За все эти годы Мигель еще не слышал от меня восторженных визгов при виде одежды, но в этот раз я его оглушила. Стоило мне соединить весь образ воедино, как я сразу чувствую себя так, словно все награды уже мои. А ведь я до сих пор в гардеробной.
Выйдя в комнату, сразу замечаю восторженный взгляд стилиста.
– Детка, ты всегда фантастически выглядишь, но сейчас ты просто неотразима! – шепотом и со слезами на глазах заверяет Мигель.
Мне стоит больших усилий не рассмеяться.
– Алекс, прости, но сегодня ты должна переспать с красавчиком, иначе у него случится инфаркт, – заявляет сестра, наконец-то оторвавшись от журналов.
– Об этом ты точно не узнаешь.
Раздается стук в дверь, а затем появляется Мария.
– Алекс, к тебе пришли, – с улыбкой произносит она.
Я киваю и, повернувшись к зеркалу, еще раз смотрю на себя.
– Иди уже. Честное слово, вам обоим это нужно, – сестра демонстративно закатывает глаза.
– Кажется, яд теперь извергаешь ты, – я подмигиваю ей и кладу в маленькую сумочку телефон.
– Твоя гардеробная все еще в моем распоряжении?
– Ты отдашь ей все? – восклицает Мигель с ужасом. – Это же годы работы! Я не позволю!
Он становится перед входом в храм одежды и упрямо складывает руки на груди.
Я больше их не слушаю, а разворачиваюсь и выхожу. Пусть сами разбираются, что и куда отправлять.
Зайдя в гостиную, вижу, как Кэмерон сидит за барной стойкой и разговаривает с Марией.
На нем облегающие черные джинсы, обтягивающая грудь футболка и пиджак с закатанными рукавами, которые открывают сильные руки. В голове всплывают воспоминания о том, как он держал меня, прижав к капоту машины, и мне приходится нервно сглотнуть. Его светлые волосы уложены в легком беспорядке, и наверняка если я проведу по ним пальцами, то почувствую частичку океана.
Он выглядит в миллион раз круче, чем если бы на нем был костюм за несколько тысяч долларов.
– Привет, – произносит он с улыбкой.
– Привет, – отвечаю я, закусив губу.
Господи, это будет самая мучительная премия в моей жизни.
* * *
– Спасибо, что согласился поехать со мной, – говорю я.
– Ты была очень убедительна, – он наклоняется и оставляет на моих губах легкий поцелуй.
Мы не виделись сутки, и сейчас этот жест – словно глоток свежего воздуха.
Я вымоталась за пару дней финальных репетиций. Из-за того, что мы внесли новые композиции в свое выступление, приходится работать с удвоенной силой и продумывать каждую мелочь.
Но это не значит, что мы с Кэмероном не разговаривали. Стоило мне сказать о премии, как он согласился пойти со мной. И это учитывая то, как он устает на соревнованиях.
Если бы не наша занятость, я бы сорвалась и поехала к нему в трейлер, чтобы посмотреть вместе еще парочку серий.
Наша машина почти подъезжает к концертному залу и встает в очередь.
У таких мероприятий свои правила: все появляются в четко назначенное время.
Лимузин ребят едет прямо перед нами, чтобы мы могли выйти вместе.
– Есть какие-то особые правила поведения на красной дорожке? – спрашивает Кэмерон.
Я переплетаю наши пальцы и задумчиво смотрю на него.
– Пожалуй, только одно – будь рядом со мной.
– С удовольствием, – он целует меня.
На самом деле мне большего и не надо. Одно только то, что он согласился пойти на премию, много значит для меня. Моя слава уже доставляет ему неудобства: теперь на соревнованиях всегда присутствует толпа журналистов, пытающихся узнать что-нибудь о нашем романе. Они даже выследили Кэмерона и Криса во время обеда в придорожной закусочной. Я знаю, что у Кэма совершенно другой образ жизни: он не привык находиться в свете камер. И я благодарна ему за то, что он сейчас со мной.
– Мы подъезжаем, – говорит водитель.
Открываю сумку и, достав оттуда зеркальце, проверяю макияж. Ударить лицом в грязь никак нельзя. Кэмерон перехватывает мою руку и мягко поглаживает ее.
– Ты прекрасно выглядишь, – произносит он с улыбкой.
Я сжимаю его ладонь и, убрав зеркало, смотрю, как мы подъезжаем к дорожке. Первой останавливается машина ребят и они, поочередно выходя, машут поклонникам с плакатами.
– Готов? – спрашиваю я.
Усмехнувшись, Кэмерон открывает дверь и выходит. Он протягивает мне руку, и я выхожу следом, попадая в свет камер. Одна за другой следуют вспышки, крики фанатов. Вопросы от журналистов сыплются со всех сторон:
– Алекс, это твой парень?
– Как ты прокомментируешь ваши отношения?
– Если Максвелл выиграет награду, кто будет ее вручать? Вы вместе ради пиара?
Кэмерон кладет руку мне на талию и прижимает к себе, и я обретаю уверенность в каждом шаге. И как бы странно это ни звучало, учитывая, что я была на сотнях премий, сейчас этот жест действительно придает мне спокойствия.
– Детка, ты на месте! – восклицает Рик и за пару шагов оказывается рядом с нами. – Привет, чувак. Я – Рик.
Он с улыбкой до ушей рассматривает нас и протягивает Кэму руку. Дай ему волю – и он встанет рядом с журналистами и завалит меня вопросами.
– Кэмерон.
Пожалуй, такого на красной дорожке еще не видели.
– Я посмотрел парочку твоих выступлений и могу сказать, что я твой фанат, – заявляет гитарист.
Не удивлюсь, если Рик что-то принял: сегодня в нем слишком много энтузиазма.
К нам подходят Марк и Тай. Все выглядят просто отлично: черные костюмы, уложенные гелем волосы, рукава пиджаков закатаны так, чтобы были видны татуировки на руках. Единственное различие – пиджак Рика надет на голое тело и на шее висит пара цепей.
А самое главное – дерзкий взгляд, из-за которого поклонницы теряют голову.
– Так, давайте работать, – окрикивает всех Тай.
Мы проходим дальше, улыбаемся и машем поклонникам. Подписываем плакаты и оставляем автографы на памятных вещах. Отвечаем на вопросы журналистов. Плюс таких премий – время ограничено, и неудобные моменты можно просто проскочить. Краем глаза замечаю Максвелла. Я была права, он просто копия Боно. Правда, более дешевая и неудачная: кожаный костюм, конечно, хорош, но голубые очки, которые нацепил Брайс, совсем не подходят к его образу.
Когда вспышка фотокамеры слепит меня, я быстро моргаю, чтобы не дать глазам слезиться. Все это время рука Кэмерона продолжает лежать на моей талии.
Мы становимся у одного из баннеров, и я, прижавшись к Кэмерону, выставляю вперед ногу, делая выгодные ракурсы для портфолио Мигеля. Подняв голову, мы сталкиваемся с Кэмом взглядами.
