Что-то изменилось в его тоне. В нем не было ироничной игривости, как в начале разговора, и не было строгости.
— Посмотри на меня, малышка, — потребовал Арон, и я медленно подняла глаза. — Хорошенько выспись этой ночью. На будущее. Так что не засиживайся допоздна.
Бергман разъединил видеозвонок, и мне стало действительно тоскливо. Хотелось прямо сейчас вернуться в его квартиру и просто быть среди его вещей. Но нужно было возвращаться к коробкам и параллельно выслушивать мамины разговоры.
На следующий день я с тяжелым сердцем отправилась в свою бизнес-школу. Войдя в аудиторию, я тут же наткнулась на взгляд Марго и поняла, что этой ночью она лишь укрепила желание добить меня окончательно. К счастью, я пришла к самому началу пары и инквизиция откладывалась.
Всю пару я чувствовала прожигающий взгляд на своей спине и нервно ежилась. Мел заметила мою тревожность, но, как мне ни хотелось спрятаться за своей подругой, я все же попросила ее не беспокоиться и заверила, что мне хочется все решить самой.
И это самое решение не заставило себя ждать. Сразу по окончанию пары, рядом со мной материализовалась Марго и процедила:
— Есть р-разговор, — запнулась она, а раз ей не до распевок, значит она собирается мне оторвать голову как минимум.
Я кивнула, напустив на себя как можно более безразличный вид, и направилась за девушкой. Мел хотела было пойти с нами, но я убедила ее, что все в порядке.
Однако все было далеко не в порядке. Марго провела меня по коридору и больно втолкнула в маленькую аудиторию, в которой пару дней назад начался ремонт. Споткнувшись о порог, я упала на пол и проехалась коленом по деревянному полу, схватив занозы.
— А вот теперь ты ответишь мне за стерву и за наезд! — снова запнулась девушка. — Последний раз спрашиваю: ты поможешь мне с грантом?!
— Нет, — зашипела я, стирая кровь с разбитой коленки. — И я очень не советую тебе…
Я не договорила, потому что Марго демонстративно поднесла свой смартфон к уху и через пару мгновений выпалила:
— Алин? А ты знаешь, что наша тихоня Селина спит с твоим отцом? Инфа — сотка! Если хочешь смешать эту дрянь с грязью, она тут как раз валяется на полу в седьмой аудитории. Жду.
Меня всю парализовало от слов Марго, и я так и застыла с открытым ртом. Неужели она действительно это сделала?! Мне конец!
Я чуть отползла назад, уже не заботясь о том, что моя юбка вся испачкана в строительной пыли. Мне хотелось просто хоть немного выиграть время и выровнять дыхание.
И тут в аудиторию вошла Алина.
Честно сказать, я впервые видела ее в подобном состоянии. Обычно она чопорная и сдержанная на людях, а в момент издевательств в ее глазах зажигается нотка жестокости. Но сейчас она словно потеряла над собой контроль. Она тяжело дышала, в глазах застыли злые слезы, а губы чуть дрожали от ненависти.
— Оставь нас, — процедила она Марго, не оборачиваясь.
— В смысле?! — возмутилась та. — Давай расправимся с ней вместе! Тварь такая! Пусть выметается вместе со своей мамашей обратно в свое захолустье и пасет свиней! На большее она не способна!
— Уйди! — рыкнула Алина. — Просто уйди!
Марго поджала губы и вышла в коридор, хлопнув дверью.
— Это правда? — все так же сквозь зубы спросила Алина.
Меня внутренне затрясло от страха. Конечно, я понимала, что Алина не кинется на меня с кулаками. За это отчислят без суда и следствия. Если только за пределами школы. Но сейчас безумный взгляд девушки четко давал понять, что она готова пожертвовать своей учебой, но навсегда смести меня с пути.
— Это правда?! — снова выкрикнула она.
— Н-нет, — неуверенно запнулась я.
Но для Алины мой ответ прозвучал как «да». Девушка стиснула кулаки и задрала голову вверх, чтобы сдержать непрошенные слезы.
— Почему?! — ее голос сорвался. — Почему из всех мазохисток в мире он выбрал именно тебя?! Именно тебя!
Мне бы начать оправдываться, врать, выкручиваться, но в глубине души я понимала, что Алина мне не поверит. По какой-то причине она сразу же приняла эту информацию, да еще и так близко к сердцу.
— За что такое моей мамочке?! — Алина утерла кулаком слезы, чуть размазав тушь. — Терпеть всех его шлюх! За что?!
Алина развернулась ко мне спиной и прошлась по аудитории, пытаясь прийти в себя.
Наконец она взяла себя в руки и снова подошла ко мне почти вплотную.
— Мой отец расправится с тобой, — холодным тоном заговорила она. — Сам. И ты больше никогда не встанешь на моем пути. Мне нужно лишь немного потерпеть.
Алина выдохнула оставшееся напряжение и продолжила:
— Ты не задумывалась почему мой отец меняет своих шлюх так часто? Ты не представляешь сколько их у него было. И это только те, о ком я знаю. Все просто. Он — садист. Тиран. Он избивает их. Сначала заманивает, а потом избивает. Издевается над ними. Такой у него кайф. А мы с мамой терпим это. Потому что уж лучше они, чем мы. Ради любопытства попробуй найти хоть одну его бывшую шлендру. Ты ее не найдешь. А знаешь почему? Потому что после него они уже не существуют. Он покупает их, как кусок мяса и сжирает. Медленно. И я почти рада, что сейчас его кусок мяса — ты. Я с удовольствием посмотрю, как ты будешь день за днем угасать, и никто тебе не поможет. Ни-кто!
У меня все похолодело внутри. Даже если на минуточку представить, что угрозы Алины — выдумка, то остается факт, что Бергман действительно не боится афишировать свои похождения. Выходит, вот почему его жена и дочь терпят такое.
— Алин! — я осторожно поднялась на ноги, чтобы не спровоцировать девушку на агрессию. — Я клянусь, я никогда бы не влезла в вашу семью. Мне очень нужны были деньги, а твой отец сам настоял на помощи. Я хотела обратиться к мужу Мел, а твой отец сказал, что из принципа не даст мне это сделать. Мне не к кому было обратиться!
— Ты думаешь, меня это волнует?! — к Алине вернулась привычная чопорность. — Ни капельки. Мне влетит за то, что я тебе это все рассказала. Но я не жалею. Ты все равно уже не сбежишь от него, пока он не сделает с тобой все, что ему нравится. И я готова стерпеть наказание, чтобы насладиться твоими страданиями.
— Я ничего ему не скажу, — тихо пообещала я. — Он не узнает…
— Плевать! — отрезала она. — Мне не нужны твои подачки. Я не такая бесхребетная как ты!
— Я не бесхребетная, — все так же тихо, но твердо ответила я, вспомнив угрозы Бергмана.
Может он избивал своих сабочек в наказание за непокорность? Тогда мне нужно быть самой внимательной, осознанной и покорной сабочкой. И если он мне приказал дать отпор, значит, я дам отпор.
— Если твой отец действительно такое чудовище, как ты о нем говоришь, то я найду способ приручить его. А заодно и проучить тебя. Ведь сейчас, если я о чем-то попрошу, он мне не откажет.
