– Диана.
– Отстань, – хохотнула я. – Первое правило потерпевших крушение – все, что сказано в вертолете, потерпевшем крушение, там и останется? Вместе с нами? Прикинь, Игорек, а они, – я опять помахала рукой: «они» – это простые смертные, – они полагают, что мы со своими бабками – сильные мира сего. Да мы финансируем криминальное начинание. Триста тысяч с каждого глуповатого рыльца плюс отменная, эталонная крыша. Прогулка под облаками для дебила-миллионера. Интересно, сколько стоит охота на пару дней…
Туман за окном отступал, рассыпался каплями, они стекали по стеклу, как реквием без звука. Где-то за пределами Мглы темнел лес, а за лесом было спасение, и оно не придет, не придет, не придет…
После моих слов надеяться не на что.
Я подниму вопрос, когда вернусь – если вернусь. Скажу матери, она знает, что делать, у нее по всей стране огромные связи. И не один сотрудник прокуратуры мечтает положить себе в папку парочку громких дел, особенно если награда – билет в один конец прямиком до столичного министерства.
Роман улыбнулся.
Мимимишик, кое-что знающий. Не все, все мы помним, как он облажался со сбором воды, но нельзя требовать от бандитов слишком многого. Мимимишик вооружен. Ракетница бесполезна. Вода у нас есть, еды нет. И Мимимишик почему-то молчит, на лице полоса тени, задумчив, словно ему плевать, что его поимели как последнего лоха. Это же не по понятиям, это же просто позор, а он будто занят исключительно тем, что оценивает, достаточно ли Аркудов покаялся или стоит отправить его по доске…
По доске…
Я провела рукой по лицу, наклонилась, всматриваясь. Милена пробормотала что-то и пошевелилась, но не проснулась. Я взяла телефон, который Аркудов бросил вместе с добычей, тапнула сверху вниз, включила фонарик. Мимимишик зажмурился от яркого света – еще бы, ведь это вспышка, работает, правда, дерьмово, но уж как есть, – а я без зазрения совести скользнула лучом по его ноге.
Пират. Мне не могло прийти в голову такое сравнение ни с того ни с сего, для него должны были быть причины.
– Авария? – заинтересованно спросил Аркудов мне в ухо. А что он еще мог спросить? Бандитские разборки? Кино пестрело эффектными взрывами, но то кино. Там куда ни плюнь, что ни персонаж, то уникальность. То удивительная невинность выходит замуж за миллиардера, то офисный хомячок одной левой спасает мир. Дорожно-транспортное происшествие из-за банального превышения скорости и мне, и Аркудову казалось реальным.
– Авария, – подтвердил Мимимишик и даже не пошевелился. – Наехали на душманскую мину. Уже войска выводили, мы на аэродром ехали. Я-то ладно, ребята погибли…
Я приняла его за бандита. Почему? Он сказал «братва». Почему я решила, что «братва» – обязательно уголовники?
– Вы кадровый… военный?
Мимимишик кивнул. Я посмотрела на Милену. Она знала? Но она спокойно спала – как могла, конечно, спокойно, потому что безмятежным температурный сон назвать нельзя. У меня задрожали руки и глаза защипало так, что я потерла их, чтобы скрыть слезы.
Потому что не было бы у меня половины этого жуткого страха, если бы я все знала. И понятно, почему так сложно ослушаться коротких приказов. Понятно, почему Мимимишик пошел красными пятнами из-за воды, но его военный опыт – далеко не тайга?..
– Капитаном ушел, – Мимимишик слегка улыбнулся. – «Войска Дяди Васи». Служил кто у тебя?
Отец, но, кажется, в танковых.
Мы могли ему доверять. А молчание… немногословность… тупая девица, «братва» и дурацкие стереотипы. И пистолет – плевать, Мимимишик не причинил бы нам зла. Я боялась напрасно, вытравила себя, измучила ненужными мыслями, а не стоило ничего опасаться. И спасаться было не от кого.
