– А может, я смогу помочь? – предложил Иван. – Защита – та же магия, я просто вытяну ее и все!
– Ага, и тебя тут же прибьет Юсупов. Отличная помощь, – добавила ехидно. – И меня заодно, потому что полезу тебя прикрывать.
– Не нужно меня прикрывать! Один пойду, – насупился упрямо.
– Ну, и кому, и что ты этим докажешь? – возмутился Игнат. – Столько лет ждал этого дня, чтобы вот так бесславно погибнуть?
– Почему же бесславно? – возразил парень. – В бою, спасая жизнь императора. Не надо меня отговаривать, Игнат Александрович. Я благодарен за все, что вы сделали для меня. Но я твердо решил и не отступлю.
Что интересно, Алим молчал и никак не останавливал молодого человека, так рьяно рвущегося на погибель. По большому счету, он прав. Вариант с поглощением магии из защитного плетения – единственно возможный. Не дело трусливо отсиживаться в стороне, когда остальные сражаются. Тот же Голицын отправил двоих сыновей, а сам остался прикрывать женщин. А это все-таки владения Бельских, беспредел творится на его земле. Кому, как не хозяину, наводить тут порядок?
– Я буду прикрывать, сколько смогу, – пообещала Ивану.
– И я буду поблизости, – поддержал Артемий.
– Спасибо, – Ванька посмотрел мне в глаза с печальной улыбкой, потом перевел взгляд на Стужева. – Береги ее и постарайся сделать счастливой.
Затем князь обнялся на прощание с Игнатом и Григорием Климентьевичем, сказал Данияру пару напутственных слов, пожал руку Алиму. Уже перебравшись через ограждение ложи, Иван вдруг вернулся.
– Совсем забыл! Нина, наверняка это важно. Когда мы с Ярославом упали в источник, то как бы растворились в нем. Ты же понимаешь, как это бывает при инициации. Так вот, Ярослав стал частью стихии, как и его мысли, поступки, желания. Мне показалось странным, что в момент смерти он думал о детском приюте под Воронежем. Быть может, это связано с твоей пропавшей сестрой?
– Алим? – посмотрела с надеждой на ашкеназца.
– Как выберемся, сразу идем туда, – заверил он со всей убежденностью. – Магическая связь работает только внутри поместья. Думаю, никто и не подозревает, что тут творится, иначе дворец давно штурмовали бы имперские гвардейцы.
– Я рад, что смог быть полезным, – парень кивнул и развернулся, чтобы уйти.
– Стой! – окликнула в последний момент. – Один ты никуда не пойдешь!
– Ну, мы же уже обсужда… – осекся, когда я встала на одно колено и, глядя ему в глаза, чиркнула засапожником по правой ладони.
– Я – щит рода! Я есть твердь. Нерушимая стена. Надежный оберег и последний рубеж между жизнью и смертью. Клянусь служить верой и правдой, не щадя живота своего, быть щитом и твердью, нерушимой стеной и надежным оберегом великого князя Владимирского Ивана Ивановича Бельского.
– Я, великий князь Иван Иванович Бельский, – перехватив у меня нож, Ванька также разрезал ладонь, – принимаю клятву Нины Константиновны Забелиной быть мне щитом и твердью, нерушимой стеной и надежным оберегом.
Кровь в соединившихся рукопожатием порезах смешалась. Вокруг засияла фиолетовая сфера щита, а в воздухе послышался легкий звон от принятой высшими силами клятвы. Ванька помог мне подняться, сияя радостной улыбкой.
– Ну, все! – я деловито встряхнулась и потерла моментально поджившую рану. – Теперь куда ты, туда и я. Идем, что ли, спасать государя?
– Нина! – Артемий приблизился и на законных правах обнял за плечи и поцеловал в щеку. – Я понимаю, что это твой долг и обещание, данное императору…
– Нет, Тём, не только, – перебила жениха. – Это еще и магическая клятва – стать щитом князю Бельскому, который выполнил все условия. Иван прошел инициацию и высшие силы признали его великим князем. Он обелил имя рода и снял с Забелиных клеймо предателей, а еще помог в поисках сестры. Только на этих условиях я согласилась служить Ярославу.
– Но он же погиб?
– Так ведь и в клятве не говорилось, кто именно станет великим князем! – пожала плечами. – Но, согласись, защищать Ивана Бельского намного лучше, чем Ярослава!
– Несомненно! – хмыкнул Артемий. – Клятва – есть клятва. Однако и я хочу кое-что пообещать. Отныне я тоже будут там, где и ты.
– Я тоже иду! – буркнул Игнат. – А то все веселье мимо меня пройдет. Данияр? – окликнул младшего. – Остаешься за главную ударную силу. Алим Осипович с Григорием Климентьевичем тебя подстрахуют.
Выбравшись из ложи, мужчины заключили меня в треугольник, на острие которого шел Иван. Я усилила щит, на который сразу же обрушились молнии. У Юсупова конвейер по их производству открыт, что ли?
– Что вы задумали? – к нам присоединились оба Орловых.
– Увидите! – Иван не стал ничего объяснять, а приблизился к непрозрачному куполу на императорской ложе.
Молодой князь коснулся защиты голыми руками и замер в напряженной позе. Я вновь заметила, как под кожей парня забурлила чужая магия и вздулись вены. Купол в месте соприкосновения начал истощаться, обретая прозрачность и открывая удручающую картину. Охрана, повсюду сопровождающая государя, была убита. Не пощадили и придворных, составляющих близкий круг. Их тела свалили у стенки. В центре, за ледяным щитом, просвечивались три фигуры: императора, наследника и Стужева-старшего. Тела царственных особ покрылись налетом инея, а князь Холода припал на одно колено, касаясь ладонями пола, и не шевелился.
– Скорее! – рванулся Артемий и ударил по куполу ледяным тараном.
Игнат вместе с Орловыми добавили жару. Чуть позже присоединились и другие защитники, под натиском которых неприступная преграда пала.
Бессмысленные смерти потрясли многих. Богдана Милославского, обнаруженного в дальнем углу, разъяренные князья испепелили на месте.
Приблизившись к ледяному щиту, я с ужасом заметила заиндевевшую лужу крови под коленопреклоненной фигурой. Мертвенно-бледный мужчина и сам был похож на ледышку. Император полулежал в кресле, прислонив руку к груди. Алексей замер с занесенным для удара мечом.
Все взгляды устремились к Артемию, потому что только ему было под силу развеять родовую магию.
– Они живы? – спросила ошеломленно.
Если Стужев-старший окажется невольным виновником гибели императора, клятва ударит по всему роду.
– Не знаю, но я бы сразу понял, если бы деда не стало, – пробормотал парень растерянно.
– А император?
– Жив, но его необходимо побыстрее вытащить, как и цесаревича. Видите, он ранен! Кровь застыла между пальцев. Я понял! – воскликнул Стужев, озаренный догадкой. – Дед активировал «ледяной плен», чтобы сохранить жизни! Только так они могли дождаться помощи!
– Похвально, молодой человек, что вы понимаете, с чем мы имеем дело, – язвительно заметил князь Любомирский. – Надеюсь, вы знаете, как этот «ледяной плен» снять?
