– И, – Сережкина выглянула из-под толстенных линз очков, – кто у тебя умер?
Такой подсказки Лялька не ожидала! Но была чрезвычайно благодарна своей начальнице.
– Да! – выдохнула она. – У меня сегодня бабушка умерла!
– Варвара Семеновна?! – Очки съехали на распухающий от соболезнования нос, из глаз вытекла одинокая слеза. Внешняя суровость Сережкиной скрывала чуткую ранимую душу.
Ольга совершенно забыла, что та слишком хорошо знала ее бабушку, жившую с ней на одной лестничной площадке. Это обстоятельство она совсем упустила из вида.
– Нет! Что вы, – протянула она, – другая бабушка.
– А, – равнодушно откликнулась Сережкина, вытирая слезу. К посторонним она была равнодушной. – Бабушка со стороны отца?
– Да, – согласилась с ней сирота Лялька, которая не только не знала свою бабушку по отцовской линии, но ни разу в жизни не видела своего отца. Мама говорила ей, что военный летчик Попков героически погиб на Северном полюсе, пытаясь остановить глобальное потепление. – Она скончалась, болезная. Сами понимаете, то одно, то другое. Гроб купить, в морг съездить. Все на мне. Я одна у нее была на всем белом свете. – Лялька врала беззастенчиво, мифическую бабушку было не жаль. – Сережкина качнула трудолюбивой головой и снова погрузилась в бумаги.
Лера чуть не прыснула от хохота, зная всю подноготную семьи Попковых. Она крепко сжала зубы и подумала о том, что, возможно, где-то в этот самый момент кто-то и потерял свою бабушку. От этого ей стало немного грустно. Она взяла очередную накладную и занялась ею.
А Ляля схватила свою сумку, накинула куртку и, довольная выбежала из кабинета. Вот так всегда. Она, Лера, остается работать, а подруга, придумывая на ходу очередную причину, исчезает в неизвестном направлении. Какое у нее может быть неотложное дело? Купить свежий огурец с кефиром? Или сегодня на ужин она грызет сухари? Снова обедать придется одной. Или, что еще хуже, в обществе Нины Альбертовны. Кстати, та тоже худеет все время, сколько она ее знает. Значит, будет сидеть напротив нее и ковырять вилкой морковный салат с зеленым горошком. А Лера снова постесняется взять себе сочную котлету. Она сглотнула слюну при одном только упоминании этого блюда. С одной стороны, хорошо быть худой, можно есть все, что захочется. С другой стороны, она не сможет поддержать обычный дамский разговор. А говорят женщины чаще всего про диеты. Сережкина начнет ей рассказывать, на каких диетах она отсидела последний срок, и Лере нечем будет даже ответить. Хотя сегодня она скажет, что закончила кефирную диету, поэтому может себе позволить котлету. Кощунство! Так подумает Сережкина, но Лере будет все равно. Вредная Лялька смылась, бросив ее на начальницу. Лера недовольно вздохнула, от ее вздоха начальница встрепенулась и предложила пойти пообедать. Была бы Лялька, они бы убежали в ближайшую кафешку, которую Сережкина терпеть не может потому, что там не готовят морковных салатов, а теперь придется идти в фабричную столовую.
Там вкусно пахло борщом и компотом, за столиками уже расселись обычные едоки. Лера с Сережкиной пристроились у окна. Девушка отметила удачное положение их столика – в случае натянутости разговора можно будет побеседовать о погоде. А солнце светило изо всех сил, словно подыгрывало Лере. Как она и ожидала, Сережкина взяла себе морковный салат. Лера протянула руку в сторону картошки с котлетой, о которой мечтала полдня, но рука предательски отклонилась в сторону диетических макарон собственного производства. С обезжиренным сыром. Вместо котлеты. Этого простить себе Лера не смогла. Она надулась на макароны, как мышь на крупу.
– Добрый день, девочки! – раздалось у ее уха.
Лера повернулась в сторону голоса и увидела незнакомца с подносом.
– Все места заняты, – извинялся он, – не примете ли меня в свой дружный коллектив?
– С удовольствием, – заявила Сережкина и умяла свой салат за пару секунд.
Парень сел и принялся выставлять с подноса тарелки с нормальной человеческой едой. С котлетами и картошкой.
– Теперь вы будете работать у нас? – Сережкина подставила кулаки под щеки и уперлась внимательным взглядом в парня. Так она обычно смотрела в документы.
Лере показалось, что сейчас она потребует у того паспорт, чтобы тщательно изучить почерк работников УВД. Но парень не смутился, стойко выдержал вопрошающий взгляд, подставил ближе к себе картошку с котлетой и принялся есть.
– Директор говорил, что вы очень ценный работник, способный поднять наше производство на более высокий уровень, – продолжала Сережкина. – Он говорил, что вы – не кадр, а клад.
– Он преувеличил, – сказал парень после того, как прожевал. «Воспитанный», – отметила про себя Лера. – Я приехал, чтобы познакомить работников предприятия с новыми передовыми технологиями. Вот и все. А поднимать производство на более высокий уровень придется вам самим. Если мои наработки придутся по душе вашему руководству. Кстати, с вами, Нина Альбертовна, я знаком. А как зовут вашу подругу?
– Я не подруга, – испугалась Лера. Еще подумает, что они с ней одного возраста, а ее начальнице было уже за тридцать. – Я младше. – Поняв, что сказала глупость, кокетливо исправилась: – Валерия Морозова.
– Владислав Кудрин, можно просто Влад, – улыбнулся парень и снова занялся питанием.
– И долго ли вы, Влад, – снова встряла Сережкина, силясь продолжить разговор с понравившимся ей мужчиной, – занимались разработкой новой линии по производству макарон?
– Нет, – махнул рукой Влад, – у нас же целое конструкторское бюро. Занимаемся всем, чем придется, – и он снова улыбнулся Лере. – Такое время. Делаем даже макаронные линии.
Лера улыбнулась ему в ответ.
– А надолго ли вы к нам приехали? – продолжала допрос Сережкина, щурясь близорукими глазами. Очки, чтобы не портили ее внешний вид, она успела быстро снять. Хотя о каком внешнем виде может идти речь у женщины пятьдесят шестого размера? Даже сравнительно молодой.
«Ляльке нужно худеть, – подумала Лера, глядя на начальницу. – Если ее разнесет так же, то мужчины начнут ее игнорировать и общаться только со мной. И тогда нашей дружбе конец». Она еще раз вежливо улыбнулась Владу и собралась уходить. Сережкина покидать стол не спешила, так что Лера вернулась в кабинет одна.
Вот еще один тип, которому она понравилась с первого взгляда. Конечно, ничего такого он ей не говорил, но она понимает мужчин и без слов. Она знает, когда нравится. Лера села и задумалась. Роман с командировочным представителем какого-то московского конструкторского бюро ей совершенно ни к чему. Даже если он и занимается разработкой производственной линии для их фабрики. Позанимается и уедет, а ей оставаться здесь и выслушивать все, что о ней начнут злословить. Возможно, она переоценила свои способности, и парень ею совершенно не заинтересовался. Он вежливый, воспитанный, вот и улыбался ей. Но почему-то только ей, а не Сережкиной.
– Ты не думай, что он тобой заинтересовался, – заявила Сережкина, когда через десять минут вернулась. – Он мной увлекся. Еще на утренней планерке, когда директор его представлял. Я чувствую, когда мной интересуется мужчина.
