Пока я витала в ворохе собственных мыслей, она уже закончила свой монолог, очень подробный, должна заметить, теперь сидит и ждет хоть каких-то комментариев, но их нет. Вся семья погрузилась в раздумья.
Не мне первой нарушать эту тишину, поэтому можно еще поскрипеть извилинами. Ну разве стали бы они врать так масштабно не одному человеку, а целому скопу? Вряд ли. За такой обман потом можно и схлопотать. Переживания на их лицах весьма искренни. А психи, которые направлены не столько на нас с Аней, сколько на самих себя? Их тоже не подделаешь. Значит говорят правду.
И сейчас, глядя на испуганную девушку, поняла почему не знаю, что ответить Вите. Я привязана к ней с огромной силой. Даже сестринская связь не такая крепкая может быть, как у нас двоих. Если она останется здесь, а я уеду со своим истинным, значит лишусь такой важной части жизни. От одной мысли мурашки по коже. И что же делать тогда?
Она ведь может остаться со своей семьей, не простить. И кем я тогда стану для нее неизвестно. Останусь подругой, просто на расстоянии, стане предательницей дружбы, а может и вовсе… Нет, такого точно не будет.
– Я не знаю, как мне поступить. Мне жалко Егора, я понимаю, что ему будет плохо вдали от меня, детей. Но и Вас с Алькой я не могу разлучать, – посмотрела в глаза брату, которого, как мне кажется, любит больше других, – я запуталась. Полин, тебя тоже не хочу лишаться, но и понимаю, что ты не поедешь со мной из-за отказа Вити.
Луна, какое ты чудо. Внутренне тянешься к своему волку. Уже легче, значит мои слова не станут для нее камнем преткновения между принципами, дружбой и желанием. Выдыхаем. Как же хочется прижать к себе. Такую маленькую и напуганную. Поделиться любовью и заботой, чтобы стало хоть капельку легче. Ведь от нее сейчас столько всего зависит.
Видимо поэтому так затравленно и выглядит. Она устала все тянуть одна, хочет, чтобы хоть раз кто-то принял решение за нее. Ведь в последние месяцы столько решений приходилось принимать самой. Ничего, я тебя не оставлю. Даже если вся твоя семья скажет «нет», буду стараться убедить. И пусть частично сделаю это и для себя. Но мы все в какой-то степени эгоисты. Так что не будем изображать из себя святую простоту, и взглянем правде в глаза. Мы обе хотим быть со своими волками, может и не вдвоем хотим их помучать, но это уже мелочи. Главное, что в этом желании совпали. А по сему, наши дорожки никогда не разойдутся, ведь мужчины связаны луной своей особой связью. Повезло нам, однако.
– А ты чего хочешь? – одновременно сказали мы с Марией.
– Я не знаю. Просто не знаю. Хочу счастья всем. Я знаю, как для вас это важно.
Видеть ее волнение было для меня невыносимо. Прямо вишенкой на торте для меня сегодня стала. Можете уже на сегодня хватит таких фортелей, а? Эй, вы, там, наверху. Прекращайте, мы все уже слишком устали.
– Ань, успокойся. На самом деле Витя поступил так по тем же причинам, что и Егор, – решила облегчить ее метания. – Я тоже сказала, что подумаю. И честно скажу, лично я хочу дать ему шанс, просто сначала пусть помучается в целях профилактики, – и немного усмехнулась своим словам. – А может и не дам, я переживу, а он должен понимать, что всегда бывает отдача от поступков. Думала утром с тобой поговорить, к чему на ночь такие разговоры. А тут со всех сторон волчары обложили, – обиженно фыркнула волчица из глубины сознания, чем насмешила всех.
Фух, расслабились на секунду, уже прогресс. Могу еще в роли клоуна побыть.
– Ты хочешь быть с ним? – Макс наконец заговорил.
