— Ты хочешь, чтобы я прошла ускоренный курс школы принцесс?
— Да. — Он встретил ее возмущенный взгляд смехом. — Там будет очень много камер. С непривычки они могут слепить. Ты же не хочешь появиться в газетах мира с закрытыми глазами.
— Мне поможет принцесса Фиорелла, — с надеждой предложила Хестер.
— Нет. Это мое дело, — твердо ответствовал принц. — У Фи есть обязательства здесь. Она присоединится к нам только на церемонии.
Хестер осмотрелась, неожиданно подумав о том, как много ей предстоит сделать.
— Мне надо…
— Найти кого-то, чтобы кормить кота. — Он кивнул и сделал очередную запись.
— Да, — кивнула Хестер, очень тронутая его вниманием.
— За мой счет, разумеется, — добавил он. — У тебя есть другие обязательства, которые требуют решения?
— Я со всем справлюсь. — Она не льстила себе и не считала незаменимой. Но только обязана решить вопрос с Люсией. — Только… — Она неуверенно кашлянула. — Мне будут нужны…
— Деньги? — Он внимательно посмотрел на невесту и поскреб ручкой подбородок. — Тебе нужна первая ванна с долларовыми купюрами?
Напряжение в его глазах выбило ее из равновесия.
— Несколько пачек будет вполне достаточно.
Алек вырвал листок из блокнота и подтолкнул на другую сторону стола — к ней.
— Напиши подробно, и все будет сделано.
Он не задавал дополнительных вопросов. Она лишь надеялась, что он понял — это не для нее.
— Сколько человек из семьи ты хочешь пригласить на свадьбу? — спросил он. — Составь список, и я организую для каждого приглашения, транспорт и размещение.
Хестер замерла. Ручка в ее руке задрожала. Семья?
Она с трудом заставила себя поднять на него глаза. Принц перестал писать и ждал ответа, проявляя бесконечное терпение.
— Мои родители умерли, когда я была ребенком.
Принц даже глазом не моргнул.
— Приемные родители? Усыновители?
Она проглотила застрявший в горле комок.
— Я обязана их приглашать?
Взгляд Алека оставался спокойным.
— Если ты никого не пригласишь, пойдут разговоры. Я привык к сплетням всякого рода, поэтому они меня не беспокоят. Но если это будет беспокоить тебя, я предлагаю все-таки пригласить их, но держать на расстоянии. Это вполне дипломатичный шаг. Придворные его оценят.
— А что предпочтешь ты? — Ее сердце так сильно колотилось о ребра, словно желало проломить их.
— Я предпочту, чтобы ты сделала то, что поможет тебе пережить этот день.
Столь явное сочувствие потрясло ее до глубины души. У нее даже появилось искушение положиться на него. Но она думала о своей «семье». Она их всех ненавидела и не видела уже много лет.
— Если они приедут, я должна буду проводить с ними время.
Принц вроде бы всерьез задумался, но потом уголки его губ и глаз дернулись.
— Я часто проявляю собственнический инстинкт, и, кроме того, по натуре я диктатор. Ты не знала?
— Ты хочешь сказать, что злоупотребишь своей властью? — Хестер хихикнула.
— Даже не сомневайся. — Его ответная улыбка была очаровательной, очень довольной. — Ты же этого от меня ждешь?
Ее сердце забилось еще чаще.
— Привилегии принца…
Но ее улыбка исчезла, когда она подумала о последствиях. Она не хотела больше никогда видеть этих людей, но это было в высшей степени публичное мероприятие. Если она не пригласит их, будет много разговоров. Журналисты начнут вынюхивать… В любом случае ее приемная семья в первую очередь думала о статусе, так что, если она их пригласит на королевскую свадьбу десятилетия, едва ли они будут особенно разговорчивыми. Вряд ли они признают, что взяли ее под присмотр только после несчастного случая и никогда не давали ей забыть, что она — незапланированный и никому не нужный мусор, который уничтожил великолепный план, разработанный для ее отца.
— У тебя есть кандидатура, кто проведет тебя по проходу в церкви? — спросил принц.
Хестер устало улыбнулась.
— Хорошо, я сделаю это один.
Хестер взглянула на лист бумаги перед ней.
— Возможно, принцесса Фиорелла пожелает стать подружкой невесты? — Она не знала, прилично ли это, но ничего другого придумать не могла.
— Полагаю, это возможно.
Хестер снова улыбнулась, стараясь скрыть напряженность обсуждения.
— Журналисты ухватятся за это, как только что-нибудь услышат, — сказал Алек, словно между прочим. — Они станут вторгаться в твою личную жизнь, Хестер. Ты готова к этому?
— Все в порядке. Пусть говорят и печатают, что хотят.
— Никаких скелетов в шкафу? — мягко спросил он.
Хестер покачала головой, но не подняла глаз.
— Все в порядке.
— Неужели никаких бывших возлюбленных, которые станут продавать неприличные истории о тебе газетчикам?
Она лишь сильнее покраснела, но упорно смотрела вниз. Почему он настаивает? Ему не нужно знать все о ней.
— Они ведут себя наглее с женщинами, — хрипло сказал он.
— Нет никаких скелетов. Подростком я была очень одинока. И ни с кем не сближалась. — Чувствуя крайнюю неловкость, она подняла глаза и тут же пожалела об этом, потому что утонула в угольной черноте его глаз. — Моя жизнь до сегодняшнего дня была очень скучной, — сказала она. — Даже если захотят, они не найдут о чем писать.
Во всяком случае, если говорить об интимной жизни. Она не могла освободиться от его пристального взгляда, ее даже бросило в жар, но она также испытывала странное желание прижаться к нему, ощутить его тепло.
— Это проблема?
— Вовсе нет.
Хестер с трудом заставила себя слушать вопросы, которые он ей задавал, а не пытаться разобраться в непонятных ощущениях, бурливших и клокотавших в душе.
Этот брак — приключение длиной в несколько месяцев. Она должна относиться к нему именно так.
— Твой помощник сможет найти мне парикмахера? — Она отбросила привычную независимость и решилась попросить о помощи, которая была ей действительно нужна. — И возможно, мне надо будет слегка обновить гардероб.
— Ты этого хочешь?
Их взгляды встретились. Хестер убедилась, что он напряженно изучает ее.
— Я же должна соответствовать.
— Тогда я все устрою. Напиши свои размеры, и кое-какие вещи принесут уже в самолет.
Хестер снова бросило в жар, но она справилась с собой, добавила несколько строчек к своему списку и подвинула его к Алеку.
— Думаю, это все.