Наверное.
Очень близко взревел кто-то, и это услышали все. Аркудов снова сжал мое плечо, Милена проснулась и подняла голову, Мимимишик вытащил пистолет. Роман позади нас присвистнул.
Забавная штука – оружие. Вселяет ложную уверенность в непобедимости. Нет у человека никакого могущества – есть заблуждение, есть предел. Там, за границами, которых никто в самом деле не знает, людей подстерегает могущество истинное – мощь природы, коварство стихий, капканы-топи, дурман из-под земли. То, что сокрушит любого из нас.
Князь тайги. Так называли медведя. Может, как раз того, который торопился к нам – долго он ждал, на этот раз точно зная, что никому из нас не уйти. Врали, как, впрочем, всегда врут в легендах. Князь тайги – не животное, это страх.
За окном потемнело, из тумана выплыло огромное нечто. Рычащее и медлительное. И еще одно, и еще. Нечто выстроилось поодаль, разделилось на пять фигур, светящихся в полутьме полосами. Оно приближалось слаженно и бесшумно, и Мимимишик убрал пистолет.
У главного – мне так показалось, он главный – было больше всего нашито светоотражающих лент. Он подошел и дважды стукнул по борту, Роман заторможенно потянулся и распахнул перед спасателями дверь.
– Все живы? Пострадавшие есть?
– Нет, – зачем-то соврала ему я. Но все же… не так серьезно мы пострадали. – Так… царапины.
Спасатель прокричал что-то неразборчиво в рацию, а остальные тем временем кто обходил вертолет, кто отправился к квадроциклам, возможно, за одеялами, питанием и оборудованием. Роман вернулся на свое место, сел, откинувшись на спинку сиденья, и закрыл глаза. Он так сидел уже – обреченно, но теперь ему некуда и незачем было бежать.
Я почувствовала на лице соленую влагу и тоже закрыла глаза. У меня не было никакой опоры, кроме Аркудова. И он принял то, что я уткнулась лицом ему в грудь, с философским спокойствием.
– Кто-то подал сигнал «СОС», – услышала я словно с другого конца земли. Незнакомые голоса были невыносимы. – Координаты засекли сразу, но вылететь из-за погоды мы не могли, добирались на квадроциклах…
Я сдавленно засмеялась. Если бы не я, мы бы погибли? Ничто не накрывает так с головой, как обоснованное чувство собственной значимости. Спасатели шумели – я на мгновение пожалела, что они явились сюда так рано. Я же очень, очень, катастрофически хотела спать.
– Ты не знаешь главного, Аркудов, – выдавила я, борясь с волнами сна. Непонятно было, что сейчас возвеличивает меня больше: осознание, что я могу наконец-то уснуть, или то, что я – я, не кто-то – вызвала сюда этих людей.
Кто-то потянул меня из вертолета, я заворчала, как потревоженная хозяином кошка. На то, чтобы огрызнуться, не было сил, а тому, кто вытаскивал меня, не было дела до того, что я – героиня. Этот кто-то заворачивал меня в одеяло, вот уж лишнее, мне и так хорошо, тепло, правда, голодно, но терпимо. И обидно, что нет фотографий. Пространные посты я и так напишу – заплачу профессионалам. Они знают, куда и как надавить, чтобы вызвать эмоции публики. Слишком разношерстной, она придет разная. Я выжила – это успех. Я спасла всех нас – да, случайность, но никому знать об этом не обязательно.
Меня выпустили из рук, я пошатнулась, прислонилась к борту вертолета, но меня дернули и повели к квадроциклам – нет, я услышала характерный треск, знакомые колебания воздуха. Еще один вертолет? Опять, снова? Я разлепила глаза и скинула с плеч чужие руки. Вертолет был огромен по сравнению с нашим, он сел, и из него теннисными мячиками выскакивали люди в знакомой форме…
