Достаточно дискуссионны и вместе с тем принципиально важны результаты исследований, где в качестве методического приема изучения высших функций мозга используется регистрация его электрической активности. На основании своих систематических исследований Э. Дончин с соавторами (Donchin, McCarthy, Kutas, Ritter, 1983) пришли к выводу о том, что вызванные потенциалы (ВП) у человека связаны с порогом восприятия, содержанием стимула и уровнем сознания. При этом компонент Н100 зависит от направления внимания, Н200 реагирует на редкие и неожиданные стимулы, П300 – на стимулы, релевантные поставленной перед субъектом задаче, а условная негативная волна отражает ожидание пускового сигнала. При регистрации электроэнцефалограммы с 48 пунктов поверхности черепа М. Н. Ливанов и Н. Е. Свидерская (1984) показали, что генерализованная синхронизация может служить мерой трудности выполняемого интеллектуального задания, перестройка межполушарной асимметрии соответствует изменениям эмоционального состояния субъекта, выраженность локальной синхронизации коррелирует с его умственной деятельностью, с наличием или отсутствием ошибок.
Зависимость качества деятельности, связанной с опознанием зашумленных зрительных образов, от колебаний состояния человека была найдена в опытах с регистрацией медленных (минутных) изменений пространственной синхронизации электроэнцефалограммы и частоты сердечных сокращений (Simonov, Frolov, 1985). Перед успешным опознанием значимого светового стимула предстимульная электрическая активность двигательных и зрительных областей обоих полушарий мозга характеризуется уменьшением в общем спектре доли медленных и увеличением быстрых волн, уменьшением коэффициента кросс-корреляции потенциалов двигательной и зрительной коры в левом полушарии при увеличении его в правом. Ситуация правильного опознания находит свое отражение в увеличении амплитуды и укорочении латентного периода позднего компонента вызванного потенциала Н140 (Потулова, Васильев, 1985).
Хотя М. Шварц (Schwartz, 1976) пришел к выводу о том, что ВП на осознаваемый и подпороговый стимулы не отличаются друг от друга, многолетние опыты Э. А. Костандова с сотрудниками свидетельствуют об обратном (Костандов, 1984). Латентный период волны П300 при экспозиции неосознаваемого слова на 25–45 мс больше, чем при экспозиции осознаваемого. При подаче эмоционально нейтрального слова после экспозиции неосознаваемого эмоционально значимого увеличение амплитуды компонента П300 в правом полушарии оказалось больше, чем в левом. Латентный период компонента П300 короче в левом полушарии, чем в правом, при предъявлении осознаваемого эмоционально значимого слова.
А. М. Иваницкий выделяет в процессе восприятия внешнего стимула три основных этапа: 1) анализ физических характеристик раздражителя, 2) синтез сенсорных и внесенсорных факторов, извлекаемых из памяти, в результате чего возникает субъективное ощущение, и 3) этап категоризации стимула, его отнесение к определенному классу внешних явлений с участием понятийно-вербальных механизмов мозга. Таким образом, процесс восприятия как бы повторяет историю развития психики от элементарной раздражимости до понятийного мышления (Иваницкий, Стрелец, Корсаков, 1984). Поскольку нервные импульсы приходят в кору через 20–30 мс после подачи сигнала, а субъективное ощущение появляется только спустя 120–180 мс, авторы полагают, что возникновение ощущения совпадает с этапом синтеза двух видов информации: из внешнего мира и от структур, хранящих ранее установленное значение этого сигнала (Иваницкий, Стрелец, 1981). В настоящее время большинство авторов согласны с тем, что ранние компоненты ВП определяются физическими характеристиками стимула, в то время как поздние компоненты, развивающиеся спустя 100–120 мс, отражают его значение для субъекта (John, 1967; Иваницкий, 1976).
