— Отец, прекрати донимать Розалинду, а то она подумает, что мы из Средневековья, — перебил его Денвер.
— Гэйб взял да и женился на этой девчонке без одобрения семьи. Мне нужны ответы на определенные вопросы, — сказал тот.
— Мистер Каррингтон, я буду рада ответить на все ваши вопросы.
— Ладно, можешь называть меня дедушкой.
— Хорошо, дедушка.
— Ты умеешь обращаться с лошадью?
— Нет, сэр… дедушка.
— Что же за жена у владельца ранчо, если она не может управляться с лошадью!
— Просто у меня никогда не было надобности в этом или желания, — ответила Розалинда, продолжая удерживать улыбку на лице.
— Отец, не все родились в седле, — примирительно заметил Денвер. — Розалинда, вы давно вернулись в Штаты?
Радуясь такой резкой смене темы разговора, Розалинда подробно ответила на вопрос Денвера. Когда вернулся Гэбриел, она испытала невероятное облегчение.
— Надеюсь, вы в мое отсутствие не поджаривали мою жену на медленном огне, — сказал он, садясь рядом с Розалиндой и беря ее за руку.
Она с благодарностью сжала его пальцы.
— Вовсе нет, — с деланым весельем ответила она. — Я рассказывала твоему папе, как мы с тобой познакомились.
* * *
Официантка принесла поднос с напитками. Перед Розалиндой она поставила маленький чайничек, чашку с блюдцем и кувшинчик с молоком, а перед пожилыми джентльменами — виски.
— Чай? Странный способ отпраздновать свадьбу, в жизни такого не видел, — пробурчал дед Гэбриела.
— Вы забыли, что я ношу наследника Каррингтонов, — сказала Розалинда. — Это мой долг — обеспечить ему заботу и возможность правильно развиваться.
— Гм. — Старик внимательно посмотрел на нее и, к ее изумлению, широко улыбнулся. — Подходишь.
— Прошу прощения? — не поняла Розалинда.
— Что? Ты меня не расслышала, девочка? Я сказал, что ты подходишь. Добро пожаловать в семью!
Только сейчас Розалинда поняла, какое сильное напряжение владело ею во время беседы со старым мистером Каррингтоном.
— Признаться честно, вы тоже подходите, — отважно заявила она и налила себе чаю.
Старик громко расхохотался и подмигнул ей.
— Я просто проверял тебя. Извини, если показался тебе суровым.
— Нет, просто грубым.
Он опять расхохотался.
— Ну, теперь мы можем пообщаться, как цивилизованные люди? — спросил Гэбриел, ощущая, как его отпускает напряжение.
Беседа быстро перешла на управление ранчо, и так как Розалинда, не знавшая этот предмет, не могла принимать участия в разговоре, она просто наблюдала за представителями трех поколений одной семьи. Она так глубоко ушла в свои размышления, что не услышала, как Гэбриел предлагает ехать домой. Розалинда быстро согласилась, потому что чувствовала себя уставшей — общение с дедом Гэбриела отняло у нее больше сил, чем она ожидала.
Они сели в машину и поехали на ранчо. Розалинда не могла избавиться от ощущения, что пропасть между ней и Гэбриелом только увеличилась. Она-то думала, что, возможно, встреча с его дедом и отцом позволит им чуть-чуть сблизиться. Но вместо этого он еще больше отдалился от нее, и она не представляла, как ей быть дальше.
Ей очень хотелось, чтобы из их брака получилась настоящая семья. Да, она согласилась на условия Гэбриела, однако рассчитывала на нечто большее. Неужели ей суждено потерпеть неудачу? Похоже на то. Настоящий брак предполагает физическую и духовную близость, страсть, дружбу. У них были физическая близость и страсть, пока Гэбриел не исключил себя из уравнения. Теперь он держится с ней как с коллегой.
И возникает вопрос: а способен ли Гэбриел на то большее, что нужно ей и ребенку? Розалинда сомневалась в этом, познакомившись с его отцом и дедом и увидев, на каких примерах он воспитывался.
Глава 10
Гэбриел сосредоточил свое внимание на дороге и старался не замечать сидящую рядом и молчащую Розалинду. Старался, но получалось у него это плохо. Исходивший от нее приятный аромат напоминал ему о том, как он целовал ее в шею. И ему хотелось все это повторить. Однако он упорно запрещал себе это.
Рано или поздно она уедет от него, в этом нет сомнений. Может, поживет с ним немного ради ребенка, но потом уедет. Здесь не ее мир. Она, как бабочка, которой нужны нектар и яркие цветы, которая порхает от одного интересного дела к другому. На ранчо же жизнь совершенно другая, и эта жизнь помогает ему держать свои чувства под контролем, прятать их в дальние глубины души. Совершенно очевидно, что Розалинда не впишется в эту жизнь, а он не желает рисковать своим сердцем, которое может разбиться на тысячи осколков, как это случилось у матери, когда отец бросил ее.
Вот поэтому он должен держаться от нее на расстоянии. Пока, с того дня в конюшне, у него это получается. К тому же тот день в конюшне заставил его осознать, что он совершил крупнейшую ошибку своей жизни, проведя ночь с Розалиндой. Хотя, с другой стороны, та ночь положила начало тому, о чем он мечтал, — ребенку, который будет расти в любви и заботе и который полюбит эту землю так же, как любит он.
Они свернули на подъездную аллею. Окрестности скрывала тьма, однако Гэбриел знал здесь каждую впадину, каждое дерево, каждый куст. Все это принадлежало ему. Ему нравилось управлять этой землей, нравилось бросать вызов животным и погоде. Когда-нибудь все это будет принадлежать его сыну или дочери, и он достигнет той цели, что поставил себе еще в юности.
Тогда почему его душа охвачена тоской?
У Гэбриела не было ответа на этот вопрос.
Когда они вошли в дом, то сразу направились к своим комнатам, и он даже не счел нужным помочь Розалинде снять пальто, так как знал: если он позволит себе это, то не остановится на пальто и даст волю своим чувствам. А чувства ведут к боли.
Бросив пальто на кровать, Гэбриел прошел в кухню. Может, на его семье лежит проклятие? Ведь за все время, что Каррингтоны живут в Ройяле, в семье не было ни одного счастливого брака. Во всяком случае, он не слышал о таком. Все мужчины Каррингтоны, начиная с его прапрадеда, были жесткими людьми, сосредоточенными на одном — делать деньги. И они делали успехи на этом поприще. Женщин же они воспринимали как атрибут успеха. Ходили слухи, что Каррингтоны изменяли женам всегда. Эти слухи быстро стихали, но следы оставались. У него нет желания становиться таким, как предки. Он не будет изменять Розалинде, но и не позволит себе попасть под ее очарование.
Услышав позади себя шум, Гэбриел сообразил, что уже несколько минут неподвижно стоит у прилавка.
— Все в порядке? — спросила Розалинда.
Она все еще была в черном платье, и он против воли залюбовался ее изящной фигурой и высокой, пышной грудью. Она уже сняла туфли на шпильках и была в пушистых шлепанцах в виде забавной зверушки.
