– Верно, – Ричард подумал, что руки пора бы убрать. Но не убрал.
– Вот. И… как знать. Люди всегда ищут виноватых, а тут… кандидатура. Хотя, конечно, может, я и не права. Скорее всего не права. А если и права, то мы не узнаем. И разницы никакой по сути. Умер, отравили… главное, не понятно, что с зеркалом стало.
– И с ребенком, – напомнил Лассар.
– И с ребенком… – демоница почесала рог. – Извините, свербит…
– Растут.
– Что?
– Сила больше и рога больше.
– Куда уж больше-то! – возмутилась она и потрогала. И вид сделался сосредоточенным донельзя. А еще почему-то обиженным. И это было забавно. – Я же не корова, в конце-то концов!
– Вообще-то рога – главное украшение демона, – Лассар произнес это с усмешкой. – И чем больше они, тем демон сильнее. Помнится… вызывали как-то… одного… так у него рога за затылок уходили, на спину, и уже там завивались.
– Не корова… антилопа… антилопа, мать его, гну… – вздохнула демоница, руку убирая.
– Кто это? – уточнил Ричард.
– Одно существо… удивительно красоты и силы. Не важно… главное, тут все умерли. А… а с ребенком-то что стало? Допустим… если все, как он рассказал, – палец демоницы указал на Ксандра. – То… то ваш чернокнижник…
– Не наш.
– Сам по себе чернокнижник с младенцем пробился на свободу. Такое возможно?
– Сомнительно. Все же тогда горы. И тьма… но тьма и чернокнижник… если он зашел достаточно далеко, то она могла признать его своим. Как и дитя. Тогда тьма помогла бы, – задумчиво произнес Ричард. И главное, чем больше он думал, тем сильнее уверялся в своей правоте. – Тогда… тогда получается…
– Что Несиар Проклятый и вправду удалился от людей, – заговорил Светозарный. – И это объясняет, почему на весьма длительный срок он словно бы исчез. Он жил. Растил ребенка… для чего-то. Постигал темные науки. А потом в один прекрасный день поднял армию мертвецов и отправился… и вправду к горам! Они были правы!
– Правы, левы, – проворчал Лассар. – Угомонись, мальчик.
Но Светозарный угомоняться не пожелал.
– Но для чего? Они ведь вырвались. Выжили. О них никто не знал. Они жили и… и никому не нужны были по сути своей. Кто тогда слышал о Несиаре Проклятом? Никто. И они вполне могли бы и дальше… но зачем тогда? Считается, что Несиар хотел стать владыкой мира! Покорить все земли человеческие, однако меня всегда смущало, что покорять он их начал как-то… странно, что ли? Первые сведения о его армии появляются близ города Пунто. Да и не город это даже, так… сотня домов и площадь торговая. Там и стражи-то своей не было. И захватить его мог любой. А Несиар провел мертвецов стороной. Не стал ни грабить, ни… объявлять себя кем-то. Нет, он просто прошел мимо! Только кладбища разорил зачем-то. С ним, если верить хроникам, и без того тысячи мертвецов шли.
– Тут как раз и понятно, если мертвецов просто поднимать, без предварительной подготовки, то долго они не протянут, – отмахнулся Ксандр. – Но теперь я и вправду склонен думать, что их было двое… этот ваш, Несиар…
– Не наш он, не наш, – Светозарный покрутил корону и со вздохом руку убрал. А потом перевел взгляд на Ричарда. – Может…
– Нет, благодарю, мне и Замка хватает.
Светозарный опять вздохнул.
– Орден… Орден потерял многих на той войне. Я читал хроники, только… понимаете… не то, чтобы я вовсе им не верю. Нет. Но они были в основном о подвиге. О великом подвиге во имя людей и мира.
– А фактов – один, два и обчелся? – Ксандр вытянул ноги. – Так оно часто с хрониками бывает. Думаю, если бы у нас было время писать хроники, они бы мало чем отличались.
– В том и дело, – Светозарный положил рядом с короной и меч. – Я как-то… привык… оно ведь понятно. Мы добро, вы – зло. Владыка Проклятых земель. Тварей коварных, что тут обретаются. А выходит… выходит, что вы все это время делали то же самое, что и мы!
– Пожалуй, – осторожно согласился Ричард.
– И как теперь? Кто в это поверит?
– Никто, – пришлось вновь соглашаться.
– Меня обвинят в сговоре… а это и вовсе… чтобы Светозарный, глава ордена, и принял корону Проклятых?
– Сами они Проклятые, – проворчал Лассар, правда, не зло. – Мальчик, послушай совета старого нелюдя. Меньше думай о том, что будут думать о тебе.
– Я и не собираюсь, но… понимаете, Храм ведь…
Храм.
Храмы Артана всегда пугали. Он помнил, как впервые оказался не в семейной молельне, а в том, в городском храме, который славится на все Побережье. Огромное строение из серого камня возвышалось над другими домами, подавляя их своим величием. И тонкие колонны устремлялись ввысь, а сам Артан под сенью их ощутил себя до боли крохотным.
Незначительным.
Он шел, держась за матушкой, и сердце глухо колотилось в груди. А храм наполнялся чудесными голосами, и песнь их будоражила душу.
И та тоже пела.
А вот службу Артан почти и не запомнил. Что-то там было… кроме того, что Кристоф кривился и притворно вздыхал, положив золотую монету, отцом выданную, на специальный поднос. И потом уже, после храма, произнес мечтательно:
– А сколько же можно было кренделей купить.
Кренделей им тоже купили, по случаю праздника. Да и в целом тогда отец позволил погулять по ярмарке, что раскинулась на главной площади.
Потом… потом они возвращались вновь и вновь, ибо иначе было невозможно. Почтенные семейства не избегают храмов. Почтенные семейства должны показывать людям свою благочестивость.
Кристофа это злило.
Артан же… оправившись после того случая, с проклятою книгой и кровью, он сам отправился в храм. И долго не решался войти. Все казалось ему, что Светлые сестры видят, каков он на самом деле.
Мерзок.
Темен.
И стоит сделать шаг, его поразит молния.
А потом к нему вышел служка и задал вопрос. Какой-то глупый, неважный, но позволивший отвлечься. И Артан сделал шаг. Другой. Третий. Он очнулся уже у главного алтаря, пред котором медленно плавились восковые свечи. И глядя на огонь успокоился.
Тогда он молился.
И тогда понял, что должен делать. Тьма… тьма ведь не исчезла. Она затаилась, там, внутри. Она прорывалась порой дурными мыслями, грязными, подлыми, странными мечтами, даже желаниями противоестественными, ибо хороший добрый человек не будет желать смерти своим близким… о да, та тьма смирялась и отступала.
В Храме.
Дальше было… проще. Он рос. И тьма окончательно притворилась, будто исчезла, верно, надеясь обмануть Артана. А он взял и не обманулся.
Настоятель предлагал ему монастыри.
Хорошие.
