– Никак, – Отрезал Келли, – Юсуповы только разрешают дочке грезить, замуж за тебя точно не отдадут, да и сама Зинаида через год-другой будет вспоминать о детской влюблённости с улыбкой.
– Тогда, – медленно начал Фокадан, – получается, интрига? Юсуповы или кто-то из их ближайшего окружения решил выставить меня реальным претендентом на руку и сердце наследницы. Зачем?
– Да масса вариантов! – Отозвался Конноли, дёрнув плечом, – Аристократия любой свой ход старается делать многовариантным – таким, чтоб решал сразу несколько задач.
– Так… а ведь на самом деле интересная интрига может получиться, – задумался попаданец, – выставить вперёд меня, проворачивая какие-то интриги как бы от моего имени. Технически… да пожалуй, можно и о браке подумать. Кандидат не идеальный, особенно социализм мешает. Но раз уж слово дал воздержаться пока от публикации работ на подобную тематику, то интриганы могут убедить кого-то, что я переболел социализмом. В сухом остатке – достаточно популярный писатель и драматург, один из лидеров ирландской диаспоры, политик, инженер.
– Не совсем ровня знатнейшей и богатейшей аристократке, да ещё и обещающей стать одной из первых красавиц Империи, но рассматривать в качестве жениха тебя уже можно, – веско сказал Бранн, – и не забывай, что чисто теоретически, такой брак для промышленников Конфедерации стал бы манной небесной!
– Это да, – нехотя сказал Фокадан, – тесная связь с элитой Российской Империи пошла бы промышленности Конфедерации на пользу. Мог бы вывести в российский Высший Свет знакомых и друзей, личные контакты с аристократией. Ладно, принимаю. Дальше-то что? В жизни не поверю, что только из-за этого генерал-губернатор убийц нанял бы, проще очернить человека, тем паче о теоретическом браке можно только через несколько лет говорить.
– Сами Юсуповы пока нейтральны, – отозвался Келли, – в свару не лезут. Тем более, покушение случилось до убийства императора, хотя… сановники такого ранга могли просчитать расклады загодя. К слову, тебя могли и не как потенциального жениха убирать, а как послание Юсуповым.
– В последнее больше верится, – хмуро сказал Фокадан, – и не только Юсуповым. Проверить нужно, не играют ли Долгоруковы на стороне англичан? Моё устранение в таком случае могло стать ещё и посланием Лондону. Этакое Заявление о дружбе и добрососедстве.
– Следующая ниточка ведёт к Александру, – задумчиво сказал Келли, записав что-то в блокнот, – почему-то решили, что ты имеешь на него большое влияние, ряд непопулярных у знати реформ приписывают тебе. Вряд ли это на самом деле, но попытка выставить иноземца виновником всех бед знати – очень удобно. Часть аристократии переметнулась бы к твоим противникам на рефлексах, не раздумывая. Покушение могло быть попыткой набрать очки в глазах таких вот легковерных.
– Есть ещё ниточки, – вяло сказал Конноли, – но те уже проверить не можем. Католическая церковь может иметь свои резоны, а они в последнее время активизировались, и активность эта мне не нравится. Масоны ещё, будь они неладны…
– Клоуны, – фыркнул Бранн.
– Клоуны, говоришь? – Прищурился Риан, – уверен? Тайные общества, где люди связаны клятвам и порой – кровавыми тайнами. Большая часть масонских ложь и правда никчемушники с претензиями. А меньшая? Сколько масонов вокруг, знаешь? А сколько среди них модников, болтунов и серьёзных людей, я вот подсчитать не возьмусь.
– Масонов в сторонку откладываем, – поморщился Алекс, – на повестке у нас Долгоруков. Что делать-то будем?
Глава 22
– Эйрин на рифы налетела! – Раздался голос с высокой деревянной вышки, стоявшей на каменном фундаменте, и толпа старателей загудела. Новость из самых скверных, снабжение маленькой ирландской общины, обосновавшейся на Береге Скелетов, постоянно висело на грани.
– Может, туман искажает? – Донёсся до наблюдателя полный надежды голос снизу.
– Нет, парни! На море туман рассеивается, сверху нормально видно!
– Твою же мать! – Выразил общее мнение немолодой ирландец, дёрнув нервно головой, – опять с водой проблемы!
– Что делать, Том, – вяло отозвался такой же немолодой мужчина, стоящий по соседству, – знали, на что шли, – Хорошо ещё, через ИРА работаем, а не поодиночке. Пусть фении забирают почти девяносто процентов от заработанного, но зато централизованное снабжение бесплатное, да алмазы через них за справедливую цену уходят.
– Эт да, – согласился молодой парень, явный родственник матерщинника, – как представлю, сколько бы торгаши могли за воду заломить, да за какие копейки нашу добычу покупали, так аж дурно делается. Так-то тяжко, а было бы…
– Хуже, чем в Калифорнии, – согласился с ним отец, – мы-то считай под конец старательской лихорадки попали, и то успели всякого навидаться. Говорят, поначалу совсем худо было, стреляли друг друга только так. А уж цены торгаши задирали… Если уж в Калифорнии, где как ни крути, а прожить можно. А здесь никак, пустыня на сотни миль, да с моря к берегу не особо подойдёшь.
– Хорош базар устраивать, – прервал начавшееся стихийное собрание фений, – с Эйрина сигналят, что не всё так плохо, есть шансы снять судно с рифов.
– Да хоть груз выручить, и то славно! – Воодушевился коренастый богатырь, – а то снова по пинте
[173] воды в день до нового завоза, это жопа! Айда, парни!
Судно удалось подвести к берегу, но ясно уже, что Берег Скелетов станет для Эйрин последним причалом. Вытащив драгоценный груз, старатели начали споро разбирать судно на доски, всяко пригодятся.
Капитан, отшучиваясь и отругиваясь, руководил работами, и только по их завершению пошёл на доклад к руководству. Впрочем, далеко идти не требовалось, руководство старательской общины пахало вместе с рядовыми её членами.
Отойдя чуть подальше, моряк вытащил вересковую трубку и закурил, медленно роняя слова. Новости нерадостные, о месторождении алмазов, которые в буквальном смысле можно грести лопатой, прознали.
– Французы, значит, – протянул Мактавиш, оскалившись и ёжась от надвигающегося языка холодного тумана, – вот же сволота! Сколько у нас времени?
– Месяц, может два, – чувствуя себя виноватым, сказал капитан, с силой затянувшись, – надеюсь, руководство отыграет ещё немного времени, но пока уверенно сказать нельзя.
– Скверно, – с механической интонацией, произнёс молодой горный инженер, руководивший работами, – мы как раз вышли на… впрочем, уже неважно. С французами можно будет сотрудничать хотя бы поначалу, или лучше бежать, не дожидаясь артиллерийского обстрела и высадки солдат?
– Лучше подготовится к бегству, – уверенно сказал Мактавиш, – что Наполеону в голову стукнет, сказать не сможет и он сам. Но что ограбят нас, это к гадалке не ходи, да и на каторгу кое-то из парней попадёт под разными предлогами. Хм… и не всегда надуманными, народ у нас всё больше с прошлым. Вытащим, конечно, но вот всех ли успеем, да и время… Нет, лучше не рисковать.
