Родион замолчал, Игорь тоже сидел молча.
– Малоприятная история, – заметил я.
Старший Круглов потер затылок, а Игорь неожиданно произнес:
– Мы стали жить, не думая о младшем брате. Время летит, никто не молодеет. У нас не было сыновей, и в приступе сентиментальности мы решили найти единокровного родственника. Родя нашел телефон Павла, позвонил ему, сказал: «У вас есть два брата. Мы не знакомы. Давайте встретимся, поговорим, все же родные люди. Матери разные, но отец один». Павел согласился. Сели в кафе, разговор не клеился. Сын Иуды сразу заявил: «Отец умер, если вы претендуете на наследство, то Игоря папа не признал. Он его своим ребенком не считал, говорил: “Давно с Ленкой не спал, откуда мальчишка?” Поэтому пусть он не надеется кусок отгрызть. И Родиону ничего не достанется, квартира, дача, все записано на Веру Дмитриевну, а она вам чужой человек».
Игорь сузил глаза.
– Хорошая такая речь для человека, который впервые братьев, пусть даже только сводных, увидел. Мы-то хотели просто отношения наладить и что услышали? Обидно стало. Родя первым встал, молча ушел, я за ним. Приехали домой, Родион и говорит: «Тетрадка, которую сначала мама хранила, а потом тетя Зина, записи деда-священника Николая, где отмечено, кто ему что дал, – она же цела. Лежит в секретере». Мы ее нашли и захотели отомстить. Иуда украл то, что нашему деду отдали на хранение. Не знаем, сколько вещей перешло к Павлу, но что-то он определенно захапал. Пришел нам в голову план.
– Точно, – кивнул Родион, – решили найти детей и внуков людей, которые священнику самое дорогое доверили, сообщить им, где их наследство припрятано. Дать им адрес Павла, пусть приедут к наследнику грабителя, поскандалят.
– Отец Николай скрупулезно вел опись, – подхватил Игорь, – ну, например!
Младший Круглов вынул телефон и начал читать вслух.
– «Граф Федор Трифонович Уваров. Бриллиантовые серьги, ожерелье, браслет. Рисунок есть, сделан собственноручно владельцем. Спрятано седьмого июня тысяча девятьсот двадцать пятого года мною, протоиереем Николаем. Что удостоверяется подписями, моей и графа Уварова, скреплено его печатью».
Игорь протянул мне айфон.
– Посмотрите сами.
– Текст, рисунок, печать, – пробормотал я и передал трубку Борису.
– Дух захватывает, – признался мой помощник. – Страшно становится, когда понимаешь, что с людьми способна сотворить власть.
– Вы нашли кого-то? – поинтересовался я.
– Да, – подтвердил Родион, – поэтому именно эту запись вам и показал. Встретились с Алексеем Уваровым, правнуком Федора. Он директор санатория, который распложен в одной из бывших усадеб Уваровых. Леша увидел подпись, печать, и разрыдался. Потом объяснил: «Давно мечтаю выкупить дом, устроить в нем музей предков, да денег нет».
– Мы тщательно разработали операцию, – закивал Игорь, – нашли адвоката, тот позвонил Павлу и пригласил на встречу. Иудино отродье задергалось, давай спрашивать: «Зачем мне к вам ехать?» Юрист ответил: «Речь пойдет о наследстве». Не соврал! А Павел подумал, что кто-то ему квартиру, машину и дачу отписал, и примчался.
Родион рассмеялся.
