— Больно?
Сэди покачала головой:
— Разрез крошечный, он скоро зарастет. — Она поморщилась. — Хотя я подумываю стать вегетарианкой.
Услышав в ее голосе уныние, Каррик улыбнулся.
— С таким же успехом ты могла подавиться кусочком не стейка, а морковки.
— Намек понят, и все же наверняка пройдет некоторое время, прежде чем я наберусь храбрости и проглочу еще хоть кусочек мраморной говядины Кобе! И вообще любого мяса.
— Вполне понятно. — Каррик посмотрел на часы. — Мне пора. В девять у меня деловая встреча, а мне еще нужно заехать домой и принять душ.
— Мог бы принять душ и здесь, — тихо предложила Сэди. — Если это сэкономит тебе время.
Она ждала, пока он обдумает ее предложение, понимая: если он хотя бы намекнет, чтобы она к нему присоединилась, ей будет необычайно трудно выполнить данное себе обещание и больше никогда не прикасаться к нему.
— Спасибо, я успеваю. Пожалуй, поеду прямо на работу, приму душ в нашем спортивном зале. В душевой, которую делю с братьями, я держу смену одежды и туалетные принадлежности, поэтому чистая одежда для меня не проблема.
Сэди проводила Каррика в прихожую, любуясь его крепкими ягодицами, — теперь они хорошо знали ощущение от ее пальцев.
— Насколько я понимаю, сегодня ты на работу не выйдешь. Наверное, тебе нужно некоторое время, чтобы прийти в себя.
— Каррик, я всю ночь занималась с тобой любовью, поэтому вряд ли мне удастся сказаться больной, — с намеком на язвительность ответила Сэди. — Но сегодня я собираюсь поработать дома. Попробую выяснить все, что можно, о том периоде, какой Хомер провел в Виргинии. А потом наведаюсь в одну художественную галерею на Чарльз-стрит. Изабель Маунтон-Мэтьюз часто имела дело с ее предыдущим владельцем. Надеюсь, мне удастся что-нибудь выяснить о картине в каталогах или в архиве.
Каррик спросил название галереи, и Сэди ответила, радуясь, что теперь они говорят об искусстве.
— Я кое-что о ней слышал. Говорят, и у предыдущего, и у нынешнего владельцев дела не всегда велись честно. Похоже, они подделывали провенансы или вносили недостающие сведения… так сказать, применяли творческий подход.
— Спасибо, учту.
— Я не стал бы называть их действия сомнительными, но их не назовешь и честными.
Логично, и все же не мешает проверить. На всякий случай. Кроме того, Сэди казалось, что им с Карриком какое-то время лучше не видеться. Тогда оба сумеют привести мысли в порядок перед тем, как увидятся снова.
Сохраняя некоторую дистанцию, они… точнее, она, перестанут мечтать о повторении вчерашней ночи.
— Значит, увидимся, когда у меня появятся новые сведения. Возможно, на это уйдет несколько дней, а может, и несколько недель, — предупредила Сэди.
Каррик поднял с пола увядший букет цветов и положил на стол в прихожей.
— Я не обижусь, если ты их выкинешь.
Было очевидно, что Каррику, как и ей, тоже хочется отдалиться; наверное, она должна была радоваться. Во всяком случае, ни к чему испытывать разочарование или досаду. Пора выкинуть эту чушь из головы.
Лицо Каррика оставалось непроницаемым. Он нагнулся и провел губами по ее скуле. Сэди приняла его жест как должное — скромное «спасибо за прекрасный вечер». Больше ничего он в виду не имел… не мог иметь.
— Значит, увидимся, когда увидимся, — сказал он.
Его дорогой кашемировый плащ валялся на полу; он поднял его и надел. Сунул руку во внутренний карман, достал телефон. И поморщился.
— Я уже пропустил массу звонков. Пока, Сэди! До скорого!
Конечно. Но они увидятся не очень скоро. Через день-другой. Или через неделю.
* * *
У Сэди оставалось еще пять минут, чтобы подготовиться к встрече в конференц-зале, современном своеобразной формы помещении в конце коридора в культовом международном и всемирно известном аукционном доме «Мерфи интернэшнл». На то, чтобы дойти до конца коридора, требовалось всего полминуты, поэтому она разрешила себе чуть дольше прятаться в туалете.
Она готова была на все, лишь бы не оставаться наедине с Карриком Мерфи.
Сэди посмотрелась в зеркало над раковиной, стерла с зубов едва заметную полоску губной помады. Всю прошлую неделю она избегала Каррика; поскольку они не оставались наедине после проведенной вместе ночи, она поняла: он тоже ее избегает.
Что ей прекрасно подходило.
Нельзя обвинять ее в том, что раз за разом она по нескольку часов вспоминает ту замечательную ночь, жалеет, что Каррика с ней нет, он не ласкает ее своими сильными руками с длинными пальцами, не целует греховными губами.
Но…
Подобно плаванию в Антарктику на паруснике или путешествию на «Восточном экспрессе», секс с Карриком — настоящая блажь. Такое можно себе позволить лишь раз в жизни.
Потрясающе, чудесно — но неповторимо.
А жаль.
Так как нечто подобное с ней уже происходило, она понимала: нужно резко нажать на тормоз. В прошлом, попав в объятия сексуального красавца, она влюбилась в него через несколько недель. Ей хотелось верить, что Деннис хороший, что он достоин того, чтобы выйти за него замуж.
Пять лет спустя, после неудачной семейной жизни и безобразного развода, Сэди стала сильнее, умнее и поняла: мужчина, способный заставить тебя трепетать и вздыхать, может также заставить тебя плакать. За красивым лицом часто скрывается холодное сердце, а злоба часто таится за обаятельным фасадом.
У Денниса было красивое лицо и море обаяния, но за его фасадом скрывался характер медоеда-психопата. А судя по тому, что она слышала от бывшей жены Каррика и Бет, одной из старейших подруг Сэди и ее помощницы, таким же был и Каррик.
Черт побери, почему она, как магнитом, притягивает к себе плохишей?!
Она имела в виду не умников, которые ищут неприятностей на свою голову, но в глубине души добрые малые. С такими она еще могла бы справиться. Нет, Сэди привлекала по-настоящему плохих парней. Любителей играть в игры, лгунов, манипуляторов…
И абьюзеров.
Подобно ее бывшему мужу, никто не заподозрил бы Каррика Мерфи — феноменально талантливого бизнесмена и великолепного игрока в мире искусства — в том, что он подонок, но она достаточно слышала от Тамлин (через Бет) и понимала, что вступать с ним в отношения стоит с широко раскрытыми глазами.
Конечно, она не собиралась заводить с ним вообще никаких отношений…
Сэди снова посмотрела на часы и, поправив сумочку на плече, вышла из туалета. Каблуки цокали по плиточному полу. Сегодня ей предстояло в первый раз встретить важных клиенток Каррика. Очень хотелось со всей определенностью сказать им, что картина — в самом деле неизвестное произведение Хомера.
