Перед инглишем в кабинет приходит Татьяна Ивановна с пачкой бумаг в руках и, поправив очки, взывает к собравшимся:
— Дорогие мои друзья! — Никто не реагирует, явно не относя себя к друзьям классной, и она гневно стучит по столу указкой, предусмотрительно переданной англичанкой. — Минуту внимания! Важная информация!
— Утухли, все! — рявкает Бобров, в помещении наконец воцаряется тишина.
— Вы отлично знаете, что каждый год в конце сентября мы проводим Осенний бал. По традиции, пара лучших учеников закрывает мероприятие вальсом, а также награждается грамотами и ценными призами.
Милана закатывает глаза и снисходительно фыркает. Всем понятно, что главной героиней бала будет именно она. Потому что последние пять лет наша «звезда» неизменно блистала на всех школьных мероприятиях в паре с Олегом Измайловым — отличником, спортсменом и просто надменным заносчивым типом. Правда, в мае тот благополучно выпустился, Милана осталась без партнера, но самую высокую вершину — Осенний бал — все же покорит. Да хоть с тем же Бобровым — он до третьего класса занимался бальными танцами, но талант в нем так и не раскрылся.
— Татьяна Ивановна, а где важная информация? — блеет Савкин, и классная набирает в грудь побольше воздуха.
— Учебное заведение, занявшее первое место в общегородском зачете, в этом году получит крупный грант на развитие. Организаторы пересмотрели правила: теперь отбор участников пройдет в два этапа. Сначала на общешкольном голосовании ученики выберут четверых финалистов — двух девочек и двух мальчиков. А в пятницу Елена Николаевна, Игорь Витальевич и представитель от министерства образования определят, кому из них доверить главный танец.
Кислова и Воронова ахают и косятся на Орлову, а я усмехаюсь. Правила пересмотрели, потому что здешняя крутизна, всегда побеждавшая в голосовании, выступала на балу посредственно, и школа ни разу не занимала высоких мест на городском уровне. А теперь нужно совместить принцип состязательности с большими деньгами, стоящими на кону.
— Желающие поучаствовать могут заполнить анкету сейчас или на сайте школы, а завтра списки кандидатов появятся на доске почета, — вещает Татьяна. — Ребята, это ваш выпускной год, прошу отнестись серьезнее. Не стесняйтесь, проявляйте инициативу! Выдвигайтесь, голосуйте за самых достойных!
Она оставляет стопку анкет на компьютерной парте и уступает место у доски англичанке.
Милана брезгливо, самыми кончиками наманикюренных пальцев, цепляет один листок и долго в него пялится, демонстрируя напряженную умственную работу. Кажется, новость стала для нее сокрушающим ударом. По чудовищной прихоти организаторов, блистать на балу, возможно, будет не она...
Я едва не пищу от злорадства, нечаянно роняю книгу и, производя неимоверный грохот, лезу под стол. Артем оборачивается, и его губы трогает еле заметная ободряющая улыбка.
Историк как всегда эмоционален — переходя с шепота на крик и обратно, рассказывает о начале царствования Николая Второго, но я слушаю вполуха: для меня сейчас куда важнее предстоящая прогулка с Артемом. Рассматриваю прямую спину и широкие плечи, обтянутые синим форменным пиджаком, но паники больше не ощущаю. И с удивлением обдумываю открытие: стоит Артему исчезнуть из поля зрения, как я перестаю о нем думать. Магия работает, только когда тот подходит близко — становлюсь заторможенной и пьяной, но вовсе не уверена, что это состояние мне нравится.
Вскакиваю со звонком и первой выбегаю из класса. Через двадцать минут у подъезда будет ждать Артем.
* * *
Взлетаю на свой этаж, давясь и икая, заталкиваю в рот бутерброд с колбасой и, повертевшись перед зеркалом, тяжко вздыхаю. Алина отлипает от окна и подмигивает:
— Кавалер на месте, Нель. Пора!
Путаясь в собственных тяжелых ботинках, ковыляю вниз.
Дождь прекратился, из-за рваных туч выглядывает бледное солнце, Артем — стройный, высокий, задумчивый, классно одетый — стоит возле скамеек, и у меня перехватывает дух. В отличие от прошлой прогулки, сегодняшняя подразумевает свидание, а я становлюсь невыносимо тупой, когда дело касается свиданий. Возможно, потому, что ни разу в жизни на них не бывала.
Почти соприкасаясь плечами, по узкому тротуару мы шагаем к остановке. Мучительно копаюсь в памяти в поисках интересных случаев или смешных шуток — нужно начать разговор и не выглядеть при этом глупо, но Артем заговаривает первым:
— Извини, что повел себя так в ТРЦ. Не хотел подставлять, вот и пришлось ломать комедию. Я потом целую остановку пешком прошел, но написать тебе побоялся: думал, может, обиделась, — он пропускает меня в подъехавший автобус, садится рядом и разглядывает кулаки. — Как я понял, у вас с Миланой терки. Ненавижу разборки. Тем более, я же.... новенький, нельзя портить отношения с коллективом. В случае чего, никто не впряжется.
— Я все прекрасно понимаю, Артем. Забей.
— Кстати, ты заполнила анкету?
— Лол. Зачем. У меня все равно нет шансов.
Он коротко кивает и не разубеждает. Не то чтобы мне нужна была сладкая ложь, но простая горькая правда вызывает жгучую досаду.
— А я подал.
— Ну, у тебя-то есть все шансы на победу в голосовании. А танцевать умеешь?
— Да. Занимался пару лет...
Пешеходные дорожки в лесу засыпаны желтыми листьями — наступление осени тут ощущается явственнее, чем в городской черте. В этот час людей совсем немного, и я, замерев у входа, рассматриваю желто-зеленые кроны. Артем поднимает воротник ветровки, отставляет локоть и предлагает:
— Цепляйся. А знаешь, тут прикольно. Похоже на лесопарк возле моего дома. То есть... дома, где я раньше жил. Мы с отцом каждую субботу выходили на утреннюю пробежку или катались на лыжах зимой. А потом он ушел, и семейная традиция загнулась.
Самое время посочувствовать, но я смутно представляю, что такое семейные традиции, да еще и с участием отца. Молча принимаю приглашение, хотя долго не решаюсь расслабить руку.
Запах озона, мокрой листвы и свежего парфюма провоцирует головокружение, я мечтаю поскорее добраться до беседки, и в то же время не хочу, чтобы волшебные мгновения заканчивались так скоро. Мозги превратились в кашу, голос пропал.
Наверное, мы похожи на одну из влюбленных парочек: медленно прогуливаемся под ручку и улыбаемся. Артем увлеченно рассказывает о своей прежней компании, отвязных развлечениях и побегах от ментов, а я восторженно хлопаю глазами. На самом деле мне неинтересны его похождения, а в именах друзей, и, в особенности, подруг, я запуталась почти сразу, но поймать момент и вклиниться в монолог никак не успеваю.
Кусты редеют, деревья расступаются, перед нами пролегает потрескавшийся асфальт старой заброшенной танцплощадки.
Артем отпускает и снова ловит мою руку, разворачивает меня к себе, и на поясницу опускается теплая жесткая ладонь.
— Ты что?! — ахаю и пячусь назад, но он только подмигивает:
