— Так что тебе придется терпеть мое присутствие рядом, пока не поймают Кота или пока ты сама не отошлешь меня отсюда.
— Я не хочу никуда тебя отсылать, — тихо произнесла она, ей совсем не хотелось, чтобы Кейд уходил. Он добрый, чуткий и смелый.
Он медленно поднял голову и заглянул ей в глаза.
— Значит, я останусь с тобой до тех пор, пока буду тебе нужен.
Линди уронила голову на подушку и посмотрела в потолок.
— Хорошо. — Что случилось с разумной, уравновешенной женщиной, какой она была раньше? Куда подевалась ее скромная, предсказуемая жизнь с заботами о калориях и ежедневном подсчете шагов? И почему подобные вещи когда-то казались ей важными?
— Как по-твоему, Кот планирует нападения на других женщин? — спросила она, вспоминая ужасную записку, вложенную в цветы. — Он назвал Кармен жертвой в мою честь…
— Он причиняет женщинам боль, потому что он сумасшедший. — Кейд понизил голос. — Он делает это вовсе не из-за тебя. Ты — жертва, а не причина. И не повод. Помни об этом, потому что он, возможно, попытается манипулировать тобой.
— Манипулировать мной? — Она подняла голову. — Зачем? Чтобы я сдалась ему, чтобы он перестал мучить других?
— Возможно, но, даже если убьет тебя, он не остановится. Такой не остановится, пока его не поймают.
Линди посмотрела на него в упор:
— Тогда давай позаботимся о том, чтобы его поймали.
Глава 8
Линди разбудили вкусные запахи блинчиков и жареного бекона.
Лучи света плясали над ней, падая из окна на диван, на котором она, судя по всему, заснула. «Когда же это случилось?»
Она прищурилась и перевернулась на бок, стараясь вспомнить, что было раньше. Она никогда не засыпала на диване… кстати, а кто готовит, раз она здесь лежит?
Она услышала смех Гаса, рывком села и кинулась в кухню. Развернувшаяся перед ней сцена поразила ее. Это было похоже на сон.
Гас сидел, пристегнутый в своем стульчике, и хохотал, глядя, как Кейд ловко переворачивает очередной блинчик. Линди направилась к сыну, радуясь его хорошему настроению, лишним минутам сна и завтраку. Чувство благодарности распирало ее.
— Доброе утро, — сказал Кейд, когда она вошла. Вид у него был немного виноватый.
Она отстегнула Гаса и взяла его на руки.
Кейд отнес блюдо с блинчиками на стол и поставил рядом с тарелкой, до краев наполненной беконом. Затем он выдвинул стул.
— Надеюсь, ты проголодалась. Обычно я жарю блинчики на четверых голодных мужчин.
Она взяла свободной рукой ломтик бекона со словами:
— Мне крупно повезло! — и зажмурилась от удовольствия. — Я не ела бекона со дня рождения Гаса. Подсела на него во время беременности и набрала больше пятнадцати килограммов! Теперь пытаюсь похудеть.
От лукавой улыбки Кейда она покраснела. К счастью, он оставил свои мысли при себе.
Линди села за стол, посадила Гаса на колени и поцеловала.
— Как ты, мой сладкий? — спросила она, щекоча его шейку носом, отчего малыш засмеялся. — Мама хорошо отдохнула. Я почти забыла, что значит высыпаться.
Кейд поставил перед ней чашку кофе и тарелку, положил столовые приборы. Достал кленовый сироп и масло.
— Тебе нужно что-нибудь еще?
— Только общество, — ответила она, показывая на стул напротив.
Кейд послушно сел, наполнил тарелку едой и приступил к завтраку.
— Я сомневался, не слишком ли много себе позволил. Взял малыша из его комнаты, когда он проснулся, покормил его, порылся в твоих продуктах… Не обижайся!
Линди закатила глаза:
— Так долго я не спала уже больше года! — С тех пор, как погиб Сэм. — И никто, кроме мамы, не готовил мне завтрак.
Кейд перестал жевать и посмотрел на нее в упор:
— Неужели никто?
— Никто. — Она подцепила на вилку пару золотистых блинчиков и положила их на свою тарелку.
— Твой Сэм разве не готовил? — с любопытством спросил Кейд.
— Нет, — бесстрастно ответила она. Теперь, задним числом, Линди поняла, что Сэм много чего не делал. — Он придерживался традиционных взглядов.
— Женоненавистник? — Кейд наморщил нос.
— Нет! — рассмеялась Линди. — Ничего подобного. Он никогда не был злым.
Кейд поджал губы и сдвинул брови.
— А я люблю готовить и блинчики люблю. Так что, если у тебя появится желание вкусно позавтракать, только позови.
— Позову, — обещала Линди, сама себе удивляясь. — Когда-нибудь ты осчастливишь какую-нибудь женщину. Ну, или мужчину. Я без предрассудков.
Кейд со смехом отложил свою вилку и поднял чашку.
— Я так не думаю. Не сомневаюсь, со мной не справится ни один мужчина, и я почти уверен, что ни одна женщина меня не вынесет. Я ведь не только готовлю бекон и блинчики. — А ты? — Он пытливо посмотрел на нее. — Ты собиралась замуж. Пережила тяжелую потерю. Потом родила ребенка. Но с тех пор прошел год. Почему сейчас ты ни с кем не встречаешься?
Она пожала плечами:
— Наверное, сначала я просто много горевала. Потом все мои силы уходили на то, чтобы выносить и родить здорового ребенка, потом — как сочетать работу и новорожденного. Теперь меня пугает мысль о том, что я добавлю кого-то в жизнь Гаса. Возможно, малыш привяжется к мужчине и будет скучать, если тот уйдет. Я не понаслышке знаю, что люди уходят, даже если сами того не хотят. В жизни всякое бывает.
— Верно. Если ни с кем не встречаешься, тебе не разобьют сердце.
— Не только. Мне хватило сердечных ран, и больше я не хочу.
— Логично, — кивнул Кейд.
— А ты? — спросила Линди. — Почему тебя не вынесет ни одна женщина?
Он посмотрел ей в глаза и нахмурился.
— Я уже говорил: мой папаша был сукиным сыном. Пьяницей. Злобным ревнивцем. А я очень похож на него внешне и совсем не хочу в сходных ситуациях вести себя как он.
— Страх потерпеть неудачу, — понимающе кивнула она, стараясь говорить беззаботно. — Все ясно! — Она снова поцеловала Гаса и взяла еще ломтик бекона.
— Нет. — Кейд прищурился и выпрямился. — Просто я не уверен в том, что в случае необходимости поступлю правильно.
— А кто уверен? — возразила Линди. — Никто… Всю беременность я волновалась, сумею ли стать для Гаса хорошей матерью. У меня не было никакого опыта и не было спутника жизни, с которым я разделила бы ношу. Но я полюбила Гаса еще до того, как он появился на свет, и готова сделать для него все. Вот что значит любовь и близкие отношения в общих чертах. Готовность отдать любимому человеку всего себя и верить, что он поступит так же.