– Алексей и законник объяснили младшему дитю вора, что у него один путь – вернуть украденное. В противном случае Леша такой хай в прессе организует, что Павлу небо с овчинку покажется. Выложит рисунок, сообщит про воровство. Вся история затеяна недавно, уже соцсети буйно цветут, царя Николая Второго со всей семьей святыми сделали, дворян нынче любят. Павел перепугался и давай Лешу убеждать: «Честное слово, я не знал, что украшения ваши. Папа перед смертью поведал, что они ему от бабки достались». Адвокат конкретно спросил: «Отдаете Алексею Уварову то, что ему принадлежит?» Павел заюлил: «У меня ничего нет. Ювелирка у Константина Косолапова». Алексей, не будь дураком, спросил: «Как к нему все попало, если ваш папаша его у дочери протоиерея Николая спер?» Павел перетрусил, что его сейчас к ответу за родительское преступление призовут, и заявил: «Иуда Александрович не виноват! Он как-то раз с пьяных глаз похвастался своему лучшему другу Фоме, что Елена в подполе несметные богатства хранит. Косолапов предложил их забрать да поделить. Отец не хотел никого грабить, он наутро лучшему другу сказал: “Набрехал я тебе вчера. Нет ничего у Ленки в подполе, я водкой мозг залил и понес чушь”. Фома сделал вид, что поверил, а сам дождался, когда Иуда повезет жену за покупками, и обокрал Елену».
Родион стукнул ладонью по подлокотнику кресла.
– Тетя Зина рассказывала мне, что Иуда единственный раз за всю жизнь с первой женой вдруг решил ее в торговый центр свозить, купил платье и сумку. А на следующий день в Москву подался. Смешно, да? Павел соврал, перевел стрелки на Константина. Не хотел ничего отдавать.
Глава тридцать седьмая
– И как разворачивались события дальше? – поинтересовался Борис.
– Виктор Ильич – так адвоката зовут, спец по особо деликатным делам, – пояснил Игорь, – в его задачу входит, не доводя дело до суда, решить вопрос в пользу клиента. Такой жучара! Опыта через край, хитрости три мешка. Прикинется зайчиком беленьким, люди поверят в его очарование, а потом зайчик в волка превращается.
– Мы свое расследование затеяли, – перебил брата Родион. – У Мироновых была домработница, Раиса Михайловна Вакулева. Она приходила два раза в неделю полы мыть. А потом у Екатерины Семеновны пропал новый айфон. Хозяйка решила, что трубку стащила горничная, потребовала у той вернуть дорогой телефон. Вакулева клялась-божилась, что не брала. Но ей не поверили, выставили за дверь, сообщили в агентство, через которое нашли прислугу, что им подсунули грабительницу. Раису Михайловну внесли в черный список. Ей этот телефон даже сниться стал, чехол у него именной, розовый, на оборотной стороне стразами выложено: «Е.М.» А потом Раисе написал массажист, который ходил на дом к Мироновым, что хозяйка трубку нашла, та завалилась между подушками дивана. Но извиняться перед уборщицей, сообщать в агентство, что облыжно обвинила Раю в воровстве, Екатерина и не подумала. Виктор Ильич решил пообщаться с Раисой. Надеялся, что поломойка на хозяев зла и много интересного расскажет.
Игорь засмеялся.
– Тетка оказалась не просто зла, она кипела от бешенства, пошла выбалтывать, что знала. По ее словам, Павел получил в наследство от своей матери ее украшения. Екатерине хотелось иногда пойти куда-то красивой. Но супруг не разрешает, боится, вдруг ограбят жену. За несколько дней до пропажи айфона пара повздорила. Близкие друзья праздновали юбилей свадьбы, Екатерина разоделась и вышла в холл. Платье в пол, серьги, браслет. А на голове диадема! Раиса ее увидела и обомлела. Роскошное украшение! Золотая оправа, а в ней цветы из разных камней. Хозяйка горничную не заметила, та из кладовки подглядывала. Миронова встала у зеркала, начала собой любоваться, то так повернется, то эдак! В разгар процесса появился муж и обломал своей благоверной всю радость, велел немедленно снять ювелирку, вдеть в уши простые «гвоздики», а про диадему вообще забыть. «Такое не светят на людях, – шипел мужчина, – а хранят на черный день. Кто тебе разрешил сейф открывать без моего ведома?» Екатерина обиделась, отказалась ехать с супругом на праздник, а тот не стал ее уговаривать, один отправился. Раису поразило головное украшение, впервые эдакое чудо узрела, поэтому она его хорошо запомнила. Бывшая домработница в деталях описала красоту юристу.
