– Озерную Деву ты уже знаешь, – сказал Грайт непринужденно. – А этот молодой человек с некоторых пор получил прозвище Красный.
Знахарь уставился на меня с неприкрытым любопытством:
– Интересное прозвище, многозначащее… Уж не потому ли дано, что он тоже из того мира, где кровь у людей красная? Или это тайна?
– Ну какие от тебя могут быть тайны, Знахарь? – усмехнулся Грайт. – От тебя-то? Смешно и подумать… Да, он именно оттуда. Сразу замечу – в данном случае золото не в игре. Он из страны Усатого Короля. Ты там не был, но немало о ней наслышан…
– Еще бы. Действительно, в той стране высшей ценностью считается отнюдь не золото… что меня только привлекает в Усатом Короле и его подданных. Но что же мы стоим? Садитесь. Вина или прохладительного? Я прикажу готовить ужин, распоряжусь, чтобы Барлон сбегал за кухарем, он обитает недалеко…
Он потянулся к большому колокольчику на столе, но Грайт мотнул головой:
– Не стоит лишний раз утруждать слугу… Мы хорошо поужинали в корчме у городских ворот, так что ничего не нужно. – Он усмехнулся: – Конечно, это нешуточное оскорбление хозяину – когда гости едят и пьют в корчме, прежде чем явиться в дом. Но извиняет то, что мы не вполне обычные гости, а ты не вполне обычный хозяин. Не правда ли?
– Разумеется, Свинцовый Монумент!
Он вернулся за стол, а мы уселись в стоявшие близко к нему кресла – массивные, неподъемные, не способные служить подручным средством в дискуссии с неожиданными оппонентами, если таковые нагрянут.
Знахарь сказал с тем самым внутренним напряжением:
– Я так понимаю, события разворачиваются по намеченному? Красный должен сопутствовать Лаусу?
– Ты, как всегда, проницателен, – без выражения сказал Грайт. – Все именно так и обстоит… Кстати, о Лаусе. Что стряслось? Что-то ведь определенно стряслось. Гокель сказал, что Лауса «нету», и лицо у него при этом было какое-то странное…
Вот теперь я убедился, что мне ничуть не показалось: на лице хозяина явственно изобразилось замешательство, даже тревога. С вымученной улыбкой он сказал:
– Грайт, так уж все обернулось… Лаус ушел. Совсем.
– Вот незадача! – воскликнул Грайт.
Алатиэль медленно изменила позу, чтобы ее рука оказалась как можно ближе к голенищу сапога, – а я и не подозревал, что у нее есть засапожный нож, пока Грайт не сказал… Напрягся и приготовился к любым поганым сюрпризам. Плохо, что я, как и мои спутники, сидел спиной к двери – впрочем, ее ни за что не распахнешь бесшумно…
Дверь не распахнулась, и никто в лабораторию не ворвался.
– Да уж, незадача… – промолвил Знахарь. – Но я ничего не мог поделать. Он именно что ушел, сказал, что не собирается выполнять поручение и совесть у него чиста, потому что он до сих пор не взял у нас ни единого золотого… Видишь ли, он решил, что отыскал гораздо более подходящий вариант устройства своей судьбы. Хочет мирно жить в этом городе…
– Объясни, – с ледяным спокойствием сказал Грайт. – Ясно уже: случилось нечто из ряда вон выходящее, чего мы не предусмотрели. Лаус неглупый человек и прекрасно понимал: слишком плохо он знает наш мир и нашу жизнь, чтобы устраиваться в ней собственными трудами. К тому же нужны веские причины, чтобы человек его склада характера отказался от груды золота…
– Все верно, – с той же вымученной улыбочкой отозвался Знахарь. – Но ты не удивишься, когда услышишь старую истину: от груды золота нетрудно отказаться при виде еще большей груды… к тому же в ситуации, когда золото можно получить без малейшего риска…
– Ты не мог бы выражаться яснее? – спросил Грайт.
– Ты ведь здесь не раз бывал, знаешь таверну «Золотой рукав»…
– Ну еще бы, – усмехнулся Грайт, повернулся ко мне. – Красный, чтобы тебе было понятно… Самое дорогое заведение в городе, только для дворян и бялок высокого полета. Куча уютных комнат, где иные высокородные дамы коротают время не только с равными себе, но и с платными красавчиками из самого что ни на есть простонародья. Те же бялки, только в штанах… Болтают даже, что к услугам любительниц самых утонченных развлечений хозяин обустроил уединенный домик, где содержит штуня. Не было нужды эту сплетню проверять без необходимости…
– Все так, – кивнул Знахарь. – Ты же сам передал мне наставления: сделать все, чтобы Лаус в свободное время развлекался, как только захочет. Вот Рыжий на второй же день, расспросив, что Лаусу больше по вкусу, отвел его в «Золотой рукав», и Лаус стал там завсегдатаем. К концу недели он свел тесное знакомство с Олайти Парской…
Грайт снова повернулся ко мне:
– Одна из самых богатых дворянок в округе. Молодая вдовушка, причем сплетничают, что мужа-старичка свело в могилу неумеренное потребление возвращающих мужскую силу снадобий. И одна из самых завзятых шлюх, по тем же слухам, способная вогнать в краску законченных повес…
– Очень точное описание, – кивнул Знахарь. – Лаус очень быстро стал ее постоянным другом. Как он сам хвастал, подвыпив, у него имелись некоторые достоинства, прямо-таки восхитившие Олайти при всем ее богатом опыте. А два дня назад у нас с Лаусом состоялся откровенный разговор. Он рассказал, что Олайти предложила ему законное супружество, что в его положении может отказаться только идиот, а он кто угодно, только не идиот. Заверил, что никаких тайн Братства выдавать не собирается – и не давал никаких клятв верности, и никто ему не грозил смертью за нарушение устава Братства. Его просто наняли для определенной работы, а теперь он передумал и уходит. И ушел. Свинцовый Монумент, я ничего не мог поделать. Удерживать его силой было бы бессмысленно, и он это прекрасно понимал – не тот случай, чтобы добиваться своего принуждением… И то, что он мало знает о нашем мире, его нисколечко не пугало: он сообразил, что для жизни в качестве законного супруга Олайти и не нужно, в общем, знать наш мир в совершенстве. Со временем наберется нужных знаний… Ты об этом не мог ничего знать, разумеется. Я вчера отправил Братству зашифрованное донесение с нашим обычным курьером, но они, сам понимаешь, не знают, где тебя искать… Вот так дело и обстоит. Случайность, которую никто не мог предвидеть…
Некоторое время стояло напряженное молчание. Потом Знахарь сказал с расстановкой, лишенным эмоций голосом:
– Ну что же… И в самом деле, ничего тут не поделаешь. Убивать этого скота бессмысленно, он не собирается никого предавать или что-то выдавать. Должен прекрасно понимать: если он пойдет к ватакам, не получит и монетки, а вот кожу наверняка сдерут… И он прав: не думаю, что решат его убить, махнут рукой, в конце концов, не он первый…
– Действительно, – кивнул Грайт. – Махнут рукой, учтут, что он, если разобраться, был взят в наш мир помимо своего желания. Крайне смягчающее обстоятельство. Что тут сказать… Печально, конечно, что все именно так обернулось. Однако ровным счетом ничего не потеряно. Разве что у нас не двое людей с красной кровью, а один. Но я совершенно уверен, что Красный не отступит, даже оказавшись в одиночестве. Так что все продолжается по задуманному.
