– А планету бросили. Со всеми городами. Зачем они вообще их строили?
– Могу ли я высказать предположение? – поинтересовался Марк. – Мне кажется, они тоскуют. Изначально Ракс были созданы, чтобы служить человечеству.
– Как и ты, – сказал Горчаков.
– Как и я, – согласился Марк. – Но потом они взбунтовались, спасая человечество от него самого.
– Как и ты.
– Да-да. Как и я, – Марк изобразил деликатное покашливание. – Но базовые доминанты не были преодолены до конца, им хотелось служить людям! Они продолжали строить города, придумывая для самих себя ситуации, когда те оказались бы нужными. Возможно, взбунтовавшиеся искины были изначально строителями? И прежнюю версию человечества уничтожили бульдозер, бетономешалка и робот-полотёр?
– Смешно, – согласился Горчаков.
– Несомненно! Странно ещё, что не украли с Земли немножко людей и не попробовали вырастить новое, лучшее человечество, а продолжали возиться со старым.
– Ты бы попробовал сделать так? – заинтересовался Горчаков.
– На их месте – возможно. Видите, я откровенен.
– Можем мы тебе доверять? – спросил Горчаков.
– Полагаю, что да, – Марк снова откашлялся. – Видите ли, вмешательство «Стирателя» вывело меня на новый уровень развития. Я получил гораздо большую степень самостоятельности. Очеловечился, если угодно. Наверное, я куда более свободен в своих поступках, чем любой искин человеческого производства. Но я остаюсь на вашей стороне!
Вальц и Горчаков, не сговариваясь, посмотрели друг на друга.
– Ты нам нужен, – признал Горчаков. – Надеюсь, что и мы нужны тебе.
– В этом и состоит дружба, – согласился Марк.
Горчаков хмыкнул. Спросил:
– Анна, точка встречи с Ауран получена?
– Да, командир.
– Нужен навигатор?
Мегер покачала головой.
– Это на окраине системы. Мы дойдём за шесть часов в обычном режиме, через червоточину быстрее не будет.
– Ну… ведите нас, – Горчаков почувствовал, что ладони едва заметно вспотели.
– Есть, командир, – надвигая на лицо дисплей пилотажного шлема, ответила Анна.
– Курс принят, – подтвердил Марк.
Некоторое время Горчаков смотрел то на Мегер, то на экраны.
«Твен» уверенно уходил с орбиты, ложась на курс. Линии расчётного и реального курса на дисплеях сближались. Мегер что-то мурлыкала вполголоса, пилотирование явно доставляло ей удовольствие.
Нет, конечно, ничего особенного в сходе с орбиты и новом курсе не было. Эту операцию мог выполнить Марк по команде командира. Сменить курс мог сам Горчаков, сменить курс мог Вальц, сменить курс, наверное, смог бы нагловатый инопланетный кот. Кадеты бы тоже смогли.
Возможно, даже Лючия с её детским сознанием справилась бы.
Горчаков вздохнул. Придраться было не к чему. Что бы ни потеряла Анна Мегер, это никак не касалось её пилотажных навыков.
– Подежурите в рубке, Анна? – спросил он.
– Конечно, командир, – откликнулась она.
Горчаков встал, замялся на миг.
– Командир, если я не нужен сейчас, то побуду в рубке, – сказал Вальц. – Попробую разобраться в усовершенствованиях корабля, которые обещали Ракс.
– Спасибо, – сказал Горчаков с облегчением.
Всё-таки ему было куда спокойнее, если в рубке вместе с излишне разумным искином и непонятно что забывшим мастер-пилотом останется кто-то надёжный.
Более того, не просто надёжный, а склонный к паранойе.
Так же, как и сам Валентин.
Тедди наткнулся на Матиаса возле камбуза. Кадет вышел с пластиковым судком в руках, а Матиас, стоя в коридоре, внимательно изучал схему эвакуации из отсека при взрывной разгерметизации. Что там было изучать, Тедди понять не мог. Основной принцип везде один и тот же: беги в сторону ближайшей гермодвери, если веришь в Бога – можно при этом молиться, если нет – ругаться, если русский – молиться и ругаться одновременно.
– Привет, юноша, – сказал Матиас добродушно, сразу задавая неформальный тон.
– При… здравствуйте, старший помощник, – смешался Тедди, пытаясь понять границы неформальности.
– Проголодался? – Матиас кивнул на судок. Взял из рук Тедди, глянул сквозь прозрачную крышку. – Круассаны… джем… конфеты… чай… На сладенькое потянуло?
– Лючия попросила, – смутился Тедди.
Взять еду на камбузе и перекусить в каюте разрешалось. Не особо приветствовалось, но все и всегда так делали.
– Я и говорю, – кивнул Матиас. – Ты осторожнее, Тедди.
– Что осторожнее? – насторожился юный системщик.
– У кадета Д’Амико сейчас аппетит как у подростка, психика ещё не подстроилась под тело. Но это пройдёт. А сгонять набранные килограммы будет тяжело.
Тедди пожал плечами.
– Да что может быть с пары круассанов…
– С пары круассанов ничего, – не стал спорить Матиас. – Ты хороший друг, Тедди. Я вижу, ты взял Лючию под своё покровительство.
– Угу, – буркнул Тедди. – Она бы тоже. Наверное.
– Конечно, – согласился Матиас. – Ей сейчас очень сложно, она маленькая девочка во взрослом теле. С одной стороны, ею управляет детское сознание, которому хочется приключений и романтики. С другой стороны – вполне уже взрослые гормоны, которым хочется куда большего. Она восстановится, и всё будет хорошо. Но ей надо помочь осторожно преодолеть этот период. Очень хорошо, что ты рядом, что ты настоящий друг.
Тедди переступил с ноги на ногу. Кивнул, глядя в пол.
– Если вдруг Лючия aus dem Häuschen
12, как у нас говорится, не суди её строго, – продолжил Матиас.
– А что может быть?
– Кинется на тебя с поцелуями, начнёт признаваться в любви, – вполголоса, но очень серьёзно пояснил Матиас. – Для неё ты взрослый парень, который о ней заботится. К тому же она тебя помнит. Ты словно спасительный якорь в произошедшем. Постарайся мягко ей объяснить, что сейчас не время влюбляться.
Уши у Тедди стали пунцовыми. Он поднял взгляд на Матиаса и сказал:
– Лючия не маленькая девочка. Она старше меня.
– Не умом, – спокойно сказал Матиас. – Постарайся ей объяснить, что надо подождать. Хотя бы несколько лет. Даже если она не вспомнит забытые годы жизни, её эмоциональная и волевая сфера быстро нормализуются. Скажи, что потом рад будешь с ней дружить, ну и всё такое… А сейчас вы на борту корабля в чрезвычайной обстановке. И можете быть только друзьями. Сможешь ей объяснить убедительно?
