Сколько еще Бергман будет меня сегодня так мучить?! Не спорю, это приятно, но слишком невыносимо!
В какой-то момент я больше не смогла сделать ни шагу. Мне хотелось стонать в голос от возбуждения. Хотелось прямо здесь на улице снять с себя платье и открыто предложить себя Бергману. Хотелось сделать столько всего запретного и порочного, что мне казалось, я тронулась умом.
— Если наши девочки устали, — донесся хитрый голос Арона позади, — то Вы можете присесть.
Даже голос моего Хозяина звучал сейчас настолько возбуждающе остро, что мне казалось он проникает в меня вместе с вибрацией.
Мел помогла мне дойти до винтажной скамеечки и заботливо присела вместе со мной, хотя я видела, что она сама держится из последних сил.
Арон и Маер вальяжно сели напротив, глядя на нас чуть ли не облизываясь.
Вибрация усилилась до максимума. Я тихо заскулила сквозь закушенную губу и спрятала лицо в ладонях. Мел заботливо привлекла меня к себе и позволила уткнуться ей в шею. Сжимая подругу в своих объятьях, я поняла, что больше не вынесу, и с тихими стонами принялась чуть двигать тазом усиливая удовольствие.
Я уже ничего не соображала. Мне было все равно кто и как на меня смотрит. Хотелось лишь одного: получить свою порцию разрядки, пока Бергман не обломал меня.
Он ведь не остановится?! Пожалуйста! Только бы не остановился!
Над моим ухом раздался тихий всхлип Мел, и я поняла, что она тоже на пределе своих возможностей. Я обняла ее еще крепче, пытаясь не быть эгоисткой и тоже закрыть ее от посторонних глаз. Благо на улице уже наступили плотные сумерки.
— О, Боже! — тихо пискнула Мел, прогибаясь в спине, и я услышала, как ее муж довольно усмехнулся.
Я вспомнила, как во время нашей первой сессии я умоляла Бергмана позволить мне кончить. И он тогда просто заставил меня прогнуться в пояснице. Обессиленная от столь долгого возбуждения, я тоже выгнулась и в этот же момент почувствовала поток наслаждения. Долгий, все усиливающийся, разливающийся во мне горячими волнами. Бергман ни на секунду не остановил вибрацию, и я словно не могла прекратить кончать. Осознанность, от того, что я не могла полноценно расслабиться, дикий адреналин и мокрые насквозь трусики держали меня предельно сконцентрированной, и мое удовольствие не прекращалось.
— Боже! — снова тихо застонала Мел, очевидно также испытывая сладкую разрядку.
Мы тяжело дышали в объятьях друг друга, закрывая эмоции от редких прохожих и наслаждались непрекращающейся эйфорией.
Вибрация постепенно сошла на нет, давая нам возможность прийти в себя. Нам потребовалось еще пара минут, чтобы отдышаться и перестать судорожно сжимать друг друга. Ноги и руки аж онемели от былого напряжения, поэтому мы обессиленно разомкнули объятья.
Я машинально посмотрела на Бергмана, чтобы поблагодарить своего Хозяина за удовольствие. Но он, едва встретившись с моим взглядом, демонстративно махнул своим смартфоном и снова потянул красный кружочек вверх по шкале.
— Ох, — рвано выдохнула я, и следом услышала сдавленный всхлип Мел.
Губы Бергмана расплылись в предвкушающей улыбке, и он удобнее устроился на своем зрительском месте.
После еще нескольких минут сладостных пыток, меня настигла вторая волна удовольствия и я окончательно повалилась на колени к Мел. Сил не было совсем. Мне казалось, что вибрация проникла в каждую мою клеточку, отчего у меня мелко тряслись кисти и дрожали бедра от пережитого напряжения. На глазах выступили слезы. Я боялась того, что Бергман захочет мучить меня и дальше. Конечно, это было приятно, но слишком било по эмоциям.
— Тише, малышка, — раздался ласковый голос Бергмана у меня над головой. Он нежно погладил меня по волосам и сгреб со скамейки. — Все хорошо. Тебе больно?
— Нет, — тихо ответила я, благодарно уткнувшись носом в шею своего Хозяина. — Пожалуйста, можно его снять?
— Конечно, — мужчина отвечал мягким бархатным тоном. — Сейчас я отнесу тебя в номер и все сниму. А затем дам тебе полчаса поспать.
— А потом?
— А потом я сам решу, что с тобой делать, — иронично ответил он.
— А Мел? — вдруг спохватилась я.
— У Мелиты свой Хозяин, — Бергман сильнее прижал меня к себе, — и он тоже сам решит, что делать со своей девочкой.
Я хотела чуть приподняться в руках Арона и посмотреть, как там Мел, но у меня не было ни грамма сил на это.
— Отдыхай, малышка. Я позабочусь о твоем комфорте. Ни о чем не думай.
От таких ласковых слов у меня мурашки побежали по плечам, и я постаралась еще уютнее устроиться в руках Бергмана.
К тому моменту, когда мужчина внес меня в номер, я уже еле боролась со сном. Мне было все равно что придется спать в неудобном платье с камушками, в обуви и даже со своим «подарком». Хотелось лишь быстрее отключиться на положенное мне время. Но Бергман действительно позаботился обо мне.
Он осторожно снял с меня обувь, платье, стараясь не поцарапать мою кожу камушками, а затем медленно вывел из меня тот аксессуар. Я тихо застонала, когда почувствовала долгожданное облегчение. Наконец-то меня больше ничто не растягивало и не беспокоило.
Я беспомощно свернулась в клубочек на белоснежной постели и только начала проваливаться в сон, как Бергман снова отвлек меня.
— Выпей, — приказал он, насильно усадив меня на кровать. — Ты совсем ничего не ела. Тебе нужны силы.
Не открывая глаз, я нащупала в руках Бергмана бокал чего-то приятно горячего, но он не позволил мне его взять.
— Я сам тебя напою, — объяснил он и приложил кромку бокала к моим губам.
Это оказалось горячее молоко с корицей.
— Корица действует одновременно как снотворное и как кофеин, — сказал Арон, бережно поддерживая меня под спину. — После нее ты быстро заснешь, а проснешься уже бодрой. Главное не просто засыпать корицу, а заварить ее в кипятке.
— Спасибо, — я робко взглянула на своего Хозяина, когда все допила.
Его забота просто окрыляла.
Бергман отставил бокал на тумбу и расстегнул манжеты и ворот рубашки.
— Иди ко мне, — он снова сгреб меня к себе в руки и прижал к груди. — Тебе точно не больно?
— Точно, — сонно ответила я, украдкой вдыхая аромат парфюма моего Хозяина.
Как хорошо в его сильных горячих объятьях!
— Я буду с тобой. Спи спокойно, — сказал Бергман и накрыл меня чуть накрахмаленной простыней.
Бергман смотрел на свою спящую девочку каким-то долгим задумчивым взглядом. Он признавал, что Селина нравится ему уже не просто как сабочка.
Как к этому относиться? С точки зрения Бергмана — никак. В любом случае он не пойдет на развод что бы он не чувствовал к Селине. А вот разбивать сердце своей девочке ему не хотелось. И сейчас было бы самым верным расстаться с ней, чтобы не привязываться сильнее, но в Ароне взыграл эгоизм. За такой короткий промежуток времени он успел уже столько вложить в Селину. И дело вовсе не в деньгах.
