– У него странная аура, никогда такой не видела…будто одна поверх другой…та, что внутри, покалеченная…Нет! Не может этого быть!? – воскликнула она, расширив глаза.
– Что? – забеспокоился глава, синхронно с Чехом хватаясь за кобуру.
– Опасности нет! Но мне нужно кое-что проверить.
«Интересно, очень интересно! Чего это она так странно на меня глазеет? Неужели, я и в правду чем-то болен?»
– Скажи мне, Кнут, ты не чувствуешь тяжесть? Я не про болезнь, – будто услышав мои мысли, успокоила Захария. – Словно за спиной огромный тяжёлый рюкзак.
Все с интересом уставились мне за спину, но там ничего не было, ранец внешников, отобрали вместе с оружием.
– Не за спиной, а внутри, – не стал я скрывать мучавшие меня симптомы. – Тяжесть во всём теле, вроде двигаюсь, как обычно, но что-то давит и действует на нервы.
Теперь Захария улыбалась, как малолетняя школьница, неожиданно правильно решившая трудную задачку.
– Объяснишь? – поинтересовался Бульба, выражая мнение всех и моё в том числе.
– У него редчайший дар – мешок, точнее пространственный карман, – пояснила она, глядя мне в глаза.
– Ха! Чего тут редчайшего? – усмехнулся Клепан. – Я двоих таких знаю, у одного даже пистолет помещается…
– Давай это вытащим, тебе сразу станет легче, – Захария подошла почти вплотную.
«О чём она? У меня что-то внутри?»
Но тут вспомнил, где нахожусь.
– Как вытащить? – спросил я, понимая, что на Стиксе многое возможно, взять того же Свища с его скоростью, живучесть некоторых людей, когда, казалось бы, выжить невозможно.
– Просто… – чуть замешкавшись, знахарка указала на стол, заваленный бумагами, – Представь, что ты берёшь то, что тебе мешает, и кладёшь на этот стол.
«Легко сказать. Возьми то, не зная что. Как это сделать? Что мне мешает, значит…ладно, пусть это будет хренов рюкзак, тяжёлый, как тот, с которым я бежал через пустыню. Протягиваю невидимые руки…снимаю …и нате».
Скрипнула столешница, Марго взвизгнула и тут же спряталась за широкой спиной Клепана, который стоял и смотрел на стол, раскрыв рот.
– Как это? – услышал я свой голос.
– Охренеть!!! – ошарашено выдал Бульба, пряча пистолет в кобуру.
На столе лежал рюкзак, а из него торчало, до боли мне знакомое человеческое тело.
– Хром?!
Мне вдруг стало настолько легко, что ещё чуть, ещё малость и взлечу, голова закружилась, ноги попытались удержать тело на весу, шаг влево, шажок назад.
– Помогите ему! – услышал я голос Чеха.
Кто-то подхватил меня сзади и потянул вниз, заставив сесть на пол, рядом на корточки присела улыбающаяся Захария, и приложила руки к моей голове. От девушки одуряюще пахло цветами и травами.
«Какая же она красивая!» – подумал я и отключился.
***
– Проснись, придурок! – пробился сквозь сон знакомый голос.
Ох, как же не хотелось этого делать, мягкая, приятно пахнущая постель, чистое бельё на теле.
«Что, чистое бельё? Хром?» – нахлынули воспоминания и сон как рукой сняло.
Я подскочил на кровати, чтобы уставиться на первого, встреченного в этом мире человека. Тот, сидя на кресле каталке, лыбился во все тридцать два зуба. Обрубки рук были забинтованы и вроде стали длиннее, да и сам он как-то вытянулся, подрос что ли? За креслом стояла темноволосая девушка, судя по широким скулам и разрезу карих глаз, она была азиатских кровей, слегка заострённые, но красивые черты лица, отдавали чем-то хищным.
– Вижу, рад меня видеть, гы-гы-гы, – Хром был в своём репертуаре.
– Значит, это не сон! – утвердил я, протирая глаза.
На правой руке болтался катетер, тут же у кровати стояла подставка под капельницу.
– Эй, что за расстроенные нотки в голосе? гы-гы-гы, – хохотнул тот в очередной раз. – Между прочим, меня из-за тебя называют «тот, кто родился в рюкзаке», гы-гы-гы.
– Как это вообще возможно? Я же тебя два дня с собой носил или в себе.
Непонятно, как работает этот механизм, пространственный карман. Подразумевает некое пространство. Вот только где?
Хром тем временем, глядя на мои мыслительные потуги, заливался хохотом и делал он это основательно, с запрокидыванием головы и хрюканьем, успокоился только после того, как получил смачную затрещину от хищной девушки.
– Ой! гы-гы, всё-всё, – взмолился он, пытаясь почесать ушибленное место культей. –Это моя Мурка, не женщина, а зверь.
ТЫЩ. Очередная затрещина.
– Хватит, милая, я больше не буду. Познакомься, Кнут, это Мурена, моя девушка, – произнёс Хром уже серьёзно.
– Приятно познакомиться.
– Взаимно, – ответила она приятным певучим голосом. – Спасибо тебе за моего Хромика, – сказала девушка и ласково взъерошила ему волосы.
– Да не за что, – ответил я. – Поверь, даже не подозревал, что спас его. Хромик! – не выдержав, повторил я, уже не борясь со смехом. Мурена поддержала меня улыбкой.
– Но-но, только она может так меня называть! – нарочито серьёзно воскликнул Хром. – И не вздумай звать её Муркой!
– Ему можно, – подразнила Хрома Мурена, подмигивая мне.
– Ах, так! Ну, всё, Кнут, дай мне только выздороветь, наваляю…
– Не выздороветь, а подрасти, – поправил я, продолжая тему. – Скажи мне, когда ты успел половину задницы отрастить? Ведь прошло то всего ничего.
– Забыл сколько живчика пил? – уже серьёзно спросила меня Мурена, выйдя из-за кресла, демонстрируя тем самым, прекрасную фигуру. – Мы с таким сильным даром, столкнулись впервые. Лекарство нужно было тебе и Хрому, а он серьёзно ранен, вот потому и потреблял ты его в три раза больше, – пояснила девушка. – К тому же, ты проспал полтора дня, а Захария времени даром не теряет.
– Полтора дня? – удивился я. – Даже с похмелья столько не спал!
– Захария, – усмехнулся Хром. – Она и рубера заставит уснуть, дай только коснуться, а уж таких балбесов, как ты, хех, хоть целую пачку.
– В следующий раз оставлю тебя в машине, – погрозил я ему пальцем.
Открылась дверь и в палату вошла целая делегация во главе с Бульбой, вперёд, аккуратно растолкав всех, прошла Захария.
– Доброе утро, больной, – поприветствовала она, делая пасы над моей головой. – Как самочувствие?
– Да вроде не больной больше, так что отлично и спасибо, я хорошо поспал, – благодарно ответил я.
– Пожалуйста. Мне и самой было интересно с тобой повозиться, не каждый день, знаешь ли, такие экземпляры попадаются.
Я открыл было рот, чтоб спросить, каким образом она со мной возилась, но глядя на серьёзно настроенного Бульбу, захлопнул его.
