаемые горожане и члены Совета. Я рад, что наконец смог встретиться с вами, пусть и при таких не располагающих в мою сторону обстоятельствах. Лианель уже рассказал, в чём меня обвиняют, но если бы я сказал вам, что невиновен на самом первом собрании, до которого, как на этот раз почти правильно подметил Лианель, я успел сбежать, то вы бы мне вряд ли поверили. Да и мне было бы нечего предоставить в качестве доказательств своей невиновности. Я совсем не жалею, что не дождался Совета, потому что тогда я не узнал бы то, что знаю сейчас. И я вернулся, чтобы рассказать вам об этом.
Клеон сделал паузу и обвёл присутствующих взглядом. Тишина стала ему знаком, что можно продолжить, и он начал свой рассказ с того, как однажды, занимаясь со своим наставником, у них зашёл разговор о том мире, в котором они живут. Тема была достаточно интересная, но довольно общая, и наставник потом не раз возвращался к ней. Самым интересным вопросом был тот, есть ли у Леса край, и наставник не мог дать на этот вопрос никакого ответа. Разумеется, пытливый ум принца не мог выбросить это из головы, да и не смог, даже если бы захотел, потому что всё чаще и чаще наставник сам заводил эту тему. В конце концов наставник сам с сожалением признал, что с удовольствием отправился бы в экспедицию в одиночку, но законы отца Клеона не позволяют этого никому из жителей города, а нарушать законы он не имеет права. Семена упали в благодатную почву. Принц начал обсуждать это со своими друзьями, и они все загорелись идеей отправиться в такой поход. Когда всё было готово, и нужно было выдвигаться, принца заперли в его покоях за какую-то мелкую провинность. Всю ночь он просидел в ожидании, что кто-нибудь из его компании появится, чтобы узнать, что с ним, как было принято среди его друзей, но никто не пришёл. Клеон продолжал надеяться, что без него ребята никуда не пойдут, но, когда его выпустили и он отправился домой к одному из друзей, то увидел, что там было уже пусто. Когда он обошёл всех и не нашёл никого, то сильно разозлился и испугался. Разозлился из-за того, что его не дождались, а испугался из-за того, что путь через Лес предполагал слишком много опасностей. Выйдя из города и пройдя по следам до начала тёмной области, Клеон потерял след и вернулся назад. Далее, он рассказал то, что мы уже слышали: как он получил Дождинку, как перенёсся, как нашёл плащ Вилеана, как перебрался через болото и вышел к людям, как потом нам встретился Эмералд и Имариус, как старый наставник хотел его убить, но потом, когда Клеон всё же смог одержать над ним верх, признался во всех своих планах. Как они наконец вернулись на болото, увидели останки друзей, узнали, как именно они погибли, и как Имариус попытался сбежать и сам погиб от того же монстра, которого кормил другими эльфами.
Когда Клеон в первый раз упомянул Имариуса зал гневно зашумел, и Лианелю пришлось всех успокаивать, чтобы Клеон мог договорить. Но потом было так тихо, что я несколько раз оборачивалась посмотреть, не ушли ли все и не остались ли мы тут одни.
Когда Клео закончил свою речь, воцарилась тишина, которая была прервана всё тем же Лианелем.
– Итак, мы послушали теорию Клеона о том, что во всём виноват один из наших почтеннейших жителей, бывший наставник принца, а также входящий в Совет, ныне отсутствующий здесь Старейшина Имариус. Судя по тому, что сам Старейшина, отправившийся искать беглого принца, так и не вернулся, а до этого уже был инцидент нападения Клеона на наставника с целью воровства, допускаю, что сейчас мы наблюдаем попытку взвалить вину в содеянном на того, кто не присутствует на Собрании и не может подтвердить или опровергнуть слова принца. Та уверенность, с которой принц обвиняет достопочтенного Старейшину, лишь подтверждает их встречу по ту сторону портала, и то, что Имариус точно не сможет возразить словам принца, потому что он убит.
– Ты хочешь сказать, что его убил Клеон? – спросил русоволосый эльф с седыми висками, сидящий на одном из тронов.
– Я лишь предполагаю, – Лианель склонил голову набок.
– Чтобы предъявить принцу убийство одного из Старейшин, тебе понадобятся доказательства, Лианель, – в разговор вступила Амира. – Одних предположений для этого мало.