Этот вывод подтверждается результатами исследования Ю. Д. Кропотова (1984), который регистрировал частоту разрядов нейронных популяций зрительного бугра и стриопаллидарной системы (бледный шар, хвостатое ядро и др.). Было обнаружено два типа нейронных реакций на зрительный стимул: реакции с коротким латентным периодом, зависящие от физических свойств раздражителя и не зависящие от его значения, от факта его осознания, и поздние реакции, отражающие значимость внешнего сигнала, его субъективный смысл. По данным Л. М. Пучинской (1974), мысленное представление об усилении яркости световых стимулов, физически остающихся неизменными, сказывается на поздних компонентах ВП. Если субъекту дать задание реагировать на тусклые вспышки и не реагировать на яркие, а потом предъявить вспышку средней интенсивности, ВП будет зависеть от того, отнесет ли наблюдатель эту вспышку к разряду ярких или тусклых (Begleiter, Porjesz, 1975). Вариативность ВП в двух полушариях почти одинакова при активном внимании и асимметрична при пассивном наблюдении. Эти факты свидетельствуют о том, что внимание связано с вовлечением подкорковых механизмов, синхронизирующих активность корковых элементов (Robinson, Strandburg, 1973).
Применение современных электрофизиологических методик с широким использованием вычислительной техники сделало проблему сознания, ранее монопольно принадлежавшую философии и описательной психологии, предметом повседневной экспериментальной практики.
Непосредственное отношение к обсуждаемой проблеме имеет вопрос о возможности обучения во сне. Тщательный контроль за глубиной сна с помощью электроэнцефалографии показал, что усвоение новой информации во время сна невозможно (Bloch, 1975). Впрочем, имеются данные, позволяющие говорить о гипнопедии как о частном случае «диссоциированного обучения»: информация, полученная во время сна, может быть извлечена из памяти во время сна же. Ее не удается обнаружить в состоянии бодрствования (Ароне, Васильева, Тиунова, 1985). Установленное с помощью электроэнцефалографии преобладание правого полушария связывают с характерным для естественного сна понижением уровня сознания (Murri, Stefanini, Navona, Domenici, Muratorio, Goldstein, 1982).
Хотя изменения в гипнозе сильно отличаются от ЭЭГ сна и дремоты уменьшением медленных и нарастанием альфа– и бета-волн (Ulett, Akpinar, Itil, 1972), у субъектов с высокой внушаемостью сильнее выражена асимметрия альфа-ритма при выполнении логических и пространственных тестов, свидетельствуя о сдвиге в пользу правого полушария (MacLeod-Morgan, Lack, 1982). В состоянии бодрствования человек лучше различает музыкальные стимулы левым ухом, а вербальные – правым. В гипнозе определение музыкальных стимулов левым ухом улучшалось еще больше, а точность опознания вербальных стимулов не изменялась. Иными словами, гипноз преимущественно повлиял на состояние правого полушария (Levine, Kurtz, Lauter, 1984).
Сравнительное изучение кожно-гальванических и двигательных реакций на звук у лиц с повышенной внушаемостью показало, что КГР на левой руке была сильнее, чем на правой, а время реакции правой рукой короче, чем левой. При гипнозе КГР ослабевала, асимметрия вегетативных и двигательных реакций извращалась. Авторы пришли к выводу о том, что торможение левого полушария, доминировавшего в состоянии бодрствования, ведет к преобладанию правого полушария (Gruzelier, Brow, Perry, Phonder, Thomas, 1984). Процессы в левом полушарии важны для введения пациента в состояние гипноза, в то время как в гипнозе левое полушарие тормозится и правое выходит из-под его контроля (Gruzelier, Brow, Perry, Rhonder, Thomas, 1984a). Регистрация вызванных потенциалов на звуковые раздражители показала, что у внушаемых субъектов гипнотизация ведет к наибольшему активированию правого полушария в центральной области, а левого – в височной. Субъекты с низкой внушаемостью не обнаружили асимметрии. Сделан вывод о том, что ослабление тормозного влияния левого полушария на правое проявляется особенно отчетливо в центральной зоне (Golds, Jutai, Gruzelier, 1984).