Его мнения она явно ждет больше других. Ведь тут вопрос разлуки и его с парой. Он так долго страдал, а обретя, может снова лишиться, хоть и на время. Белозаров явно будет не в восторге присутствия взрослого волка рядом с такой маленькой дочкой. И ревность отцовская, и нестабильность у Макса может появиться. Много факторов.
После его слов, она долгую минуту смотрела ему прямо в глаза и начала плакать. Вот где можно не бояться быть хрупкой самкой. Ведь эти самцы точно в обиду не дадут, и не оставят решать все проблемы в одиночку. А Максим, он явно сейчас тот самый пресловутый якорь для принятия решения.
Пусть поплачет, ей это надо. Она очень хорошо держится, для человека, пережившего такой огромный стресс. Погоня, прощание с жизнью, ошеломляющее признание пары. Вес одно к одному. Слезы еще сильнее потекли из глаз, и вот тут пора бы начать паниковать. Излишние истерики нам не желательны, чтобы молоко не перегорело.
Долго засиживаться не стали и разъехались по домам. Сон сморил быстро, стоило голове коснуться подушки. Переизбыток эмоций и информации перевел организм в разряд сна. Даже не снилось ничего, что не характерно для меня. Хоть какая-то безделица, но снится. А тут тишина и покой, видимо это поощрение.
Весь следующий день оказался не менее насыщенным. Купание малышей, кормление. Веселые истории в больнице у Аньки. Часы пролетели незаметно. К теме переезда не возвращались. Видимо кто-то ночью все же скрипел извилинами и понял, что так будет лучше для всех. А раз так, то к чему ворошить осиное гнездо. Рождать в голове Ани сомнения? Я точно этого делать не буду, потому что для себя решение приняла еще вчера, а утром чувства сожаления не возникло.
Но в душе проскакивает чувство, что у меня не хватает пазла для полноценной картины. Вот только какого? Пыталась вывести мохнатую на откровенный разговор, но она молчит даже со мной. Во дела. Она рядом, активна, но молчит. Раньше такого не было. Обращалась к ней много раз, но все без результата. По итогу уснула в больничном коридорчике.
Снова наш лес, папа. Один, старенький совсем стал. Радостно побежала к нему и обняла со всей силы, на которую только способна была.
– Тише дочка, тише. Садись со мной, посидим, поговорим по душам, – с трудом разомкнула объятия и села вместе с ним.
Совсем седовласый стал, но такой же добрый и ласковый взгляд. Мало у кого из мужчин бывает такой. Даже один на тысячу, это, пожалуй, мало для сравнения. Он смотрит так, словно душу ласкает, и это не идет в сравнение с тем, как пары смотрят друг на друга, здесь иначе.
– Папа, я так скучаю по вам, мне так одиноко там, без вас, – слезы душили, вырвавшись наружу, и не знаю, разобрал он хоть слово или нет.
– Ты не одинока принцесса. У тебя замечательные друзья. Ты долго к ним шла, но вот они. Эта семья никогда тебя не оставит в беде. Они всегда помогут и поймут. Особенно эта особенная девочка – Аня, и взял под крылышко, как в далеком детстве, больше пятидесяти лет назад. Вот бы вернуться в те времена. В уют, покой, тепло, когда от тебя не требуют ничего.
– Я знаю, они лучшее, что было со мной после вашего ухода.
– Верю рыжик, верю. У нас не так много времени с тобой. Спрашивай, о чем действительно болит вот тут, – и показал на сердце. – А потом я расскажу, что должен.
О чем он, почему мало времени, для чего? Это ведь всего лишь сон, больная игра моего воображения. Или ошибаюсь, и все куда сложнее?
– Я люблю его пап, несмотря ни на что люблю, – слова сами вырвались наружу и полились рекой. – Но Рыжик, с ней что-то не так. Она сейчас противится ему, хотя раньше тянулась. Как мне быть? Простить сразу, или подождать? Правду ли он мне сказал.
