— Хорошо. До связи тогда, — прощаюсь и услышав «до свидания», сбрасываю вызов и начинаю дурачиться с сыном.
Через три часа мне пришел проект договора, все устроило, и я согласилась. Встречу решили назначить на понедельник на десять тридцать утра в кабинете генерального директора. На ресепшене меня встретят и выдадут пропуск. Приятным условием было то, что при удачной сделке на счет может упасть премия за хорошую работу и в налоговую они сами отчитаются за меня, что стало тоже немаловажным плюсом. Ну и в тексте самого письма написали, что мне могут предложить вести переговоры в дальнейшем и даже оплатят командировку, если нужно будет лететь туда.
Юля была рада, что я согласилась и сказала, что как только вернется с конкурса, сразу возьмет на себя заботу о сыне, чтобы соседку не напрягать. И ей обещали недельный отпуск внеочередной дать, если станет призером. Так что у нас обеих жизнь налаживается.
Глава 21
— Мам, ты очень красивая, — с довольной улыбкой проворковал малыш.
Из зеркала на меня смотрела симпатичная молодая женщина. Волосы завила в крупные локоны, немного собрав сзади, чтобы был более строгий вид. Темно синее платье с белыми вставками по бокам, под грудью и вокруг выреза красиво подчеркивают и удлиняют фигуру. Туфли на шпильке с острым носком, не очень длинным. Даже за эти годы в Париже не смогла полюбить такую модель. Белый клатч, и я готова. Подмигиваю сыну через зеркало и отвечаю.
— Спасибо сынок, — глажу малыша по головке. — Посидишь с тетей Верой несколько часов, ты все взял с собой? — он утвердительно кивает и улыбается. Через час они пойдут гулять и ему уж точно скучно не будет.
— Да, мамуль. Я буду очень-очень тебя ждать, — и смотрит своими глазками-бусинками в самое сердце так, что хочется все бросить и никуда не уходить. Прижать к груди и никуда не отпускать.
Но так неправильно. Ему надо будет ходить в садик, школу… Мне просто надо ко всему привыкнуть. Так что сделаем первые шажочки к этому. Всю жизнь я не удержу его возле себя. Но сейчас, буквально на три минутки я позволяю эту слабость. Сажусь перед сыном и прижимаю крепко-крепко. Плевать, что платье может помяться, а прическа растрепаться. Главное унять это жуткое чувство тревоги в груди, которое поселилось в тот же миг, когда написала по почте, что согласна сотрудничать.
— Не грусти, я постараюсь вернуться как можно скорее, — и целую его в щечку.
— Я не буду грустить, честно-честно, — как же я люблю эту его привычку повторять дважды свои чувства, хотя многим это не нравится.
— Ну и хорошо. Пойдем? — встав, протянула ему руку, и он доверчиво вложил в нее свою ладошку.
Через пять минут я уже садилась в такси под взмахи детской ладошки на прощанье и сдерживала слезы. Интересно, это у всех мамочек или только у меня такая реакция? Или это все просто на фоне уже давно выработанной привычки? Он с рождения со мной, никогда не спихивала его на других. Гуляли мы всегда вместе, к нам присоединялись обычно. Отправить его с бабушкой гулять чтобы прибрать или приготовить? Да никогда со мной этого не было. Он мирно спал днем, и я все прекрасно успевала. А тут такое. Судя по не сильно расстроившейся мордашке Дини, стресс явно не у него.
Через полчаса я стояла перед ультрасовременным офисом. Здание с панорамными окнами, сложной формы и переменной этажностью заставило застыть напротив него и сдерживать нижнюю челюсть, которая хотела встретиться с шикарной уличной плиткой. Минимализм в оформлении придавал особый шарм этому месту. Но сейчас нет времени любоваться этой красотой, когда все закончится обязательно пройдусь вокруг и сделаю фотки. Сыночек будет в полном восторге. У него уже сейчас есть азарт в отношении домов. Весь в папу своего. Когда вырастет, возможно станет гениальным архитектором. В его возрасте рисунки просто потрясающие, опережают других детей на несколько лет. Думаю, через пару лет отдать его в художественную школу. Если возьмут. Подготовительные классы набирают с семи лет, а нам еще четыре годика ждать…
Зайдя в здание поняла, что попала впросак. Через турникеты можно пройти лишь по пропуску, которого нет, но Вадим обещал, что меня встретят. Только хотела ему позвонить и уже полезла в сумочку, как меня окликнула молодая барышня. Очень привлекательная. Она быстро преодолела расстояние и приложив пластик, пропустила внутрь. И даже охране представила и сказала, что впускать при любом раскладе. Уже в лифте девушка немного выдохнула с облегчением.
— Фух, устаю вот так держаться при охране. Сама их боюсь. Меня Света, кстати зовут, секретарь начальника отдела продаж и поиска деловых партнеров. Хотя мы и связью с общественностью иногда занимаемся. Его зовут Олег Сергеевич Борнов. Тоже будет на совещании с вами. А Вадима Борисовича представлять не нужно. Самый главный у нас Игорь Андреевич Орлов. Генеральный директор. Встал у руля два года назад, когда отец погиб, — перечислила ведущих руководителей фирмы.
При упоминании знакомого имени, в груди кольнуло от нахлынувших чувств. Недавно показалось, что видела его в парке, тут имя преследует. Чертовщина какая-то. Прорвемся.
— Можем на «ты». Разница в возрасте у нас с тобой явно небольшая, да и звезды во лбу вроде нет. так что будет проще. Если хочешь, конечно. Я не настаиваю, — мягко улыбаюсь ей, и она расслабляется.
— Было бы здорово. Мне двадцать четыре сейчас. А тебе? — добродушно интересуется она.
— Мне двадцать шесть. Я же говорила, не так много, — улыбнулась ей искренне, не наиграно, как привыкла в последние годы с посторонними.
— Как тебе после Парижа? Мне кажется у нас скучно и злобно, — скривилась она.
— Дурдом везде. Знаешь как говорят? «Хорошо там, где нас нет», как попадаешь в другую среду, понимаешь, что вроде на старом месте и неплохо было, — створки лифта быстро открылись и мы прошли по коридору в приемную. — В Париже ты бы так легко на «ты» не перешла с человеком. Плюс там тяжелее в плане эмоций. Хоть что случается, ты должен улыбаться. У нас же, сама понимаешь, — пожала плечами давая возможность самой додумать.
— О да, у нас можно концерт на весь офис закатить, — тихо рассмеялась она.
— Да, но в этом тоже были свои плюсы. Я научилась в стрессовых ситуациях держать лицо. Ты давно меня внизу ждала кстати? — перевожу разговор в более мирное русло, потому что не люблю обсуждать менталитет другой страны. Это неправильно. Их уклад, правила, все должно быть так, как заведено. Они выросли там и считают нормой. Мне говорили, что это у нас кошмар и я не комментировала. У всех свои взгляды.
— Да нет, я только спустилась, и ты подошла. Тебе придется подождать правда. Там у них задержка, а секретарша у Игоря Андреевича та еще мегера, не хочу ожидать там. Совещание затянулось, разнос полный на кануне переговоров. У всех такие нервы, в пору валерьянку пить начинать, — и немного рассмеялась.
— Хорошо, а я волновалась, что заставила себя ждать. Пришла по привычке. Парижский деловой этикет мне куда ближе нашего по одной простой причине — я его знаю. И где тут можно? — не удобно говорить про туалет в слух, поэтому пожимаю плечами и голову вбок наклоняю в надежде, что поймет.
